Луи Жаколио - Берег черного дерева и слоновой кости
Нияди немедленно узнал в неграх жителей Уади, охотников за слонами и бегемотами и закричал, чтобы они приблизились без опасения.
Бедняки прибежали с пением и плясками: они думали, что имеют дело с купцами, а так как около двух лет тут не проходил никто, то у них накопилось громадное количество слоновой кости, которую они не знали куда девать. Приметив белых, они остановились в изумлении; некоторые даже выказывали признаки глубокого страха. Они никогда не видали людей этой расы; эта пустынная и удаленная от берега страна, имела сношения только с купцами-неграми.
— Не бойтесь, — сказал им Иненга, — эти добрые белые хотят посетить вашу страну.
Кунье, в своем путешествии, которое происходило двадцать лет назад, не мог встретить это племя, недавно пришедшее к этим болотам, где живут многочисленные стада бегемотов.
Успокоенные этими словами, добрые туземцы бросились к ногам белых и умоляли навестить их короля.
Предложение было принято. Проходя мимо второй ямы, откуда раздался стон, удививший их, Лаеннек и его спутники приметили великолепного черного слона, испускавшего последний вздох. Он был весь пронзен ядовитыми стрелами, и чтобы ускорить его кончину, жители Уади, проходя мимо, пустили в него еще тучу стрел.
Барте и Гиллуа отвернулись; вид этого умного и в сущности кроткого колосса, испускающего последний вздох, тронул их до слез.
Деревня, в которой жило племя Уади, называлась Иноа. Прибытие белых вызвало там очень большое волнение, и король такой же голый и такой же убогий по наружности, как его подданные, удостоился выйти навстречу чужестранцам.
Велико было его разочарование, когда он узнал, что имеет дело не с купцами, и что ему придется ждать другого случая, чтобы возобновить запасы рома, пороха и мелкого стеклянного товара; но, несмотря на это, он принял их хорошо и дал на другой день утром столько иньяму и маниоковой муки, сколько они могли взять с собою.
Эта остановка доставила путешественникам драгоценные сведения. Очи действительно узнали, — это делало немалую честь проницательности Нияди, — что эти места были наполнены кумирами; не проходило и дня, чтобы жители Иноа не имели дела с ними. Кроме того, прежде чем прибудут в страну Ассира, они должны встретить большую деревню фанов, которые поселились в обширных равнинах и мирно занимались земледелием.
Вечером они с обычными предосторожностями остановились на берегу ручья, и место показалось им столь очаровательно, что они прекратили путь за два часа до заката солнца.
Лаеннек воспользовался этим, чтобы пойти с Кунье убить несколько птиц для ужина, и между тем как Йомби и два солдата Нияди набирали дров для костра, Буана начала ловить раков, замеченных ею в речке. Занимаясь этим, молодая негритянка не обратила внимания на то, что неблагоразумно удалялась от тех, кто мог ее защитить, и думала только о том, чтобы приготовить своему господину его любимое блюдо.
Наполнив корзину раками, она отправилась в обратный путь. Солнце быстро склонялось к горизонту, лес принимал странные оттенки; не слыша более голосов своих товарищей, Буана бросилась бежать, чтобы скорее вернуться к ним. Вдруг четыре негра, странно татуированные, выскочили из чаши и, пригрозив убить негритянку, если она вскрикнет, потащили ее в чащу леса.
Исчезновение Буаны заметили только, когда вернулись Лаеннек и Кунье. Всякий занимался своим делом, и потому ее отсутствие осталось незамеченным.
Сначала думали, что она находится в нескольких шагах, черпает воду или собирает дикие плоды; но когда ее звали с четверть часа, не получая ответа, догадались, наконец, об ужасной истине.
— Ее похитили кумиры, — сказал Нияди, — а кумиры едят человеческое мясо…
При этих страшных словах Лаеннек не мог удержаться от рыдания: этот железный человек едва не лишился чувств, узнав, какая участь угрожала той, которая спасла ему жизнь в Сан-Паоло-де-Лоанда.
— Надо на все решиться, чтобы вырвать ее у похитителей, — вскричал Барте и Гиллуа.
— Благодарю, господа, — ответил Лаеннек, быстро оправившись, — я именно этого ожидал от вас… Мы помогли бы и всякому из наших ближних в подобных обстоятельствах, но Буану я спасу или умру, потому что обязан заплатить ей самый священный долг — долг признательности!
— Надо действовать быстро, — перебил Нияди, — завтра будет поздно. Как только солнце закатится, кумиры напьются пальмового сока, и Буану съедят в нынешнюю ночь.
— Располагайте нами! — воскликнули молодые люди.
Кунье и Йомби плакали, сжимая с бешенством кулаки.
Уале ворчал.
— Возьмем и собаку, — сказал Лаеннек своему негру, — она скоро понадобится нам.
II. Тревожная ночь. — Мщение Уале
— Господа, — сказал Лаеннек молодым людям, — я вынужден потребовать от вас полного повиновения.
— Даем вам слово.
— Мы отправимся сейчас, но вы с нами не пойдете.
— Вы думаете, что у нас не достанет мужества бороться с этими лесными врагами? — ответили Барте и его товарищ, почти обидевшись.
— Прошу вас, господа, выслушайте меня и повинуйтесь; мы не можем терять ни одной минуты. Я слишком хорошо знаю ваше мужество, но не имею возможности принять ваше содействие, так как вы стесните нас ночью в девственном лесу. Я даю вам поручение, может быть еще опаснее.
— Какое?
— Оставаться здесь без огня, чтобы не привлечь разбойников, не имея другой защиты, кроме вашей собственной энергии, против хищных зверей, которые могут на вас напасть; вы будете охранять провизию во время нашего отсутствия.
— Хорошо, мы остаемся.
— Я подам вам совет, господа. Не удаляйтесь от этого баобаба, ветви которого касаются земли, и при малейшем шуме укройтесь в дупле дерева…
— Спасибо. Мы как-нибудь справимся с обязанностью караульных, — ответили они с оттенком иронии.
— Господа, вы огорчаете меня, вы молоды, пылки, вам кажется унизительно оставаться в бездействии… Но все же, рискуя оскорбить вас, я должен вам сказать, что вы не можете идти с нами, потому что ваша неопытность в лесной жизни навлечет на нас неминуемую смерть, а Буану мы не спасем…
Рыдание заглушило последние слова в горле Лаеннека.
— Извините нас, — сказали молодые люди, опомнившись, — уходите, мы последуем вашим предписаниям и исполним нашу обязанность.
Лаеннек дал понюхать Уале одну из вещей Буаны и пустил его. Умная собака бросилась к ручью, где нашла следы молодой негритянки, и медленно побежала по берегу, время от времени оборачиваясь посмотреть, идут ли за ним; за Уале шли Лаеннек, Кунье и Йомби с карабинами в руках; Нияди и его шесть воинов замыкали шествие.
