Робер Гайяр - Мари Галант. Книга 2
Она отворила дверь, пропустила шевалье вперед и вошла сама, после чего заперла дверь на ключ.
Режиналь, не оборачиваясь, решительно прошел к столу, где со вчерашнего дня стоял графин с ромом и кубки. Он налил себе, сел и приготовился слушать Мари. Шевалье выглядел отрешенным и со всем смирившимся.
– Вы меня не спрашиваете, – заметила она, – что произошло этой ночью в Ле-Прешере? Вам неинтересно знать, чем мне угрожали эти чудовища?
– Угрозы, – молвил он, – ничто в сравнении с неблагоприятным мнением, которое могло о вас сложиться. Вчера вечером я предлагал вам туда не ездить. Но вчера у вас голова была не на месте! Вы слушали только этого вкрадчивого и высокомерного иезуита. Похоже, Мерри Рулз тоже забрал над вами власть. Но раз вы живы и здоровы, я думаю, что ничего особенно неприятного не произошло!
– То есть как это у меня голова была не на месте?! Разве я могла забыть, что представляю власть? Неужели мое присутствие в Ле-Прешере не было необходимым? Эти злодеи намеревались все спалить!
– Если бы они все спалили, они были бы арестованы, поверьте мне. Я отчетливо понимал, чем закончится ваша приятная прогулка, отговорить вас от которой я не смог бы ни за что! Да… Я по опыту знал, что, идя на встречу с восставшими, вы оказывались вынуждены либо вступить с ними в переговоры, либо приказать солдатам стрелять в толпу. Это в любом случае крайне серьезно. Стрелять в толпу! Руки отдавшего такой приказ навсегда остаются обагренными кровью, и его упрекают в этом на протяжении всей его карьеры… А переговоры с толпой тоже успеха не приносят. Толпа неизбежно чувствует, что одержала верх, раз вы идете навстречу и вступаете с ней в сделку. Тогда она ставит свои условия. Представляю, что именно это и произошло. И вам пришлось их требования удовлетворить. Я уверен, что вы были вынуждены так поступить, признайтесь…
– Увы! – вздохнула она. – Хорошо вам говорить. Будь вы на моем месте, могу поклясться, что вы тоже действовали бы, как я. Иначе они сказали бы, что вы презренный трус.
– Полагаю, вы не дрогнув вычеркнули мое имя из списков членов Совета?
– Не дрогнув! – рассердилась она. – Как вы можете так говорить, Режиналь!
– Так или иначе, а факт остается фактом.
– Я не могла поступить по-другому, – стала оправдываться она, – нет, правда, не могла! На стороне этих негодяев была сила. Мне пришлось уступить. Нельзя сказать, что я не сердилась, не сопротивлялась. Поверьте мне, Режиналь! Не думайте, что я с радостью приняла такое унижение! Они навязали мне свою волю. Даже отец Бонен посоветовал мне пойти на уступки, дабы избежать больших катастроф… Но как только я возьму над ними верх, мы еще посмотрим! Они дорого мне заплатят за это публичное оскорбление!
– Мари! – проговорил Мобре. – Некоторое время тому назад вы попросили меня помогать вам советами. Первое, что я вам сказал: «Арестуйте Мерри Рулза! Этот человек хочет вас погубить, потому что мечтает о единоличной власти». Вы ничего не сделали. Я рекомендовал вам повесить Байярделя, дабы удовлетворить этих людей, раз им нужен виновный за наш позорный провал на Мари-Галанте. Вы опять меня не послушали. Я видел, как приближается минута, когда вы отречетесь от меня, как отреклись от многих своих друзей… От этого самого Байярделя, Лефора… По правде говоря, вы склонны к полумерам. Когда у человека в руках власть, он не должен так поступать. Необходимо строго наказывать и щедро награждать. Вы этого не знали. Но это вас и погубит.
– Режиналь, вы несправедливы!
– Нет! Я вижу все так, как есть; впрочем, сейчас это неважно…
Она, не отвечая, опустила голову. Наступило молчание. Первым снова заговорил Режиналь:
– Итак, я ничего не значу. Подозреваю, что, если мы продолжим этот разговор, вы в конце концов мне скажете, что вам вменили в вину нашу связь и будет лучше, если мы перестанем встречаться.
– Я устала! Падаю от изнеможения! Я противостояла этим людям, а теперь еще надо воевать с вами!
– Осталось недолго… Я удаляюсь в Каз-Пилот, Мари…
– Нет, нет! Режиналь! Только не в Каз-Пилот! Они вас убьют!
– Почему? Потому что я теперь – ничто? Нет, думаю, они оставят меня в покое в моей хижине, потому что отныне знают, как я умею укрощать бешеных псов и бредящих сук! Итак, я возвращаюсь в Каз-Пилот и мы будем избегать встреч так долго, как вам покажется необходимым.
– Разумеется, Режиналь, было бы разумно временно не видеться.
– Вот видите! – горько усмехнулся он. – Я все предвидел! Признайтесь, вы и сами думали, что мне следовало бы просто уйти, а? И что будете тем временем делать вы? Кто станет давать вам советы?
– Есть нечто такое, – твердо ответила она, – о чем я успела поразмыслить. И тогда я приняла решение: отныне я буду слушать только собственный голос рассудка. Я стану действовать так, как сочту нужным. Мне нередко доводилось давать хорошие советы генералу. И когда он им следовал, все отлично получалось. Во всяком случае, это приносило плоды. Разве я не способна иметь здравые мысли? Достаточно только все хорошо обдумывать и не изменять логике.
– Прекрасно, Мари! Примите мои поздравления! – насмешливо произнес он и встал.
– Раз вы непременно хотите вернуться в Каз-Пилот, – промолвила она, – давайте хотя бы договоримся, как будем действовать. Мы всегда сможем поддерживать связь. На первое время я обеспечу вас надежной охраной…
– Вот именно! – зло рассмеявшись, перебил он Мари. – Так я буду похож скорее на пленника под неусыпным контролем, чем просто частным лицом…
Она пожала плечами, подошла к двери и повернула ключ. Но не стала звать Жюли, а крикнула:
– Луиза! Луиза! Подите сюда, прошу вас. Режиналь удивился. Он спрашивал себя, зачем ей вдруг понадобилась Луиза.
Когда та пришла, она бросила беспокойный взгляд сначала на Мобре, потом на Мари. Она была удивлена не меньше шотландца, хотя догадывалась, что между Мари и Режиналем произошло бурное объяснение.
– Луиза! – обратилась к ней Мари. – Шевалье намерен поселиться в Каз-Пилоте. Это вопрос решенный. Последние события вынудили меня вывести шевалье из состава Совета. Если бы он остался здесь, восставшие озлобились бы. Итак, разлука неизбежна… Луиза, – тяжело вздохнула Мари, – я подозреваю, что вы будете страдать в разлуке… В настоящую минуту лукавить ни к чему. Тем не менее я запрещаю вам поддерживать связь с господином де Мобре.
– Но… – вздрогнув, обронил Режиналь.
– Этот приказ я отдаю мадемуазель де Франсийон, – повысила голос Мари. – Совершенно очевидно, что мы окружены шпионами. Наши недруги сделают все возможное, чтобы перехватить письма между замком Монтань и Каз-Пилотом. Это может нам повредить, всем троим.
