Владимир Антонович - ГРАМОТЫ ВЕЛИКИХЪ КНЯЗЕЙ ЛИТОВСКИХЪ съ 1390 по 1569 годъ собранныя и изданныя подъ редакціею Владиміра Антоновича и Константина Козловскаго.
Athenaeum, 1842 г. т. II, стр. 32 наоб.
ПримЂчаніе — Упоминаемый въ этомь актЂ князь Владиміръ Ольгердовичъ, отецъ завЂщателя князя Андрея, по словамъ лЂтописи Быховца (стр. 22) по-/12/лучилъ отъ отца своего въ удЂлъ Кіевъ. Владиміръ не хотЂлъ подчиниться могучему великому князю Литовскому Витовту и потому послЂдній двинулся противъ него изъ Подоліи, взялъ Житомиръ и Овручъ. УспЂхи Витовта заставили Владиміра смириться и онъ выЂхалъ къ нему на встрЂчу, но, за сопротивленіе, Кіевъ былъ отнялъ у него и отданъ Скиргайлу, самъ же онъ переведенъ на удЂлъ въ Копыль (Быховецъ, стр. 34). Сынъ Владиміра Ольгердовича Иванъ Белзскій сопровождалъ короля Ягеллу на коронацію въ Краковъ, и послЂ того женился на княжнЂ ВасилисЂ БелухЂ — Ольшанской, старшей сестрЂ жены Ягелла — Софіи (Быхов. стр. 29 и 37). Въ бит†подъ Вилькомиромъ, князь Иванъ Владиміровичь, сражаясь за Свидригайла противъ Сигизмунда Кейстутовича, взятъ былъ въ плЂнъ (Бых. cтр. 47). КромЂ Ивана, у князя Владиміра Ольгердовича были еще сыновья: Андрей Могилевскій *). Сигисмундъ Кейстутовичъ, во время своего княженія, враждуя съ литовскими панами, и разрушая на Лит†дворянское начало, заключилъ Олелька въ тюрьму въ Керновъ, а жену и сыновей его Семена и Михаила въ Утяну (Бых. 48). Они были освобождены изъ своего заключенія литовскими панами уже послЂ убіенія Сигизмунда и возвратились въ свою отчизну въ Копыль (Бых 50). ПослЂ отнятія Кіева у Михаила Сигизмунтовича, князь Олелько, съ сыновьями своими, Семеномъ и Михаиломъ, били челомъ великому князю Казиміру, чтобы онъ отдалъ имъ Кіевъ, какъ отчизну ихъ. Снисходя на просьбу пановъ радь своихъ, Казиміръ отдаль имъ Кіевъ, со всЂми пригородками Кіевскими (Бых. 56). Въ 1454 году Олелько умеръ и Казиміръ не позволилъ уже сыновьянъ его дЂлить Кіевъ между собою, на томъ основаніи, что Кіевъ не можетъ считаться ихь отчизною, по причинЂ побЂга князя Владиміра, отца Олелька, въ Москву. Такимъ образомъ Кіевъ былъ отданъ Семену, а Михайлу предоставленъ Копыль. Вь 1460 году умерла жена Олелька Настасія Витовтовна, въ слЂдующемь 1461 году Казиміръ назначилъ князя Михайла Олельковича намЂстникомъ въ Новгородъ. Въ томъ же году Семенъ Олельковичъ умеръ (4 декабря), а Михайло оставилъ Новгородъ (Бых. 61). У Михайла былъ сынъ Семенъ князь Слуцкій, имя котораго не осталось безслЂднымъ въ исторіи южной Руси. Этотъ Семенъ, въ 1502 году, поразилъ татаръ подъ Бобруйскомъ; но въ томъ же году неожиданно налетЂль съ ордою Битесъ-Гирей, захватилъ Семена въ расплохъ и принудилъ запереться въ СлуцкЂ, окрестности котораго совершенно разориль и опустоши.лъ (Бых. стр. 72, 73). Въ 1503 году князь Семенъ принималь участіе въ пораженіи татаръ литвинами у Поневежа, около р. Припяти, и въ томъ же году онъ скончался, по выраженію лЂтописи, »христолюбивый и благовЂрный« (Бых. 73)
*) И Александръ (Олелько), радоначальникъ князей Олельковичей. /13/
7.
Грамоты короля Казиміра, 1457 года 11 ноября, и великихъ князей литовскихъ: Александра, 1500 года августа 6 дня, и Сигизмунда II, 1545 года декабря 5 дня, служащія князьямъ Любецкимь на имЂніе Любчо и на другія имЂнія, находящіяся въ Волынской землЂ.
Року 1569, мЂсеца февраля 7 дня, в понеделокъ.
Пришодчы и постановившися очевисто в замку Луцкомъ, передомною, Петромъ Хомекомъ, подстаростимъ Луцкимъ, ее милость княгиня Павловая Соколинская, княгиия Ганна Романовна, княжна Друцкая и Любецкая, зъ зятемъ своимъ, его милостью княземъ Львомъ Сангушковичомъ Кошерскимь, а ee милость княгина Ивановая Любецкая, княгина Олена Солтановна Соколского и пани . . . . . . . Миколаевая Харлинская оповедали очевисте, привилеи господарскій покладали на именя свои Любецкое и на иншие именя; и не будучи безпечни от неприятеля головного паганства татаръ, и к тому не маючи местца певного в домехъ и. . . . . . . . . . . перестерегаючи часу пригодливого запаленемъ огня и иншихь пригодъ, што за нещастемъ на люди приходитъ, а хотечи тотъ привилеи господарьскій собе для вшелякихъ пригодъ на местцу певному и безпечному мети, просечи, абы на вряде господарьскомъ обявней вычитанъ и до книгъ кгродскихъ былъ записанъ, который привилей господарьскій такъ ся в собЂ маетъ: »Жикгимонтъ Августъ, Божю милостю королъ полскій, великий князь Литовский, Руский, Пруский, Жемоитский, Мазовецкий и иныхъ. Чинимъ явно симъ нашимъ листомъ, хто на его посмотритъ, або чтучи его услышитъ, нинешнимъ и на потомъ будучимъ, кому будетъ потреба того вЂдати: били намъ челомъ дворене наши: князь Богданъ, князь Дмитрей, князь Иванъ, князь Янушъ Романовичи Любецкие, и поведили передъ нами, ижъ которое имене свое, Любче, въ земли Волынской они мають, инодей оть людей неприятелскихъ поганства татаръ оному именю ихъ частокротъ великая небезпечьность деетъ и которой привиляхъ листы твердость на тое имене свое Любче прислухаючие они въ себе маютъ и кгды ся имъ справы коло того именя ихь Любча и границъ ихъ зъ суседы ихъ обаполными трафяютъ и предъ насъ господаря, або пановъ радъ нашихъ, и въ поветехъ Волынскихь, въ томъ се позываютъ /14/ и розъезды чинятъ, тогды они у воженью тыхь привилевъ своихъ головныхъ черезъ далекость дороги и для небезпечности отъ людей неприятелскихъ и отъ огня великую трудность приймуютъ; и били намъ чоломъ, абыхмо для меншой безпечности и для вшелякихъ пригодь листы тверъдости ихъ, которые они на имене свое, Любче, в земли волынской маютъ и зачимъ его держатъ, казали слово оть слова на листе нашомъ выписати, и на то листъ нашъ имъ дали, который бы они, вместо онихъ головныхъ привилевъ листовъ своихъ, завжды ку обороне в потребахъ своихъ на праве покладали; яко жъ напервей положили передъ нами на тое именя свое, Любче, привилей дЂда нашого Казимера, короля его милости, и листъ бабки своее, паней Феди Oлизаровой Шиловича, и другий листъ короля его милости Казимера, и тежъ особно листы дЂда нашого Александра, короля его милости, въ которыхъ широце есть описано, за которые-дей листы и тепере они тое имене, Любче, на себе держатъ, гдежъ мы оныхъ листовъ, черезъ князей Любецкихь покладанныхъ, оглядавши и выслучавши, и бачичи речь и прозбу ихъ въ томъ быти слушную и казали ихъ слово оть слова все въ сей нашъ листь уписати, который жъ такъ се въ собе маетъ: »Самъ Казимеръ, Божю милостю Король полский, великій князь Литовский, Руский, княжа Пруское, Жомоитский и иныхъ. Чинимъ знаменито симъ нашимъ листомъ каждому доброму, нинешнимъ и на потомъ будучимъ, хто на него посмотритъ, або чтучи его услышитъ, комужь потреба того будетъ ведати: поведила передъ нами старостиная Луцкая, пани Олизаровая Шиловича, пани Федка, штожъ панъ ее, небожчикъ панъ Олизаръ Шиловичъ, староста Луцкій, маршалокъ волынской земли, будучи доброй памети, отходя зъ сего свЂта, даровалъ и далъ и записалъ ей именя свои, на имя Здолбицу зъ приселкомъ з Глинскомъ, а з Куниномъ и з иншими приселки, а Гороховъ с приселки, а Любче тежъ с приселки, прадедину, и дедину, и отчизну свою властную, а такъ то справилъ, ижъ она волна по своемъ животе тыи именя отдати тому, кому хочетъ, и обернути ихъ подлугъ своей воли; и вразумивши то пани Олизаровайа, штожъ мы слугу нашого, пана ее, пана Олизара, мели во чти и в ласце нашой и тежъ на наше пожадане, з воли своее доброе а не жадного принуженя, волне даровала насъ, и дала, и записала тыи два именя у Волыню по своемъ животе, на имя Здовбицу и с приселъки, а другое имене Гороховъ и с приселки и с платы и зо всими пожитки, яко жъ то намъ оправила листомъ своимъ вЂчно и непоручно /15/ на веки, и далей била намъ чоломъ и жедала нась, абыхмо ей дали и призволили имене Любчо — пана ее прадедину, и дедину, и отчизну, — по ее животе отдати и записати прирожонымъ своимъ, комубы она хотела; ино мы тое позволили, тое имене Любчо по своимъ животе волна она отдати и записати прирожонымъ своимъ, кому бы хотела, вечно на веки, и тежъ волна обернуты то подлугь своей воли; такожъ з нашей ласки пожаловали есмы и отпустили с того именя — зъ Любча воловщизну нашу на веки вечные; а на твердость тыхъ речей казали есмо печать нашу привесити к сему нашому листу; а при томъ были: маршалокъ нашь, наместникъ Слонимскій, панъ Солтанъ Александровичъ, а подскарбей нашъ Ивашко Литаворъ Богдановъ сынъ Хребтовича, а писаръ нашъ Ивашко Гацковичъ, владыка. Писанъ въ Луцку, въ лето шестьтисячное девятсотъ девяносто пятое, мЂсяца ноября первогонадцать дня, индиктъ 6. Во имя Святыя Тройцы станся Божя воля. Спривилемъ господаря короля Казимера Полскаго, князя великаго Литовского и иныхъ, се я, пани Федка пани Оршина, дочка пана Олизара Шиловича, маршалка волынскои земли, старосты Луцкого, жона, чиню знакомито симъ моимъ листомъ каждому доброму, нине и потомъ будучимъ, будучи есмо въ добромъ здоровіи, чоломъ есми била господарю, великому королю его милости Казимиру, ажебы его милость допустилъ мене ко именямъ моимъ, што мой господарь, панъ Олизаръ, записалъ мне отчизны свои именя у моемъ веку, на имя — Ходенъ, а Любчо, въ Луцкомъ повЂтЂ, — а такъ ми записалъ у вотчизну вечно и непорушно, волна есмы тые именя продати, и заменяти, и ближнимъ своимъ дати и по дугаи своей къ церкви Божее придати, какъ хотечи, такъ ихъ ку потреби мне своей привернути, ино господарь, король его милость, подле запису пана моего у тыхъ именяхъ мене не порушилъ; и я, еще будучи въ добромъ здоровю, погадавши собе и видечи сестренца своего, князя Богдана Василевича, службу и пилность до себе, дала есмы ему по своемъ животЂ имене у вотчизну, на имя Любчо, вечно и непорушно со всимъ съ тымъ, што в тому именю зъ века прислухаетъ, ничого не выймуючи, такъ какъ и господаръ мой, панъ Олизаръ, зо мною посполите держалъ с приселки: з Доросынемъ, а з Суткою и Залесцами, а з сказанымъ островомъ и з ыншими приселки, зъ реками, ставы и ставищи, со млыны и озерами, з ловы, ловищи, з бобровыми гоны и соколими гнездами, з лесы, зъ дубравами, съ полми и сеножатми, и з грани, (которыи идутъ) посередъ Мухотолокъ, рекою Лютицею до мосту /16/ к великому гостинцу, великимъ гостинцемъ до Печатного броду по Трестянку, по Чортовъ Ставокъ, Трыстянкою, ажъ до Ситного болота къ Иваницкой границы, а по Короватую, а по Топорище, по Стохотъ, Стохотомъ, по Чонши, отъ Сокора половицею реки, менуючоися Свидинки, ажъ до Велицкого ставу, по гребли до Соколское дороги, Соколскою дорогою ажъ у Мухотолоки такъ широко и долго, якъ панъ со мною посполите держалъ; а сестренецъ мой, князь Богданъ, маетъ отъ господара моего (sic) пана Олизарову душу и мою душу поминати, и родителей нашихъ; а воленъ онъ в томъ именю продати, и заменяти, и ближнему своему дати, и по души своей к церкви Божее придати, какъ хотечи, такъ его ку потребизне своей повернути; а не надобе въ тое именее никому уступатися, ни брату моему родному, ни дотце моей, ни внучатамъ моимъ, ани ближнимъ моимъ; а при томъ была дочка моя, княгиня Маря Семеновая Ровенская, а панъ Богъданъ Гостскій Сенковичъ, ключникъ Луцкій, потчаший короля его милости; панъ Федко Аврамовичъ, дворенинъ короля его милости, панъ Сенко Плесчинъ, панъ Петро Олехновичъ, маршалокъ пана Петра Яновича, маршалка волынское земли, старосты луцкого, панъ Петрушко Мушетичъ, панъ Еско Еловичъ, панъ Шимко Ганусовичъ, панъ Бартошъ Юшковичъ, A надъ тое свидецство про липшую справедливость и твердость и печать есми свою привисила к сему моему листу. Писанъ у Ровномъ, въ лето шестьтисечное девятьсотъ девеносто шестое, месяца июля семыйнадцать день, индиктъ шостый. Самъ король Казимеръ, Божю милостю, король полский, великий князь литовъский, руский, княжа пруское, жомоицкий и иныхъ. Билъ намъ чоломъ князь Богданъ Василевичъ, а поведилъ намъ, што тетка его, пани Олизаровая Шиловича, пани Федка, записала ему имене свое, на име Любчо, которожъ ей небожчикъ панъ ее далъ и записалъ, а потомъ и мы ей тое имене ей дозволили отдати и продати и листъ нашъ есмо ей (дали) съ привисистою печатю, и просилъ насъ, абыхмо ему (дозволили) то мети; ино, коли она ему тое имене дала и записала ему тое имене, дозволяемъ мети, зъ совсимъ, (подлугъ) запису и данины ее, што ктому именю........ она сама мела, а намъ нехай с того (именя служить); а на твердость того и печать нашу господарскую казали привесити къ сему нашому листу. Писанъ у Новомъ месте, сентебря третего дня, индикта семого. Самъ Александръ, Божю милостю, великий князь литовский, руский, жомоитский и иныхъ. Чинимъ знаменито симъ нашимъ листомъ, хто на него посмотритъ, /17/ або чтучи его услышитъ, кому жъ того потреба будетъ ведати: билъ намъ чоломъ князь Романъ Василевичъ и поведилъ передъ нами, штожъ староста луцкий, маршалокъ волынское земли, небожчикъ панъ Олизаръ Шиловичъ, записалъ паней своей, а его тетце, паней Феди, имене свое отчизное, на имя Любчо, и отецъ нашъ, король его милость, то и привилемъ своимъ ей подтвердилъ, ижъ она волна тое имене Любчо отдати, и продати и ближнему своему записати; и она тое имене Любчо дала, записала сестренцу своему, князю Богдану Василевичу, брату его; и отецъ нашъ, король его милость, на то князю Богдану и листъ свой далъ, и тыи онъ листы вси, привиля отца нашого, короля его милости, што паней Олизаровой дозволилъ записати и записъ ее, што она записала брату его князю Богдану и другимъ, листъ отца нашого, короля его милости, на то передъ нами вказывалъ и
