Саймон Скэрроу - Легион смертников
— А! — рыкнул Аякс сквозь зубы.
Его лицо осветила дикая радость. Он едва успел бросить взгляд на двоих офицеров, видя, как Макрон наклонился над другом, и обнажил меч, чтобы с боем пробиться к нему. На вершине завала Карим продолжал рубиться с тем же самым римлянином. Звенели мечи, но теперь у легионера стало два противника. Он успел отбить еще один выпад, но Аякс провел удар в обход щита, взрезая противнику предплечье. Щит выпал из руки легионера, и он инстинктивно отшатнулся назад, чтобы до него не достали мечами. Но в него тут же вонзились две стрелы, выпущенные лучниками сверху, пробив ему правую руку в двух местах. Римлянин взвыл от боли, шатнулся в сторону и свалился с лестницы на лежащие внизу тела.
Нападающие, стоявшие внизу, замешкались, и тут одному из них стрела попала прямо в голову. Он на мгновение выпрямился во весь рост, дрожа в конвульсиях, а затем упал. Вокруг толпившейся внизу первой центурии лежало еще несколько тел римлян и арабов, которых сбили со стен храма стрелами.
— Отходим! — крикнул кто-то. — Отходим!
Наступила мимолетная пауза, и Аякс увидел, как легионеры начали пятиться от уцелевшей лестницы. Крик подхватили остальные, и первая центурия нарушила строй и начала отходить к пролому.
— Стоять! — заревел Макрон. — Держать позицию! Будьте вы прокляты, трусы!
Аякс увидел, что центурион привстал, крича на солдат. Потом Макрон поглядел на неподвижное тело у его ног. Мгновение центуриона, казалось, мучили раздумья, а затем он наклонился, взвалил своего командира на плечо и тяжело пошел следом за своими солдатами. Аякса до глубины души возмутило, что враги опять ускользают, и тут несколько стрел ударили в землю рядом с Макроном.
— Стрелять по офицерам! — заорал Аякс, махнув мечом в сторону центуриона. — Застрелите их!
В горячке боя лишь ближайшие к нему воины услышали приказ и осознали, что надо уничтожить двоих римских офицеров. Аякс напряженно глядел, как стрелы полетели одна за другой, продолжая гореть даже после того, как воткнулись в землю. Макрон прибавил шагу и начал идти зигзагом, чтобы помешать целиться лучникам. Одна стрела отскочила от доспеха трибуна, другая пролетела у самого шлема Макрона, но он рванулся вперед и укрылся за щитами, установленными лучниками-ауксилариями. Без церемоний бросив Катона на землю, он рухнул на колени рядом с ним.
— Вот дерьмо! — с яростью пробормотал Аякс, сжимая кулак, и гневно глядел на щиты лучников, за которые Макрон отволок трибуна.
Стрелы арабов ударяли в щиты и землю рядом. Большая часть первой центурии уже отошла к пролому или тоже укрылась за щитами ауксилариев. Аякс увидел, что римляне продолжают отходить. Макрон и еще несколько легионеров потащили Катона прочь, под прикрытием щитов, которые подняли вверх ауксиларии. Когда последние из римлян пошли сквозь пролом, Аякс скрипнул зубами.
— Нам надо поберечь стрелы, командир, — сказал Карим.
Отойдя от приступа ярости, Аякс кивнул:
— Отдай приказ.
— Прекратить стрельбу! — крикнул Карим, сначала в одну сторону, потом в другую. — Прекратить стрельбу!
Арабы перестали выпускать стрелы и начали сходить со стены храма, оставив наверху несколько человек, чтобы следить за врагом. Последние из лучников-ауксилариев выбрались через пролом. Вскоре прекратился и обстрел из баллист. В ночи шумел лишь легкий ветерок, к которому примешивались стоны раненых римлян и арабов. Догорали несколько стрел, горели жаровни на пилонах и стенах храма, освещая слабым оранжевым светом картину результатов первой атаки римлян. Враги потеряли человек двадцать, прикинул Аякс. Что важнее, удар был нанесен их боевому духу. Когда они пойдут в атаку в следующий раз, то будут знать, что их встретит град стрел и ожесточенное сопротивление на завале. Им придется идти по телам убитых товарищей, не обращая внимания на стоны и просьбы о помощи их раненых. Римский командир дважды подумает, прежде чем снова пойти в лобовую атаку.
— Что теперь? — тихо спросил Карим. — Думаешь, они попытаются еще раз атаковать этой ночью?
Аякс задумался.
— Я бы пошел, будь на их месте. Каждый час, который они теряют, — час в пользу принца Талмиса… они пойдут в атаку.
— И что нам тогда делать, стратег?
— Делать? — спросил Аякс, едва улыбнулся. — Ничего. Сомневаюсь, что сейчас нам поможет даже наш шпион среди римлян.
Глава 27
— Как он? — спросил Макрон, стоя рядом с другом, плечо которого внимательно оглядывал главный хирург легиона при свете масляного светильника, который держал его помощник.
Хирург вздохнул и ответил, не отрывая взгляда от раненого:
— Скажу вам точнее, командир, если вы окажете любезность, не загораживая мне свет.
Макрон сделал шаг назад.
— Благодарю вас.
Хирург наклонился к Катону и внимательно оглядел плечо. Как только Макрон вытащил его с территории храма, он и двое легионеров отнесли трибуна к позиции баллист и тут же послали за хирургом. После удара копьем Катон, падая, ударился головой о землю. Он потерял сознание и пришел в себя лишь тогда, когда Макрон и Хамед уже тащили его от стены. Катон был контужен, но достаточно в сознании, чтобы чувствовать боль в плече и невнятно ругаться. Макрон снял с него шлем, перевязь и пластинчатый доспех еще до прихода хирурга и уложил в углу стойла на кучу сена. Вокруг сильно пахло навозом. Центурион приказал Хамеду ждать снаружи, не мешая лекарю.
Хирург спустил край туники с плеча Катона и поглядел на побелевшую кожу.
— Открытой раны нет. Хорошо. Говорите, в него копье попало?
— Да. Похоже, прямо, не вскользь.
— Гм. — Хирург аккуратно коснулся кожи и провел пальцами к ключице. — Здесь переломов нет. Мне надо проверить состояние плечевого сустава. Это будет больно. Вам придется держать его.
Макрон опустился на колени и крепко ухватил Катона за здоровую руку одной рукой и прижал его к копне сена другой.
Хирург аккуратно взялся обеими руками за плечо Катона. Прощупал его, ища сломанные кости или обмякшие разорванные мышцы. Удовлетворенный результатом, надавил сильнее, прощупывая мышцы поглубже.
— Мать твою! — заорал Катон и попытался сесть. Его глаза широко открылись, и он яростно поглядел на хирурга. — Ублюдок! — Попытался стукнуть хирурга лбом в челюсть.
— Тихо, парень! — рявкнул Макрон, укладывая Катона обратно. — Он всего лишь осматривает твою рану.
Катон непонимающе поглядел на Макрона, а затем кивнул и скрипнул зубами.
— Ладно. Давай дальше.
Потерев челюсть, хирург снова занялся плечом Катона. Нажал пальцами на побледневшую кожу, и Макрон почувствовал, как тело его друга одеревенело. Катон глядел прямо вверх, борясь с болью. Хирург тщательно прощупал плечо и выпрямился, удовлетворенно кивнув.
