Александр Марков - САГА ОБ ЭРЛИНГЕ
— Нанук, великий конунг народа Каладлок, [27] принимает дары тунитов. Мне нравятся эти меха и железное оружие. Можно считать, что вы сполна заплатили за тот разбой, который учинили здесь прошлой осенью. Однако если туниты еще раз нападут на нас, Нанук уже не будет так милостив. Инуиты наколют тунитов на гарпуны, как лососей, и перестреляют, как куропаток. А теперь туниты могут уходить.
Паль священик сказал:
— Мы обещаем вам, государь, что ни один из гренландцев отныне не поднимет оружие против вас и ваших подданных. Можем ли мы надеятся, что и вы не пойдете на нас войной и наши народы будут жить в мире?
Торбьёрг и Эрлинг повторили все это на языке скрелингов. Нанук ответил:
— Инуиты не хотят войны. Но мы требуем, чтобы туниты не охотились в наших землях и не плавали сюда ни за каким другим делом, разве что вы опять захотите подарить нам какое-нибудь добро. Если туниты не нарушат этих условий, они могут спокойно жить там, где живут. Однако иудрые люди говорят, что с севера наступают большие холода. Может статься, что инуиты пожелают переселиться дальше на юг. Но пока что нам хватает добычи в этих местах. Пусть теперь туниты уйдут.
Торд, сын Йона, сказал:
— Мы хотим еще попросить вас, государь, чтобы вы отпустили этих двух пленников.
Нанук сказал:
— Они останутся у меня. Пусть пленники скажут тунитам, чтобы они уходили. Нанук не желает их больше видеть.
Тогда все гренландцы вернулись на корабль, а Торбьёрг и Эрлинг остались у скрелингов. Эрлинг взял копье и вырезал на древке руны.
Потом он сказал Торбьёрг:
— Забрось-ка это копье на корабль.
Торбьёрг метнула копье с такой силой, что оно долетело до корабля и упало прямо на палубу.
— Что ты там вырезал, братец? — спрашивает Торбьёрг. Эрлинг говорит:
— Я написал хвалебную песнь нашему родичу Торду.
Торбьёрг попросила, чтобы он прочитал эту песнь. Тогда Эрлинг сказал такую вису:
Надолго запомнят заморыши [28]
Трусливую Торда торговлю.
Опоры меча [29] позорно
Дрожали у кольцедробителя. [30]
Гренландцы подняли якорь, поплыли на юг и через три дня возвратились в Вестрибюгд. Люди много говорили об этом плавании, и большинство считало, что поездка была удачной. Однако нашлись и такие, кто говорил, что она принесла больше позора, чем славы.
VI
Торбьёрг и Эрлинг провели у скрелингов восемь зим. Торбьёрг выдали замуж за конунга. Нанук обращался с ней бережно и не заставлял так много работать, как других своих жен. Торбьёрг родила сына, которому дали два имени: мать называла его Сигурдом, а инуиты — Сигунуаком. Волосы у него были черные, как уголь, а глаза светлые. Временами в Торбьёрг по-прежнему вселялись духи и она начинала предсказывать будущее. Скрелинги не придавали этому большого значения, потому что у них это было обычным делом. [31]
Эрлинг вырос и стал красивым и сильным юношей. Роста он был высокого, строен и очень широк в плечах. Волосы и борода у него были ярко-рыжие, поэтому инуиты называли его Нанаут, что значит "огонек". Эрлинг обладал огромной силой и быстро научился всему, что умели скрелинги. Он стал хорошим охотником и прославился тем, что метал гарпуны дальше и сильнее, чем любой из инуитов. Эрлинг убил первого медведя, когда ему было тринадцать зим.
Все время, пока дети Сигхвата жили в плену, скрелинги не спускали с них глаз, так что у них не было никакой возможности убежать.
Вот однажды Эрлинг приходит к Иггнануаку колдуну и говорит:
— Позволь обратиться к тебе с просьбой, о мудрейший. Я научился управлять собачьей упряжкой, мастерить кожаные лодки — каяки, строить снежные дома — иглу и охотиться на моржей и медведей. Теперь я хочу узнать секреты твоего ремесла. Я слышал, что ты можешь менять погоду, воскресать из мертвых и делать многое другое, чего никто, кроме тебя, не умеет. И я могу сказать, что ни у одного народа нет таких могучих колдунов, как у инуитов. Я прошу тебя взять меня в ученики.
Иггнануак отвечает:
— Ты красивый юноша, Нанаут, смелый и ловкий. Ты можешь стать лучшим охотником племени. Боги не лишили тебя и рассудительности. Ты должен знать, что стать колдуном может лишь тот, кто им родился.
Эрлинг говорит:
— Мой отец Сигхват и мой дед Бьёрн были колдунами, хотя об этом мало кто знал. Вера нашего народа запрещает колдовство, и тех, кто нарушает запрет, сжигают живьем. Но я знаю, что родился колдуном, и могу поклясться тебе в этом, если ты думаешь, что я лгу.
Иггнануак говорит:
— Я верю тебе, Нанаут. Ведь я вижу мысли людей сквозь окна их глаз, и обмануть меня невозможно. Ты сказал правду. Но мне нужно подумать, прежде чем я дам ответ.
Через два или три дня Иггнануак пришел в иглу к Эрлингу и сказал:
— Тебе известно, Нанаут, что инуиты почитают тебя как сильного и умелого охотника, и многие из нас относятся к тебе, как к своему. Но наши народы враждуют, и мы помним, что отец твой пал от руки инуита. Ты тоже не забыл этого, и когда-нибудь, возможно, захочешь отомстить нам. Поэтому, если ты желаешь, чтобы я обучил тебя колдовскому делу, ты должен обещать, что никогда не используешь эти знания против народа инуитов.
Эрлинг дал клятву по обычаю скрелингов, что он не станет колдовать против них, и тогда Иггнануак взял его себе в ученики. Эрлингу и здесь сопутствовала удача, как и во всем остальном, и вскоре он стал искусным колдуном. При встречах с сестрой Эрлинг рассказывал ей все, что узнавал от своего учителя.
В племени инуитов были два молодых охотника. Звали их Атанган и Инапалук. Эрлинг очень сдружился с ними, и они всюду ходили вместе. Они побратались и дали клятву мстить друг за друга и никогда не расставаться, что бы ни случилось.
Однажды Эрлинг сказал своим названым братьям:
— Ваш брат Нанаут вырос и научился всему, что умеют инуиты. Теперь мне пришла пора вернуться к своему народу. Знайте, что я собираюсь убежать, как только представится возможность. И я надеюсь, что вы мне в этом поможете.
Атанган сказал:
— Если Нанаут уйдет, он нарушит клятву, которую мы дали друг другу: не расставаться до конца дней.
Эрлинг сказал:
— Я не хочу нарушать клятву. Поэтому Атанган и Инапалук уйдут вместе со мной. Я приведу вас в страну тунитов, и я обещаю вам: если вы будете верны мне, вас ждет великая слава.
Надо сказать, что у Эрлинга было такое свойство: почти все люди, с которыми он разговаривал, верили каждому его слову. Даже его враги не могли ничего возразить ему, когда он стоял перед ними и смотрел им в глаза. Сверх того, одно его присутствие вселяло в людей такое мужество, что они могли совершать дела, на которые никогда бы не отважились, не будь рядом Эрлинга.
