Юрий Волошин - Пиратское братство
– Идем к адмиралу, Гарданка! Куонг, всех на снасти! Делаем поворот!
Среди грохота и огня Пьер осторожно приблизился к адмиральскому кораблю. Тот уже освободился от наседавших на него пиратов и теперь сам выискивал очередную жертву.
Подойдя сажени на четыре, Пьер закричал в рупор:
– Адмирал! Где адмирал? Капитан Эжен! «Волк» прямо по курсу!
Пьер увидел фигуру Эжена. Тот встретился с ним взглядом, понял, о чем кричал Пьер, закивал согласно, потом в рупор ответил:
– Пьер, по гроб не забуду твоей услуги! Следуй за мной, атакуем «Волка»!
У Пьера затуманились глаза слезами.
– Черти косоглазые! Работать на снастях живее! Гарданка, на «Волка» идем! Гони всех на снасти! Фернан, где ты, черт тебя задери?! Работайте!
Он навалился на румпель и медленно разворачивал судно, стараясь следовать в кильватере флагмана. Тот уже приближался к «Волку», экипаж которого неистово палил из мушкетов, стараясь выбраться из этой безумной свалки в свободное море.
Пьер же бросился к пушке и стал тщательно, не обращая внимания ни на что, наводить ствол на мачту. Они уже сблизились саженей на двадцать, и Пьер подпалил запальник. Пушка грохнула, Пьер проследил за результатом своего выстрела. Он оказался вполне удачным. Ядро задело мачту, и та медленно завалилась на левый борт, повиснув на вантах.
Пьер бросился ко второй пушке, оттолкнул пушкаря и застыл, наводя ее под транец. Это было еще проще. Суда уже сблизились достаточно, чтобы не промахнуться. Ядро разнесло руль в щепы, и фуста лишилась управления.
Гардан повернул Пьера к себе и закричал в лицо:
– Приказано взять «Волка» на абордаж! Адмирал уже там! Поспешим и мы, Петька! Давай за руль, быстро, капитан!
Пьер молча бросился к румпелю. Он уже понял, что делать и как лучше подойти к «Волку». А флагман уже бросал на палубу пирата одну волну своих воинов за другой. Пистолетные выстрелы трещали, не умолкая, а вопли и стоны доносились едва слышно.
Подойдя с другого борта к «Волку», Пьер заорал:
– На абордаж! Вперед!
Уже с двух сторон на палубу пирата посыпались матросы с пистолетами и шпагами. Впереди всех рвались Гардан и Фернан, рядом с ними Лю с крисом в руке. Это Пьер мельком увидел со своего места, не выпуская румпель из рук. Он жадно впился глазами в картину жуткой схватки. Горстка пиратов отчаянно отбивалась от толп бирманцев. Те старались захватить пиратов в плен, как и приказывал адмирал, и потому потери их были значительными.
Клубы дыма от горящего рядом судна заволокли палубу «Волка», а когда он рассеялся, Пьер увидел конец боя.
Не прошло и минуты, как схватка была закончена. Бирманцы заполнили всю палубу захваченного «Волка», а Пьер никак не мог отыскать глазами своих. Вот мелькнул Фернан, но где же Гардан? Его нигде не было видно. Пьер испугался, передал рулевому румпель и помчался вниз, где уже был перекинут трап на «Волка».
Первым, кого он встретил, был Куонг, зажимавший окровавленной рукой рану на голове. Он шатался и ничего не мог ответить Пьеру на его вопрос. Потом он отыскал Фернана и спросил, тряся того за плечи:
– Где Гардан? Ты его видел? Отвечай, Фернан!
– Да где-то здесь. Чего ты так бесишься? Я его сейчас поищу.
Они вместе бросились в разные стороны. Вскоре Фернан отыскал Пьера.
– Пьер, несчастье.
– Что с Гарданом? Убили?
– С ним все хорошо, Пьер. Но вот Лю… Она сильно поранена. Пошли, я проведу.
Они помчались на корму, где увидели Гардана, сидящего на палубе, а у него головой на коленях лежала Лю. Лицо белое, глаза полузакрыты. Рот судорожно хватал воздух.
Пьер оглядел ее. Увидел живот, весь разодранный страшным ударом сабли или криса. Внутренности синели в страшной ране. Пьер отвернулся, его тут же стало рвать. Он содрогался в конвульсиях и не заметил, как кто-то отвел его к борту. Там его окатили забортной водой. Он немного очнулся, и вдруг слезы ручьем полились из его глаз.
Он охватил голову руками и рыдал, как давно, в детстве, и не мог остановиться. Его тело так сильно сотрясалось, что матросы с изумлением поглядывали на него и удивлялись.
Кто-то положил ему руку на плечо. Он не оглянулся, но узнал голос:
– Пьер, успокойся хоть немного. Ей ничем помочь нельзя. Она умрет, а тебе надо жить. Ты же мужчина, Пьер, – это говорил адмирал, и Пьер вдруг бросился к нему на грудь, и рыдания с новой силой обрушились на юношу. Он никак не мог успокоить свои слезы. А капитан сказал:
– Плачь, Пьер, плачь. Это поможет.
Адмирал успокаивал друга, укачивал, как ребенка, и никто не смеялся и не осуждал ни Пьера, ни адмирала. Они так и сидели, обнявшись, не в силах разнять свои объятия.
А сражение уже затихало. Гром пушек почти полностью прекратился. Лишь жар от пылающих судов пиратов опалял лица, да вопли раненых раздавались со всех сторон. Победа была полной. Как потом выяснилось, лишь одному кораблю пиратов удалось вырваться в море, но за ним уже бросились вдогонку два быстроходных судна флотилии. Была надежда, что и этот пират найдет свою могилу на дне моря.
Глава 30
Конец волков
Бухта представляла печальное зрелище. Два десятка судов пылали и медленно тонули в водах, которые почти полностью были заполнены обломками рангоута, обрывками снастей, плавающими людьми.
Гнездо пиратов было полностью уничтожено. Еще около десятка судов были пленены и теперь очищались от трупов и крови. Обломки летели за борт, а голоса победителей оглашали бухту победными воплями.
Пьер наконец успокоился. Адмирал оставил его, уйдя заниматься своими делами. Кругом сновали матросы, но бирманцы уже покинули борт «Волка» – адмирал отдал его нашим друзьям.
Гардан баюкал мертвое тело Лю, но глаза его были сухи. Пьер с опаской подошел и сел рядом. Они долго молчали, не обращая внимания на окружающее. Каждый был погружен в свои невеселые мысли.
– Гарданка, как мне тяжело, – наконец молвил Пьер, обнимая друга. – Я едва заставил себя успокоиться. Спасибо капитану. Он облегчил мою душу. – Он помолчал малость, потом спросил: – Лю сказала тебе что-нибудь?
– Сказала, Петя. Она просила обеспечить ее семью, найти ее в Малакке.
– И все?
– Сказала, что любит меня… Сказала, и душа ее отлетела. Теперь она на пути в рай. Это она заслужила.
Пьер тяжело вздохнул. Друзья молчали, к ним подошел Фернан и осторожно разнял руки Гардана, потом сказал тихо, душевно:
– Гардан, дорогой! Дай приготовить ее к погребению. Она того заслужила своей отвагой и преданностью.
– Да, конечно, Фернан, – ответил Гардан, но было видно, что он слабо понимает происхдящее.
Фернан отнес легкое тело девушки на корму. Там ее обмыли, нарядили в праздничные одежды, привязали к широкой доске с ядром в ногах и, под мушкетный салют всех собравшихся матросов, осторожно опустили в море.
