Александр Конторович - Десант «попаданцев». Второй шанс для человечества
– И откуда ты все это знаешь?
– С кем поведешься, с тем и наберешься, однако. Ну, давай по третьей. За тех, кого нет с нами…
Зря я это. Самого колбасит, а тут, видимо, у человека резьбу и сорвало.
– Я все никак не могу понять, точнее даже – в голове не укладывается, где мы и что делаем. Или что с нами делают. И, главное, где все остальные. Здесь же должен быть Сан-Франциско с пригородами, а ничего этого нет, только мы бурундуков гоняем. Неужели и с Москвой так же?
– Сдается мне, что это со всем на свете… но мы-то здесь явно не зря оказались? И самое главное – живы. А пока живые, будем трепыхаться!
– Трепыхаться-то будем, куда денемся… У меня ведь ТАМ мама осталась, пенсионерка, девушка, на которой надеялся жениться. И вдруг хлоп – и я здесь. А они где? Клим и Спесивцевы про ядерную войну говорили – не верю. Не верю я в то, что их больше нет. И верить не хочу!
– У меня не лучше. И родня, и дети… блин, да вообще все пропало! Заметил, мы здесь в состоянии этакого охренения все. Или гонки за ништяками. Как-то это у психологов называется? Во, сублимация.
– Сублимация? Это, кажется, про половое влечение. Охренение – это другое… Да хоть горшком назови, только под кровать не ставь. Блин, и тут это вылезает. Понимаешь, я трепыхаюсь как-то по инерции или по команде. Дают – ем, посылают – иду. И поговорить не с кем. То работаем, то спим, а кто не работает, ищет в лесу врагов… Дело нужное – нравы тут дикие, скальпы я своими глазами видел, но как же это давит…
– Мне как раз скальпы немного по фигу. Есть у нас в Бурятии улус один, так после тамошних отморозков мне индейцы милыми и добрыми людьми кажутся. Хрена ли их бояться? Вот другое дело, тайга, я заметил, на тебя жмет. Страшненько ведь немного? Ничего, привыкнешь. Частушку слышал?
Если вы утопнете, То ко дну прилипнете, Там немного полежите, А потом привыкнете. Вай-вай-вай-вай!
– Давай еще по одной, за преодоление.
Принимаем внутрь, я больше вид делаю, потом активно закусываем. Хороший лосось, однако.
Сам себя не похвалишь – кто похвалит? Эх, не ценим мы себя, любимых, не ценим… Тут Змей, который с крокодилом ходит, ну, собака у него уж больно на лайку не похожа, в один из первых дней индианку приволок и в госпиталь сдал. Она давно уж оправилась, вроде даже бегает. Надо бы припахать дитя природы на кухню и научить элементарному…
После четвертой коллега размяк. Нет, качественная самогоночка. Или это так предыдущие, блин, события и два месяца пошлой трезвости подействовали? И стал он путано и многословно рассказывать про свою девушку – какая она умница, и добрая, и лицом мила, и станом стройна, и кошка у нее пестрая. Была. И разрыдался.
Еле успокоил. Быстренько профильтровал и дал ему с собой бутылочку для поднятия тонуса, лимоннику местного – зажевать, чтобы не воняло, проводил до столярки.
Иду назад и мрачно думаю – а ведь коллега во многом прав. Все вокруг сплошная матрица, Нео. Если честно, и сам воспринимаю порой наши дела как этакую игру на местности. Причем мне хорошо, я по большому счету в свою мечту угодил. Тишина, благодать, работа на свежем воздухе, ласковые туземки. Без Инета и электричества оно конечно стремно, но будет ведь? Куда мы денемся с подводной лодки… а вот горожанам, коих среди нашей компании большинство, наверное, тяжко. Полное крушение и мира, и иллюзий. Утешает лишь одно – по реальному возрасту на момент оказаться здесь почти все старше меня, то есть школа СССР присутствует. Значит, всяко вывернемся. Гы-ы… а что, если попробовать песню пополам на нуму и русском спеть?
А-уун глис-каа холодильник в г-иткаа цвет, Г-иткатка был, как таабе был, а черным нет! Ла-ла-ла-ла, Ла-ла-ла-ла, Ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла…
ГЛАВА 8
Гостями была небольшая, но очень представительная делегация в составе вождя одной из близлежащих деревень, нескольких уважаемых воинов и пары мальчуганов лет двенадцати – четырнадцати, державшихся позади столь солидной компании. Мальчишки явно выполняли при ней роль оруженосцев – подай, принеси, сбегай туда-то. Вождя звали Большой Олень, но правильнее его было бы называть не иначе как Большой Жук, а то и Большой Жучила. Не знаю, каким воякой был этот невысокий полноватый жизнерадостный человек, но торговался он не хуже одесского еврея. У меня даже появлялась мысля подойти и спросить:
– Таки вы не бывали в Одессе?
Большой Жук нас огорошил, если не сказать убил. Он заявился предложить нам обменять на шесть английских ружей с боеприпасами шесть «хороший белый скво». Начальство, пребывая в легком опупении, – где это он белых женщин наловил, – для начала потребовало показать товар, так сказать, лицом. Вождь что-то сказал мальчишкам, и они пулей скрылись с глаз. Спустя немного времени из зарослей появилась колоритная процессия, ведомая этими мальцами. Большой Жучила, как и полагается приличному торговцу, несколько перехвалил свой товар. Шесть «хороших белых скво» на самом деле равнялись четырем. Еще присутствовала «хорошая черная скво» – одна штука и «не менее хорошая латиноамериканская скво» – одна штука. Но самое главное, что эти изрядно потрепанные и оборванные дамочки однозначно происходили из нашего времени и из страны, которую мы называли не иначе как Пиндостаном. Поскольку речь зашла о торгах, к переговорам подключились Зубрилка в роли министра торговли и Курбаши в качестве переводчика. А раз не все скво оказались белыми, то цену быстренько сбили с шести ружей до трех. А за пистолет в придачу вождь обещал дать проводника до места, где поймали этих женщин и где стоит «большой серебристый дом на колесах». А еще фунт пороха обменяли на пистолет образца века ХХ – дешевенький Kel-tec PF-9. Индейцы отобрали его у одной из женщин. Судя по всему, у нее хватило ума не стрелять. Прежняя хозяйка патрон в ствол не дослала, а у вождя соображалки не хватило, поэтому он и решил, что оружие сломано.
Переговоры с индейцами, как ни странно, не заняли много времени. Похоже, им тоже было нужно сбыть с рук столь «ценное приобретение», ведь городские жительницы из благополучной Америки XXI века мало приспособлены к дикой жизни в лесу. А в качестве постельных партнерш белые женщины у индейских воинов не слишком котировались. Так что для них они представляли весьма сомнительную ценность. Думаю, можно было бы скинуть цену и еще, но начальники наши решили, с одной стороны, не жмотничать и проявить себя щедрыми друзьями, а с другой – поскорее завершить сделку и побеседовать с женщинами без лишних ушей. Насчет проводника до «дома на колесах», в котором по описанию без труда узнавался междугородный американский «Грейхаунд», было оговорено, что он появится завтра к вечеру, чтоб выйти на следующий день с утра. По поводу расстояния индейцы сказали: «Дневной переход».
