Эмилио Сальгари - Охотница за скальпами. Смертельные враги (сборник)
Глава VII «Могила сиу»
Генерал Форсайт как нельзя более радушно отнесся к спасшимся из плена сиу охотникам и по-дружески приветствовал Джорджа Деванделля, сказав, что помнит еще его отца, участника многих кампаний.
– Однако, – сказал он, окидывая хмурым взором поле битвы, усеянное трупами краснокожих, – совершенно неожиданно нам пришлось выдержать форменное сражение, и если бы не наши митральезы, Бог знает, удалось бы нам одержать победу?
– Да, но зато победа – полная!
– Которая не так много славы принесет нам, – махнул рукой генерал. – Взгляните! Ведь чуть ли не две трети убитых – женщины и даже дети! Правда, и они приняли активное участие в битве, и они, как безумные, бросались на наших солдат с оружием в руках, но все же тяжело, когда видишь, что в сведении кровавых счетов принимают участие не только воины!.. И к тому же тут, на этих мертвых полях, полегли, безусловно, последние остатки некогда многочисленного и могучего племени. Берега Волчьей реки отныне могут получить название «могилы племени сиу». Спаслось не больше полусотни.
Подошедший к ним тем временем Джон Максим вмешался в разговор:
– Зато опять ускользнули люди, которые больше всех повинны в гибели всего племени сиу. Я видел, как умчалась Миннегага, но на всякий случай осмотрел все поле битвы: среди трупов нет ни женщины-сахема, ни ее отца, знаменитого Красного Облака.
– Меня, – отозвался равнодушно генерал Форсайт, – это ничуть не беспокоит. Правда, за поимку Миннегаги и ее отца назначена солидная премия. Но ведь, раз не существует теперь самого племени сиу, что может сделать пресловутая охотница за скальпами?
– Значит, вы, генерал, не пошлете никого преследовать беглецов? – задал вопрос агент.
– И не подумаю, – ответил Форсайт. – Чтобы гоняться за рассыпавшимися по лесам и полям этой дикой местности индейцами, мне пришлось бы задержаться здесь на несколько дней, а инструкции требуют моего нахождения на старых позициях. Как только окончится перевязка раненых и эвакуация немногих пленных, я ухожу назад.
– Что вы, генерал, думаете делать с военной добычей?
– Какой? – удивился генерал Форсайт. – Кроме оружия, «сожженные леса» не имели при себе решительно ничего ценного! Оружие, понятно, я заберу с собой, ибо это соответствует моим инструкциям. Все же остальное меня не касается! Да, думаю, в этой пустыне не найдется много охотников поживиться добром сиу.
– Если так, то не можем ли мы обратиться к вам с просьбой – снабдить нас боеприпасами, позволить нам выбрать кое-что из конфискованного оружия, ибо наше собственное исчезло, и взять немного припасов, а также несколько мустангов? Ведь, кажется, вами захвачен целый табун, и пять-шесть коней вас не разорят.
– Само собой разумеется! Вы получите все желаемое! Конечно, вы уйдете отсюда вместе с моим отрядом?
– Ни в коем случае! Если бы вашим солдатам удалось изловить Миннегагу, то, разумеется, мы присоединились бы к отряду. Но Миннегага на свободе, и мы последуем за ней. Я не успокоюсь, покуда или она, или я не переселимся в лучший мир!
– Да что за счеты у вас с охотницей за скальпами?
– Очень большой и кровавый счет, генерал. Сегодня он должен был закончиться нашей смертью у столба пыток, но вы выручили нас. Значит, дело надо начинать сызнова…
– Как хотите, – пожал плечами Форсайт, – я свое дело сделал, последние сиу не перейдут границ Канады, чтобы вечно поджигать против нас своих соплеменников, и я могу уйти в свой лагерь, что и исполню с большим удовольствием. Подальше от этих груд трупов, от этой «могилы сиу»!
Часа полтора спустя отряд янки покинул место кровавой трагедии. Охотники еще немного задержались: они должны были заняться весьма серьезными сборами в путь, в погоню за бежавшими сиу. Надо было запастись отборным оружием, надо было выбрать хороших, выкормленных, тренированных, выносливых мустангов из отбитого у индейцев табуна. Наконец, приходилось позаботиться и об амуниции: из вещей, отобранных краснокожими при взятии охотников в плен, бесследно исчезло самое ценное, а в грудах хозяйственного хлама, загромождавших покинутые типи истребленного племени, найти более или менее подходящие вещи оказывалось далеко не просто.
Джордж Деванделль изо всех сил поторапливал своих спутников покинуть мертвое становище: даже ему, солдату, привычному к картинам войны, было как-то не по себе в этом «лагере мертвых», хотелось как можно скорее уйти отсюда.
И вот вскоре после полудня, закончив все сборы, маленький отряд тронулся в путь.
– Куда и зачем мы едем? – осведомился лорд Вильмор перед отправлением.
– Ах, боже мой! – раздраженно отозвался Сэнди Гук. – Я и позабыл про этот липкий пластырь!
– Куда мы едем?
– Туда, где нас нет!
– Зачем мы едем?
– Искать прошлогодний снег!
– Я хочу охотиться на бизонов, а не искать снег! – обидчиво заметил англичанин. – Я плачу вам за то, чтобы вы помогали мне охотиться, а не за поиски снега!
– Да о чем вы беспокоитесь, ваша светлость?! Мы именно там отыщем множество бизонов! Усаживайтесь-ка лучше на своего мустанга!
Но англичанин не проявлял намерения садиться в седло.
– Чего же вы ждете? – спросил его Джон.
– Я еще не взял сегодня утреннего урока бокса!
Я плачу аккуратно и потому имею право требовать…
– Чтобы вас дубасили столь же аккуратно? – засмеялся Джон. И потом обратился к Сэнди Гуку со словами:
– Я не из драчунов и отнюдь не из любителей бокса. Но мне до того надоел этот ваш полоумный патрон, что у меня самого чешутся кулаки! Не разрешите ли вы мне выступить сегодня в качестве вашего заместителя?
– С превеликим удовольствием! Лупите его как сидорову козу! – поспешил согласиться бывший бандит, который втайне надеялся, что англичанин, незаурядный боксер, раз и навсегда отобьет у агента охоту вступать в состязание на кулаках.
Лорд высокомерно изъявил согласие на замену Сэнди Гука Джоном и сейчас же стал в боевую позицию.
Схватка была продолжительная и горячая, и, надо признаться, в начале боя Джону доставалось-таки весьма изрядно, к превеликому удовольствию бывшего бандита, потешавшегося над неудачами старого охотника.
Но Джон Максим не гонялся за тычками, стоически переносил маленькие неприятности, выжидая благоприятного момента. Мало-помалу Вильмор стал ослабевать, его дыхание сделалось прерывистым, движения менее уверенными, его удары стали беспорядочными.
Тогда настал черед охотника, геркулесова сила которого позволяла ему сохранять полное самообладание под градом увесистых ударов маньяка.
– Джон переходит в атаку! – заметил наблюдавший за состязанием Деванделль. – Браво, Джон Максим! А-ах… Джон! Вы его, должно быть, убили!
