Оливер Боуден - Assassin’s Creed: Brotherhood
Близость, связывавшая их, осталась в прошлом, хотя ни кто из них не забыл о ней. И все же, когда Катерина коснулась его руки, Эцио на мгновение ощутил непреодолимое влечение.
— Клаудиа сказала, что ты здесь, и я с нетерпением ждал этой встречи. Но… — он запнулся. — Монтериджони так далеко от Форли, и…
— Не льсти себе, полагая, что я проделала этот путь лишь для того, чтобы увидеть тебя, — отозвалась она с оттенком резкости в голосе.
Но Эцио видел, что Катерина улыбается, и что говорит это не вполне серьезно. И в глубине души он прекрасно знал, что его по-прежнему привлекает эта независимая и опасная женщина.
— Я всегда к вашим услугам, Мадонна, во всяком случае, я постараюсь помочь.
— Некоторые случаи тяжелее других, — возразила она, и в голосе появились жесткие нотки.
— О чем ты?
— Это не просто, — вздохнула Катерина. — Я приехала сюда, чтобы заключить союз.
— Расскажи поподробнее.
— Боюсь, твоя работа еще не закончена, Эцио. Папские армии идут на Форли. Мои владения невелики, но к счастью, или, к сожалению, для меня, они имеют огромное стратегическое значение для любого, кто контролирует их.
— И ты просишь меня о помощи?
— Мои войска сами по себе слабы. А твои наемники мне бы очень пригодились.
— Мне надо будет обсудить это с Марио.
— Он не откажет мне.
— И я тоже.
— Помогая мне, вы не просто сделаете доброе дело. Вы восстанете против тех сил зла, против которых мы всегда сражались все вместе.
Появился Марио.
— Эцио, Графиня, мы собрались и ждем только вас, — сказал он, лицо его было необычайно серьезным.
— Мы еще поговорим об этом, — кивнул Катерине Эцио. — Мне нужно идти на встречу, организованную дядей. Думаю, у меня получится все объяснить. Но после… давай потом встретимся.
— Я тоже приглашена на собрание, — ответила Катерина. — Пойдем?
Глава 6
Комната была очень знакома Эцио. На открытой стене висели страницы Кодекса, расположенные по порядку. Стол, обычно заваленный картами, был чист и вокруг него на тяжелых стульях с прямой спинкой из темного дерева сидели собравшиеся в Монтериджони члены Братства Ассасинов и члены семьи Аудиторе, посвященные в дела Ордена. Марио сидел за своим столом, а на другом конце сидел серьезный мужчина в темном костюме. Он все еще выглядел молодым, но на лбу его залегли глубокие морщины. Это был один из ближайших товарищей Эцио, и самый неустанный его критик — Никколо Макиавелли. Двое мужчин сдержанно кивнули друг другу, и Эцио подошел поздороваться с Клаудией и матерью, Марией Аудиторе, ставшей главой семьи после смерти мужа. Мария обняла единственного оставшегося в живых сына так крепко, словно от этого зависела ее жизнь, посмотрела на него блестящими глазами… Эцио вырвался и сел рядом с Катериной, напротив Макиавелли, который встал и вопросительно посмотрел на друга. Стало ясно, что это вовсе невежливое вступление к разговору.
— Во-первых, наверное, я должен перед тобой извиниться, — начал Макиавелли. — Меня не было в Сокровищнице из-за неотложных дел во Флоренции, поэтому я не смог по-настоящему проанализировать то, что там произошло. Марио рассказал нам свою версию, но твой отчет должен быть более подробным.
Эцио поднялся и ответил напрямик.
— Я вошел в Ватикан и столкнулся с Родриго Борджиа, Папой Александром VI, нам пришлось вступить в схватку. У него была одна из частиц Эдема — Посох — и он использовал его против меня. Мне удалось одержать победу. С помощью объединенной силы Посоха и Яблока я открыл проход к тайной Сокровищнице, оставив Родриго снаружи. Он был в отчаянии и просил, чтобы я убил его. Я отказался, — Эцио помолчал.
— И что потом? — напомнил Макиавелли, остальные слушали молча.
— В Сокровищнице было множество странных вещей — вещей, не виданных в нашем мире. — Заметно вздрогнув, Эцио заставил себя продолжать более ровным голосом. — Там мне явилась богиня Минерва. Она рассказала об ужасной трагедии, которая постигнет человечество в будущем. Но она так же сказала о затерянных храмах, которые, если нам удастся их отыскать, помогут искупить наши грехи и спасут всех. Она появилась, чтобы просить об этом призрака, который неким образом был со мной связан, но я не могу сказать, кто это был. После предупреждений и предсказаний она исчезла. Я вышел и увидел умирающего Папу, — мне показалось, что он умирал. Он сказал, что принял яд. Потом что-то заставило меня вернуться. Я забрал Яблоко, но Посох и огромный Меч, бывшие другими частицами Эдема, поглотила земля, и я рад, что так произошло. Ответственность за одно только Яблоко, которое я отдал на хранение Марио, больше той, какую я вообще хотел бы нести.
— Невероятно! — воскликнула Катерина.
— Чудеса, да и только, — добавила Клаудиа.
— Значит, в Сокровищнице не было ужасного оружия, как мы опасались, — или, по крайней мере, тамплиеры не получили над ним контроль. Это хорошая новость, — спокойно произнес Макиавелли.
— А эта богиня, Минерва, — спросила Клаудиа, — она выглядит как мы?
— Она одновременно похожа и не похожа на человека, — ответил Эцио. — А слова ее доказывают, что она принадлежала к расе намного старше и величественнее нашей. Весь ее род умер много веков назад. Она же ждала все это время. У меня нет слов, чтобы описать чудеса, которые она творила.
— А храмы, о которых она говорила? — вставил Марио.
— Я не знаю.
— Она сказала, что мы должны найти их? Как мы узнаем, на что обращать внимание?
— Наверное, мы должны. Возможно, сами поиски укажут нам путь.
— Поиск мы организуем, — сухо проговорил Макиавелли. — Но сперва мы должны расчистить путь. Расскажи о Папе. Ты сказал, что он не умер?
— Когда я вернулся, его мантия лежала на полу капеллы. Сам он исчез.
— Он что-нибудь тебе обещал? Он раскаялся?
— Нет. Он стремился к власти. И когда увидел, что не сумеет получить ее, сломался.
— И ты оставил его умирать.
— Я не собирался убивать его.
— Ты должен был это сделать.
— Я не собираюсь спорить о том, что сделано. Я останусь при своем мнении. Нам нужно обсудить будущее. То, что нам предстоит сделать.
— То, что нам предстоит сделать теперь под вопросом из-за твоей неспособности прикончить главу тамплиеров, когда у тебя был шанс! — Макиавелли тяжело дышал, но потом немного расслабился. — Ладно, Эцио. Мы все относимся к тебе с уважением. Более двадцати лет ты был предан Братству и Кредо, и не допускал подобных ошибок. Часть меня поддерживает твое решение не убивать Родриго. И это решение соответствует нашему кодексу чести. Но ты недооценил врага, друг мой, и это привело к тому, что перед нами встала неотложная и опасная задача. — Он помолчал, обведя всех орлиным взором. — Наши шпионы в Риме сообщают, что Родриго действительно пока не опасен. По крайней мере, дух его сломлен. Есть поговорка — лучше сразиться с молодым львом, чем со старым и умирающим, но в случае с Борджиа все обстоит совсем наоборот. Теперь нам предстоит потягаться силами с сыном Родриго, Чезаре. Вооруженный огромным состоянием, что Борджиа сумели скопить с помощью всех средств, что были им доступны, — в основном бесчестных! — Макиавелли криво усмехнулся, — он возглавил огромную армию, в которой состоят лишь высококвалифицированные солдаты. С ее помощью он намеревается захватить всю Италию — весь полуостров — и он не намерен останавливаться на границах Неаполитанского королевства.
