Галина Долгая - Шепот Черных песков
Со слезами на глазах девушка рассказала сыну почившего царя, что Силлум – бесчестный жрец, давно покушался на честь Камиум и, когда она, Шеру, провожала жрицу в ее покои после священного ритуала любви, он схватил несчастную и затащил в ту самую комнату, где начался пожар. Жрица сопротивлялась и, скорее всего, уронила светильник, но она, Шеру, этого не видела, она побежала за помощью к царю, который отдыхал на ложе любви, и его сердце не выдержало, когда он узнал о коварстве своего приближенного жреца.
Шеру с таким чувством поведала всю историю, ее глаза, заполненные слезами, с такой мольбой и нежностью смотрели на будущего царя Маргуша, что после похорон отца, тот взял ее в наложницы. Девушка сияла от счастья, а новоиспеченная царица – еще привлекательная и искушенная в любви, как все женщины царской семьи, сделала все, чтобы смазливая девчонка и близко не подошла к Ложу Любви Иштар. Как ни старалась Шеру, но больше, чем наложницей, она для царя не стала. Не было в ней той страсти, той искренней любви, которая сияла в глазах ее бывшей госпожи – прекрасной Камиум. В сгоревшей жрице была неподдающаяся описанию женственность, такая влекущая и непостижимая, будто сама богиня Иштар родила ее и благословила на служение жизни.
– Приветствую тебя, господин!
Шеру умерила шаг и, прижав руку к груди, склонилась перед седовласым архитектором, но на мгновение их глаза встретились. Леф увидел в них печаль. Шеру поспешила дальше и вскоре скрылась из глаз, а архитектор остановился перед покоями царицы, в которые, только заметив его, шмыгнула служанка. Появившись вновь, как тень, она пригласила архитектора войти.
Царица пожелала, чтобы архитектор сделал тайную комнату рядом с покоями царя. Получив мягкий отказ, она намекнула на беспредельность своей власти, на что Леф ответил смиренным поклоном и повторил отказ. Он всю жизнь служил только царю Маргуша и ничего не хотел делать без его ведома, как того просила царица. Интриги дворца никогда не интересовали одинокого архитектора, а сейчас вызвали не только недоумение, но и досаду. Почувствовав сдавливающую грудь духоту, Леф поспешил покинуть покои царицы, но и в утопающих в полумраке коридорах ему было душно от чадящих светильников. Только выйдя во внутренний двор, он жадно вдохнул, хоть и теплый, но напоенный ароматом сухих трав воздух, принесенный с пустыни, и, отдышавшись, поспешил в свой дом, расположенный в восточном углу цитадели. Там в тиши своей мастерской он занимался важным делом, о котором, впрочем, никому не докладывал, даже царю.
В последнее время Леф восстанавливал чертежи дворцовых строений и храмов, созданных им. Начертанные острой палочкой на влажных глиняных табличках, некоторые из них стерлись, или сами таблички сломались. Да и в спешке многое было нанесено с ошибками, которые Леф помнил и при строительстве корректировал на месте. Теперь же он тщательно вырисовывал каждую схему и восстанавливал расчеты. Эти таблички архитектор считал своей самой большой драгоценностью и, когда пришел час, наказал сложить их в изголовье своего смертного ложа.
– Мне будет, что показать богам в Стране Без Возврата, – на прощание сказал зодчий, – я сумел воплотить их заветы людям в жизнь и сохранить их мудрость, переданную нам на этих чертежах. И никаких даров мне больше не нужно. Только кувшин воды, чтобы утолить жажду и мясо одной овцы, чтобы были силы донести этот груз до ворот в царство Эрешкигаль…
* * *Разными путями люди приходили в Маргуш, а покидали Священный город, кто, унося в своем сердце его образ и надеясь еще вернуться, кто навсегда, волею судьбы перебравшись из мира живых в царство мертвых.
По утрам, окрашенный нежными красками рассвета, окруженный зелеными полями и садами, окантованный сияющими лентами полноводных проток Мургаба, Маргуш всех встречал и провожал песнями жрецов.
На рассвете страна просыпалась, потягиваясь и улыбаясь, как ребенок, и впереди ее ждали многие годы процветания. И через века создания рук великих мастеров расскажут потомкам историю пока еще юной, но уже крепко вставшей на ноги страны с волшебным именем Маргуш.
Эпилог
2003–2004 гг. новой эры,
Туркменистан, пригороды Мары, городище Гонур-депе
Вшик… Лопата легко входит в песок по самое древко. Взмах рук – и сыпучий грунт отлетает за край ямы. И снова – вшик… Вшик, вшик – слышится вокруг. Пока идет только песок. Но в каждой поднятой порции может оказаться нечто ценное – потускневшая бусина из агата или сердолика, позеленевшая бронзовая печать, фрагмент золотой фольги. Это место, расположенное на берегу котлована древнего, рукотворного озера, назвали Царским некрополем, а почти квадратное сооружение, размерами шесть на шесть метров, скорее всего, одна из царских могил. Археологи постепенно углубляются в нее. Вот уже раскопаны толстые кирпичные стены, выложенные внутри могильного котлована, вот и внутренние стены… Все глубже и глубже, и уже можно представить планировку «дома мертвых»: четыре камеры, в три из них ведет один вход, одна камера обособлена, с отдельным входом. Перед стеной «дома» – широкий двор. Вход в него таков, что может въехать повозка.
Лопата упирается во что-то твердое. Все, дальше руками, мягкой щеточкой! Осторожно разгребая песок, чуткие пальцы археолога откапывают нечто полукруглое, шириной в несколько сантиметров. Постепенно вырисовывается дуга, земля внутри нее твердая. Дуга сделана из бронзы – вся ее поверхность позеленела от времени. Вот открылись «ушки», расположенные с двух сторон.
Археологи собрались перед находкой. Даже трактор, расчищающий от песка площадь за стеной города, заглох, и тракторист поглядывает в раскоп из-за спин.
– Что это?
От осознания значимости бронзовой дуги у каждого учащается сердцебиение. Кто-то уже позвал Виктора Ивановича. Больше тридцати лет он руководит Маргианской археологической экспедицией, с 1972 года раскопавшей почти двадцать пять гектаров городища – того, что осталось от города-храма Маргуш. И это только на Гонур-депе! Еще две сотни поселков окружает его со всех сторон, но Гонур-депе – это особенное место!
– Что тут у вас?
Археологи расступаются, пропуская вперед седовласого мужчину с высоким лбом, с крупными чертами загорелого лица. Виктор Иванович снимает темные очки, приглядывается.
– Вот, Виктор Иванович…
Забыв о годах, профессор Сарианиди спускается вниз и присаживается рядом с полураскопанным колесом. Он сразу понял, что это! Это – сенсация! Колесо, которому более четырех тысяч лет! И где! В песках Каракумов! Там, где никто и не предполагал найти пятую цивилизацию Древнего мира![74]
