Александр Дюма - Графиня де Шарни
— Что же?
— … я добуду тебе обещанный миллион.
— Опять собираешься играть, несчастный?
— Я тебе уже сказал, что нашел беспроигрышный мартингал!..
— Да, да, это родной брат того, с помощью которого ты растратил шестьдесят тысяч ливров, остававшихся у тебя после португальского дела.
— Нечестно заработанные деньги не приносят счастья, — нравоучительно заметил Босир, — а я всегда думал, что мы несчастливы потому, что именно так я и добыл те деньги.
— Можно подумать, что эти ты получишь по наследству. Что у тебя был дядюшка, который умер в Америке или в Индии и завещал тебе десять луидоров?
— Эти десять луидоров, мадемуазель Николь Леге, — с видом превосходства заметил Босир, — эти десять луидоров — вы слышите? — будут заработаны не только честно, но и в определенном смысле благородно! Речь идет о деле, в котором заинтересован не только я, но и вся французская знать.
— А вы знатного происхождения, господин Босир? — насмешливо молвила Николь.
— Скажите лучше: де Босир, мадемуазель Леге, де Босир! — подчеркнул он, — так записано в свидетельстве о рождении вашего сына, составленном в ризнице церкви святого Павла и подписанном вашим покорным слугой, Жаном Батистом Туссеном де Босиром, в тот самый день, когда я дал ребенку свое имя…
— Подумаешь: осчастливил!.. — прошептала Николь.
— … и состояние! — напыщенно прибавил Босир.
— Если Господь не смилостивится и не пошлет ему ничего другого, — покачав головой, возразила Николь, — бедному мальчику придется жить подаянием, а умереть в приюте.
— По правде говоря, мадемуазель Николь, — с досадой сказал Босир, — это нестерпимо: вы всегда всем недовольны!
— Да не терпите! — вскричала Николь, давая волю долго сдерживаемой злобе. — Господи, да кто вас просит терпеть! Я, слава Богу, никому не навязываюсь и ребенка своего не навязываю. Да я хоть сегодня же вечером уйду и попытаю счастья в другом месте!
Николь встала и пошла к двери.
Босир бросился ей наперерез и, раскинув руки в стороны, преградил путь.
— Да говорят же тебе, злючка, — промолвил он, — что это счастье…
— Что? — перебила его Николь.
— …наступит сегодня вечером. Говорят же тебе, что даже если мои расчеты ошибочны, — а это совершенно невероятно, — я проиграю пять луидоров, только и всего.
— Бывают минуты, когда пять луидоров — целое состояние, слышите, господин мот?! Впрочем, вам этого не понять, ведь вы уже проиграли золотой слиток размером с этот дом.
— Это лишний раз доказывает мои достоинства, Николь: если я проиграл это золото, значит, мне было что проигрывать, а раз я мог заработать деньги раньше, стало быть, я и еще могу заработать; Бог всегда на стороне… ловких людей.
— Ну да, надейся, как же!..
— Мадемуазель Николь, уж не безбожница ли вы, случайно?
Николь пожала плечами.
— Может, вы последовательница учения господина де Вольтера, отрицающего роль Провидения?..
— Босир, вы дурак! — отрезала Николь.
— Это было бы неудивительно, ведь вы низкого происхождения. Должен вас предупредить, что эти идеи не пользуются популярностью в моем общественном кругу и не соответствуют моим политическим воззрениям.
— Господин де Босир, вы наглец, — прошипела Николь.
— У меня есть вера, слышите? И если кто-нибудь сказал бы мне: «Твой сын, Жан Батист Туссен де Босир, спустившийся, чтобы купить леденец за два су, поднимается сейчас, неся в руке кошелек, набитый золотыми», — я бы ему ответил: «Вполне возможно, на все воля Божья».
И Босир с благодушным видом поднял к небу глаза.
— Босир, вы глупец, — заметила Николь.
Не успела он договорить, как с лестницы донесся голосок маленького Туссена:
— Папа! Мама!
Босир и Николь насторожились, слыша голос ненаглядного отпрыска.
— Папа! Мама! — раздавалось все ближе.
— Что случилось? — вскричала Николь, распахивая дверь с истинно материнской заботой. — Иди сюда, детка, иди!
— Папа! Мама! — не унимался мальчик; его голос по-прежнему приближался, подобно голосу чревовещателя, делающего вид, что открывает крышку погреба.
— Я не удивлюсь, — прошептал Босир, уловив в криках мальчика радостные нотки, — если чудо в самом деле свершилось и малыш нашел кошелек, о котором я только что говорил.
В эту минуту ребенок появился наконец на последней ступеньке лестницы. Он ворвался в комнату, держа во рту леденец, левой рукой прижимая к груди пакет со сладостями и держа на раскрытой ладони вытянутой правой руки луидор, блестевший при тусклом огне свечи, как звезда Альдебаран.
— Боже мой! Боже мой! — вскричала Николь, забыв про открытую дверь. — Что с тобой случилось, мальчик мой любимый?
И она стала осыпать липкие щеки юного Туссена материнскими поцелуями, которым неведома брезгливость, ибо они способны всё очистить.
— Что случилось? — вскричал Босир, ловко завладев монетой и разглядывая ее при свете свечи. — А то случилось, что это настоящий луидор достоинством в двадцать четыре ливра.
Он снова подошел к мальчику и спросил:
— Где ты его нашел, мальчуган? Я поищу, нет ли там еще.
— Я его не нашел, папа, — отвечал мальчик, — мне его дали.
— Как это дали? — воскликнула мать.
— Да, мама, какой-то господин!
Подобно тому, как Босир проявил интерес к луидору, Николь уже была готова осведомиться, где этот господин.
Однако, наученная опытом, она из осторожности промолчала, поскольку знала, как ревнив бывает Босир. И потому она лишь переспросила:
— Какой-то господин?
— Да, мамочка, — отвечал малыш, грызя леденец, — какой-то господин!
— Господин? — в свою очередь повторил Босир.
— Да, папочка. Какой-то господин вошел вслед за мной в лавку и спросил у лавочника: «Скажите, сударь, юного дворянина, которого вы сейчас имеете честь обслуживать, зовут де Босир, не так ли?»
Босир с важностью выпятил грудь; Николь пожала плечами.
— И что ему лавочник ответил, сынок? — спросил Босир.
— Он сказал так: «Не знаю, точно ли он дворянин, а зовут его в самом деле Босиром». — «Он проживает где-то совсем рядом?» — спросил этот господин. «Да, в доме налево отсюда, на четвертом этаже, под самой крышей». — «Дайте этому мальчику самых вкусных сладостей, я заплачу», — сказал господин. Потом он повернулся ко мне и прибавил: «Держи, малыш, луидор. Это тебе на конфеты, когда съешь вот эти». И он вложил мне в руку луидор. Лавочник сунул мне пакет под мышку, и я ушел очень довольный… Ой, а где же мой луидор?
Не заметив, как Босир утащил у него монету, мальчик стал повсюду искать свой луидор.
