Ефим Лехерзак - Москва-Лондон
— Джентльмены, — проговорил он, — нам осталось уладить последний вопрос. Видите ли, вы столь успешно уладили… гм… одно мое сугубо коммерческое поручение, так блестяще справились с этой торговой сделкой, что я не могу не чувствовать себя обязанным отблагодарить вас соответствующим образом. Не покажется ли вам справедливой десятипроцентная доля каждому из трех участников этой великолепной операции от той суммы, которую удастся выручить, продав привезенный вами товар в Англии?
— О, сэр Томас, вы, как всегда, безгранично щедры! — сказал Чанслер. — Но кого третьего вы имели в виду?
— Да вашу божественную супругу, негодник! Уж не думаете ли вы, что она в этом деле не сыграла решающей роли?
— Но уж я-то здесь совсем ни при чем… — пробормотал Смит. — Это каждый вам скажет.
— А доставка товара в Англию? А пролитая вами кровь? А… Впрочем,
и этого более чем достаточно. Вот теперь мы наконец-то обсудили и решили все. За стол, джентльмены!
Но пообедать в этот вечер здесь им так и не удалось.
Вошедший в кабинет слуга подал Грешему бумажный сверток. Прочитав про себя его содержание, он широко улыбнулся и сказал:
— Принцесса Мария уведомляет меня о том, что король только что подписал указ о моем назначении финансовым агентом правительства в Антверпене. Она просит меня немедленно прибыть во дворец. Надеюсь, джентльмены, вы не откажетесь проводить меня?
Глава XXII
…Лондон.
Древнейший из городов Англии55 тонул в густом, непроницаемом облаке. Но он уже проснулся, этот огромный стотысячный муравейник, и первые звуки его пробуждения отчетливо прорывались сквозь толщу тумана
со стороны речных причалов и Чипсайда.
Город, как и все живое, имеет свое сердце и свое чрево. Тем и другим для Лондона был Чипсайд, первый рынок средневекового города. Чипсайд — дешевая сторона. Здесь главный рынок города. Рядом — широкая и ровная дорога до Полтри, куриного рынка. На этой дешевой стороне — сплошные разборные балаганы, расположившиеся по роду товаров.
На восточной дешевой стороне, то есть Ист-Чипе, в таких же разборных балаганах продавали хлеб в зерне, овощи, свинец, медь и другие металлы, клей, рыбу и всяческие громоздкие товары.
Дальше, на северной стороне Чипсайда, начинался Гатер-Лейн56,
переулок по соседству с довольно большой улицей Уд-Маркет, дровяным рынком Лондона. На западной стороне улицы Уд красовался собор Святого Петра, центр притяжения всех лондонцев. Именно здесь произносились самые пылкие проповеди сторонников реформации и новой
англиканской церкви. Но кроме того собор был местом разговоров, свиданий, прогулок и влюбленных. Средний неф собора был излюбленным местом встреч кавалеров и легкомысленных модниц, здесь бродили разносчики всяких сладостей и легкой снеди, оборванцы с зоркими глазами и ловкими руками, в одном углу располагались всезнающие уличные юристы и писцы, в другом — лавочники на могильных плитах выставляли напоказ и на продажу свои товары. Шум, гам, крики, свист, беготня, отборнейшая брань на всех мыслимых и немыслимых языках и наречиях, яростные драки и обыденный мордобой… Доводили весь этот ужасающий гомон до невообразимого грохота лошади и мулы, проводимые своими деловыми хозяевами ради сокращения пути прямо через священные пределы и оставлявшие на церковных плитах уличную грязь и кучи
навоза. А снаружи, на кладбище около собора, раскинулся главный книжный рынок Лондона, где можно было купить любую печатную
и рукописную книгу.
Совсем рядом, на открытой части Чипа, находился крест королевы Элеоноры57. Множество таких крестов было поставлено в разное время между Гердби, Линкона и Чарринг-Кросс — близлежащими районами города.
Уже в 1285 году вода шла сюда по трубам из Педингтона, но большой водопровод в Ист-Чипе был готов лишь в 1431 году.
Неподалеку от собора достраивалась тюрьма шерифа.
Окружали Чипсайд улицы, получившие свои названия от товаров, обычно сосредоточивающихся там в разборных балаганах, например Ганн-Лейн, то есть Медовый переулок, или Ганн-Лейн-Маркет, то есть Медовый рынок, в середине которого стояла небольшая церковь Всех Святых. Значение этого рынка было чрезвычайно велико, поскольку сахар стали употреблять в Англии после Крестовых походов, но был он очень дорог и далеко не всем доступен. Мед продолжал составлять основу всего того, что должно было быть сладким.
На другом рынке Чипсайда, на Молочной улице, стояла церковь Марии Магдалины. На Яблочном рынке расположилась церковь Святого Мартина. Совсем близко от нее находился Железный переулок, а на южной стороне — Сапожницкая улица, Чулочный переулок, Рыбная, Хлебная улицы, а на Вальбрук находился Шерстяной рынок. На Дровяной улице, за Сент-Питер-Чип, отзванивали со своих колоколов сразу несколько церквей. В Олдерменбери, составлявшей продолжение Молочной улицы, стояла ратуша, в юго-западном углу ее двора высилась башня Сент-Лорис-Джури. Здесь же громоздились развалины дворца достославного короля Этельберта58, кишащие днем и ночью самым темным и разбойным людом. На открытом месте, у креста королевы Элеоноры и водопровода, издавна проходило великое множество всевозможных народных собраний, а в былые времена поглазеть на рыцарские турниры стекался сюда весь город.
Чипсайд — сердце и чрево Лондона.
Чипсайд — добродетель и порок Лондона.
Чипсайд — золотое и человеческое дно Лондона.
Чипсайд тонул в густом, непроглядном тумане…
Глава XXIII
…С недавней поры Чипсайд стал заметно молодеть. Один за другим начали появляться великолепные, доселе невиданные в Лондоне четырехэтажные величественные дома и деловые конторы, увенчанные гербами на высоких фронтонах. Этим новым сооружениям уже не нужны были башни и бойницы — их надежно охраняло золото хозяев. Основное внимание при строительстве прекрасных дворцов богатейших лондонских купцов обращалось на создание самого изысканного и утонченного комфорта для их обладателей.
Все эти горделивые и заносчивые новостройки стремились прижаться поближе к Темзе, но лишь одна из них, самая роскошная и единственная
в своем роде, была ограждена великолепным кованым забором вместе с большим, на добрую четверть мили, участком вдоль берега реки с собственной каменной пристанью, несколькими причалами и обширными складскими помещениями, связанными между собою огромным подземным хранилищем.
Этот великолепный дворец, гордость и зависть всего купеческого
и аристократического Лондона, с превосходно организованной усадьбой, изумительными клумбами, чудо-фонтанами, искусно стриженными деревьями, мраморными статуями работы лучших итальянских мастеров, — все это и очень многое другое на Чипсайде, в Лондоне, в Англии, в Европе и далеко за ее пределами принадлежало неоспоримому, всеми безоговорочно признанному королю всех купцов Лондона и Англии, хозяину и диктатору старой биржи (новую он построит и создаст на совершенно иной финансовой основе лишь через несколько лет, в 1560 году), лендлорду59
