Дадли Поуп - Лейтенант Рэймидж
— Прекрасно, — отозвался Рэймидж. — Поворачиваем немедленно.
Три минуты спустя «Кэтлин» развернулась и снова направилась к берегу, идя круто к ветру. Брызги смывали с палубы темные пятна у разбитых орудий и дальше на юте, где погибли шкотовые.
Если бы вместо обычных ядер французы использовали крупную или мелкую картечь… Крупная картечь могла нанести гораздо большие повреждения, чем сбитая стеньга. Мелкая — сорок два железных шарика каждый весом в четыре унции — запросто смела бы всех с палубы. Рэймидж поежился.
Лучше дать экипажу «Белетты» как можно больше времени на подготовку — не простое дело отдать команды доброй сотне матросов, укрывшихся в Башне.
— Джексон, поднимай сигналы, но убедись, чтобы «подготовительный» предварял второй.
— Есть, сэр.
Рэймидж смотрел, как по фалу пополз сначала красный флаг, а за ним — разделенный на четыре красных и белых квадрата.
«Приготовиться к бою» — один из самых волнующих сигналов в книге.
Через подзорную трубу он увидел, что Башня дала подтверждение.
На другом фале Джексон поднял флаг, разделенный по горизонтали на пять синих и четыре белые полосы — «подготовительный».
И наконец американец поднял сигнал из двух флагов: на первом — синий крест на белом фоне; на втором — горизонтальные синие, белые и красные полосы — «Абордировать противника…»
И снова Башня дала подтверждение.
Все зависит от времени…все зависит от времени… Впрочем, не все: если у парней из Башни не получится отбить «Белетту», ничто не спасет «Кэтлин» от гибели, потому что о неудаче станет известно слишком поздно, чтобы успеть уйти.
Окинув взором палубу, Рэймидж заметил свернутые койки в абордажных сетях, которые он дал распоряжение помощнику боцмана приготовить, когда собирался подойти к борту «Белетты» — до того, как узнал, что на ней французы. Лучше будет пристроить их с внешней стороны борта. А парни с кошками — их не убили? Капитан направился к Саутвику и дал ему соотвествующие указания.
Видимо, ветер стал все-таки слабеть: еще раньше Рэймидж почувствовал, как несколько раз он стихал, словно либеччо переводил дух. Ему часто приходилось наблюдать, как полдюжины таких вот замираний предвещают переход в течение десяти минут от сильного ветра к штилю, оставляющему корабль неподвижным на волнующемся море, когда вверху все стучит и раскачивается, а внизу подпрыгивает вверх-вниз, будто в приступе пляски святого Витта. А если предположить, что они заштилеют ярдах в ста от «Белетты», после того, как моряки выйдут из Башни?
Рэймидж покачивался в такт движениям куттера. «Белетта» лежала примерно в миле впереди, они шли тем же курсом, что и прежде. Сигналы «Приготовиться к бою» и «Абордировать» развевались, последний в сопровождении многозначительного «подготовительного». Шкоты кливера и грота потравили, так что оба паруса в значительной степени обезветрели, скорость куттера снизилась до пяти узлов. К «Белетте» они должны подойти примерно через двенадцать минут.
Рэймидж подошел к квартирмейстеру, стоящему с наветренной стороны румпеля, его помощник расположился с подветренной стороны.
— Приказы вам понятны?
Квартирмейстер самоуверенно усмехнулся.
— Да, сэр. Так же, как прежде, только на этот раз я должен подойти с наветра к борту «Белетты», ее срез кормы напротив нашего.
— Отлично. Постарайся. Не забывай про бушприт — нам не к чему загарпунить им «Белетту».
И моряк, и квартирмейстер засмеялись.
Рэймидж был доволен, что лег в дрейф и перетащил карронады с левого борта взамен вышедших из строя орудий правого — работа тяжелая, но стоящая свеч. Он подошел к расчету последнего из орудий. Справа и слева от пушечного борта стояли прислоненные к борту кортики и абордажные пики, готовые к использованию в любой момент. Орудие было заряжено, пробка закрывала дуло от брызг. Кремневый замок укрыт кричащей желто-красной полосатой тряпкой, судя по засаленности, прежде она украшала голову одного из матросов. Запальный шнур лежал сверху. Сбоку от карронады пристроили кошку со свернутым в бухту линем. Некогда до блеска надраенные доски палубы были покрыты глубокими царапинами — после того как ядро с «Белетты» разбило карронаду, замененную теперь на новую.
— Кто отвечает за кошку?
Вперед выступил плотного телосложения матрос в перепачканных парусиновых брюках и мятой синей рубашке.
— Я, сэр.
— Ты знаешь, куда должен забросить кошку?
— Если мы подойдем к борту, как вы сказали, сэр, я должен закинуть ее за фальшборт прямо над вторым с кормы пушечным портом.
— А если не к борту?
— То за гакаборт, сэр.
— Хорошо. И не забудь отпустить кошку, когда метнешь — мне не хотелось бы, чтобы ты перелетел вместе с ней на «Белетту».
Стоящие поблизости моряки захохотали. Секундой позже к ним присоединился и сам матрос с кошкой, не сообразивший поначалу, что Рэймидж шутит.
Рэймидж пошел дальше, перекидываясь парой-другой слов с каждым орудийным расчетом. Проверил, как укреплены за бортом сигарообразные кранцы, и не мешают ли они дулам орудий.
Почти у самого форштевня он увидел маленького, тощего матроса, почти совершенно лысого. У ног его лежала кошка и свернутый линь. Моряк едва ли казался подходящим на роль метателя, и все же помощник боцмана поставил именно его на самую важную и трудную позицию — у бушприта, под кливером.
— Как далеко ты можешь бросать?
— Не знам, сэр.
— Футов на сорок?
— Не знам, сэр, но намного дальше, чем еще кто-нибудь на борту.
— Откуда ты знаешь?
— Прежний капитан устроил что-то вроде состязания, сэр. Я получил чарку сверх нормы!
— Здорово, — улыбнулся Рэймидж. — Повторишь бросок — получишь две чарки!
— О, спасибо, сэр, спасибо. Джон Смит-третий, старший матрос, сэр. Вы не забудете, сэр?
Глаза у моряка сияли. Он не мог не знать, что минут через восемь ему предстоит в одиночестве стоять на посту, подвергаясь смертоносному огню французов, но эта перспектива его не волновала. Зато шанс получить пару чарок рома заставил его глаза блестеть и испытывать беспокойство, не забудет ли капитан своего обещания.
— Не забуду, — ответил Рэймидж. — Джон Смит-третий.
— Виноват, сэр, только что вспомнил: я теперь второй, сэр. Один из первых двух отдал якоря у четвертой пушки.
Рэймидж посмотрел на «Белетту». Значит, из Бастии отплыло три Джона Смита. При удаче вернутся два. Один, переводя жаргонное выражение моряка, убит. Бастия… Джанна… Что она делает сейчас?
Он снова направился на корму, подошел к наветренной части палубы и попросил Джексона подать подзорную трубу.
