Юрий Никитин - О доблестном рыцаре Гае Гисборне
Принц сказал усталым голосом:
— Сэр Гай, я не предаю брата. Все-таки он… мой старший брат. Для меня это много значит. Но стараюсь минимизировать ущерб, который он принес Англии, приносит и еще принесет. А второе… напоминаю, у него нет сына, потому следующим королем Англии стану я, хочет Ричард этого или нет. И будет все по-моему. Потому вам все-таки стоит это учитывать уже сейчас.
— По-вашему, — спросил Гай дерзко, — это как?.. Сдать все наше врагам?
Принц сказал зло:
— Да как же вы все не понимаете, что я ревностно защищаю берега Англии! Но я не дам ни денег, ни людей на сумасбродные попытки расширить владения Англии на континенте!.. Почему это понятно только для меня, что нам не удастся захватить Францию… а если бы даже удалось, то не удержать в своей власти?..
— Почему?
— Да потому, что у них все на месте, а нам нужно солдат перевозить на кораблях издалека.
Гай напомнил осторожно:
— Но некогда герцог Вильгельм вторгся в Англию и захватил ее всю. И теперь знать говорит на французском, даже король Ричард, как вы постоянно напоминаете, не знает английского языка. Почему ситуация не может повториться в обратном направлении?
Принц Джон с досадой хлопнул ладонью по столу.
— Но посмотрите же на вещи реально!.. Воины герцога Вильгельма были все закованы в прекрасную сталь, у них была воинская выучка и прекрасное оружие, а противостояли им мужики с вилами!.. А удержались мы здесь потому, что сразу стали строить каменные замки, которые англам и саксам в диковинку, у нас сараи для скота лучше, чем у них дворцы для королей!.. А что во Франции? Их вооружение ничуть не уступает нашему, у них такое же рыцарство, такая же выучка… собственно, это наша выучка, мы все еще французские рыцари!.. Их страна не уступает нашей ни по численности, ни по размерам, ни по богатству. Так почему же мы решили, что сможем захватить ее, если мы изначально в невыгодном положении?
Гай выпрямился, расправил плечи.
— Мы, — произнес он и сам ощутил, что становится сильнее и значительнее, — мы отважнее, ваше высочество! В наших сердцах больше огня!
Принц покачал головой.
— Хотелось бы верить, но опыт говорит, что больше огня горит в сердцах тех, кто защищает свой дом… Ну да ладно, что-то мы ушли от главного. А главное в том, что можете действовать еще решительнее, сэр Гай, в тех случаях, когда вспыхивают мятежи или народные волнения. А они будут в связи с общим ограблением страны. Это говорю вам я, принц Джон, будущий король Англии!
Возвращался Гай все-таки смятенный, хотя перед принцем старался этого не показывать. Сто пятьдесят тысяч марок, которые император потребовал за выкуп Ричарда, — это двухлетний доход английской короны.
Кроме того, германский император Генрих Шестой требовал от Ричарда признать Англию частью германской империи и принести ему, императору, вассальную присягу, после чего уже от императора получить в управление Англию. Еще Ричарда обязали обеспечить добрый мир с Францией, освободить Комнина и его дочь. Выезд Ричарда назначен был на январь 1194 года.
Однако вновь начались осложнения. Когда обе стороны приняли на себя ответственность за своевременное выполнение договора, в этот момент явились послы от Филиппа и Иоанна с новыми предложениями. Они давали 50 тысяч марок от французского короля и 30 тысяч от Иоанна, с тем чтобы император не выпускал Ричарда хотя бы до Михайлова дня, что приходится на конец сентября, или, если императору угодно, они предлагали по тысяче фунтов серебра за каждый лишний месяц плена, наконец, 150 тысяч за год или 200 тысяч за выдачу пленника Филиппу. Император поколебался и задумал отступить от договора из жадности к деньгам.
Однако немецкие князья, ревностные в вопросах чести, «смело вошли они к императору и сильно негодовали на него за жадность, с какой он готов был так бесстыдно нарушить договор». «Так наконец они добились, что император решился отпустить пленника», и его поручители, приняв заложников и часть денег, передали Ричарда его матери Алиеноре.
Гай встревоженно подумал, что если Филипп с легкостью может достать из кармана двести тысяч марок, то воевать с ним будет очень трудно. Возможно, принц в чем-то неприятно прав…
Их отец, великий король Генрих Второй, однажды произвел раздел между сыновьями: старший, Генрих Молодой, получил Нормандию и Анжу, Жоффруа — Бретань, Ричард — Аквитанию, Пуату и Овернь, то есть все три сына Генриха II получили владения во Франции. Холодную и туманную Англию никто не любил и не хотел там вообще появляться, как и сам король Генрих II… И только самый младший, принц Джон, по малолетству не получил наделов и поэтому был прозван Безземельным, однако проницательный отец сказал пророчески, что это самый умный и хитрый из его сыновей и сам себе добудет все то, чего возжелает…
Так что, возможно, великий король был прав.
Ветер все так же дует в лицо, странная особенность этих мест, если не всей Англии: в какую сторону ни помчишься, неприятный ветер всегда навстречу, да еще дождь как будто поджидает, когда выедешь за ворота…
Он подъехал к Ноттингему мокрый, озябший и голодный, словно постился трое суток. Его увидели издали, распахнули ворота, перехватили коня, а он пошел, вздрагивая и сбрасывая мокрый плащ, остановился у жарко пылающего камина, всем телом впитывая накатывающее от него тепло.
Слуги начали торопливо накрывать на стол, явился Беннет, мрачный, сказал невесело:
— Надеюсь, у вас новости получше, ваша милость…
— А что случилось?
— Двоих потеряли, — доложил Беннет. — Очень уж большая шайка вторглась. Мы хотели, как обычно, на ура, быстро взять и порубить, но их слишком уж… числом взяли. Хотя мы их побили, но пятеро ранены, двоих схоронили.
— А у меня Дарси ранен, — сообщил Гай. — Разбойники наглеют.
— Как серьезно ранен?
— Оправится, — заверил Гай, — я оставил его на недельку у лекарей. Остальные разбойники разбежались?
— Да, — подтвердил Беннет, — но не похоже, что вернутся к мирному труду. Не верю я в чудесное преображение, как вон Хильд.
Хильд сказал недовольно еще от двери:
— Чудесных преображений не бывает, дубина. Ваша милость, зачем вас вызывали?
Гай буркнул:
— Как обычно, отчет… А еще принц сообщил, что отбывает во Францию, будет пробовать договориться там с Филиппом, чтоб не воевать хотя бы какое-то время.
— Это хорошо, — сказал Хильд, — нам бы хоть глоток воздуха ухватить, а то на горле слишком уж цепкие пальцы…
— Завтра я объеду города и замки, — сказал Гай. — Одним нам не справиться, попробую заручиться поддержкой лордов.
