Мэри Хоффман - Город Масок
Люсьен улыбнулся ей. Он смертельно устал. Но он знал, что в этом мире он был здоров. Его болезнь никогда не переносилась в Беллецию, и теперь он точно знал, что она ему уже не грозит.
Но он понимал, что еще не скоро оправится от пережитых потрясений.
— Есть несколько вещей, с которыми мы должны определиться, — сказал Родольфо. — Из-за участия в делах нашего мира Лючиано потерял свой родной. Мы должны отплатить ему дружбой, пониманием и защитой. Я сомневаюсь. что все опасности уже миновали. И, так как он еще мал, я предлагаю себя в качестве его приемного отца.
— Нет, — возразил Детридж. — мальчику нужны оба родителя, а вы, со всем моим уважением к леди, — обратился он к Сильвии. — Не сможете жить со своим законным мужем, если надеетесь сохранить в тайне то, что вы живы.
Люсьен растерялся. Законный муж Герцогини? Родольфо растерялся, и Люсьен подумал, сколько же всего случилось за время его заключения.
— И мне кажется, что Арианна не хотела бы, чтобы он стал ее братом, — внезапно сказала Леонора, о Арианна покраснела — ее всегда смущало то, как хорошо ее тетя понимает, что у нее на душе.
— Так как же быть? — спросила Сильвия — О Лючиано не должен заботиться непосвященный.
— Все очень просто, — ответил Детридж. — Я предлагаю в приемные отцы себя, я еще не слишком стар. И, поскольку эта добрая леди согласилась стать моей женой она станет ему матерью. Я не вижу никаких помех этому, так как я тоже погиб в прежней жизни и не могу вернуться к своей жене в другом мире.
— Тетя Леонора! — воскликнула Арианна
Даже Родольфо выглядел изумленным. Люсьен же вообще не знал, что сказать.
— Пойми нас правильно, Лючиано, — обратилась к нему Леонора. — Мы не пытаемся занять место твоих родителей, но ты сможешь жить в моем доме — совсем недалеко от палаццо и лаборатории.
Ты сможешь видеть Родольфо и Арианну столько, сколько захочешь…
— Я бы очень хотел этого, — ответил Люсьен.
— Вы заставляете меня жалеть, что я буду жить в Падавии, — сказала Сильвия со своим обычным чувством юмора. — Я пропущу все веселье.
— Мне кажется, что далеко не все будет таким уж весельем, — сказал Родольфо. Он взял ее руку и поцеловал — первый раз присутствующие видели, как он делает что- либо подобное. — Вчера был день скорби, а сегодня наступил новый день. Нам нужно многое отпраздновать. И если Лючиано не может быть нашим с Сильвией приемным сыном, то мы хотя бы будем крестными родителями в его новой беллецианской жизни.
Он обернулся к Люсьену.
— Нам придется хорошо потрудиться, чтобы успеть подготовить соответствующий фейерверк к коронации моей дочери. Это должно быть моим лучшим творением.
Впервые Арианна услышала, как Родольфо назвал ее дочерью на публике. Родольфо взял девушку за руку, и она в первый раз почувствовала, что он действительно ее отец.
— Я попрошу Альфредо сделать нам что-нибудь на завтрак, — сказал Родольфо.
Люсьен внезапно осознал, что жутко голоден. Он не ел ничего с тех самых пор, как вчера в полдень тюремщик принес ему кусок хлеба. Теперь у него был приемный отец и крестный, оба — могущественные маги, ученые и натурфилософы. У него была крестная — Герцогиня, которую считали погибшей, — одна из самых очаровательных, умных и беспощадных женщин, которых он когда-либо видел. У него была приемная мать, мягкая, добросердечная и чувствительная, хотя совершено не похожая на его родную. И у него был друг, девушка — позволил он себе предположить, глядя на то, как она на него смотрит, — которая станет самой влиятельной персоной в этом городе.
Но больше всего ему грели душу слова, которые Родольфо сказал ему наедине:
— Ты все еще страваганте, Лючиано. Никогда не забывай об этом. Все, что тебе нужно, — это новый талисман. Можешь сохранить тетрадь в память о своих прошлых путешествиях, но теперь роза будет помогать тебе переноситься из мира в мир — как только ты будешь достаточно силен, чтобы перенести путешествие. Только теперь ты будешь визитером из этого мира. Ты должен будешь всегда возвращаться сюда.
Люсьен погладил розу, уже обернутую в особую ткань и лежащую в кармане его рубашки. Пусть отныне он беллецианец, но он найдет дорогу в свой старый мир — у него еще остались там незавершенные дела.
Эпилог
КАРНАВАЛ
На три дня Беллеция наполнилась радостью и весельем. Гуляки в масках танцевали прямо на улицах. Беллецианцы готовили для карнавала свои лучшие наряды, и теперь были одеты в яркие шелка, атлас и узорчатый бархат Все мужчины и женщины — в масках, и это давало массу возможностей для флирта и обольщения.
Улицы били заполнены палатками, в которых продавали еду — поленту[12], сыры и фриттата. Ночью повсюду стояли юноши с фонариками, готовые за несколько скуди проводить гуляк до дома или к лодке. Все мандольеры тоже были в масках, а сами мандолы увешаны фонариками и цветными лентами. Астрологи установили шатры у каждого колодца и предлагали свои услуги по предсказанию судьбы молодым незамужним девушкам и юношам, пытающимся добиться симпатии своих избранниц.
Канатоходцы ходили с шестами по канатам, натянутым между двумя колоннами на Пьяцца Маддалена. Беллецианцы гуляли по улицам, специально чтобы продемонстрировать свои изысканные костюмы и экзотические маски. Самым популярным местом у них в городе была площадь перед величественной серебряной базиликой.
Прекрасно одетые женщины сидели на балконах вокруг площади, кокетничая со своими поклонниками, которые пытались забраться с цветами к ним наверх.
Один из мандольеров катал веселую компанию. Он был стройным, с черными кучерявыми волосами, в серебряной маске в форме бабочки. На его судне находилась юная девушка в маске и двое мужчин среднего возраста, которых весьма забавляли его старания.
— Лючиано, — сказал один из них, — так кто, ты сказал, учил тебя?
— Альфредо, — ответил юный мандольер, — но мандола у меня всего неделю. — Он улыбался. На деньги Герцогини он купил ту самую прекрасную черную мандолу, и слуга Родольфо давал ему уроки.
— Тебе, наверное, нужно будет заглянуть в наш каналетто[13], чтобы мы дали тебе еще несколько уроков, — заметил Эджидио.
— Да, ты будешь не первым, кому мы помогаем, — подхватил Фиорентино.
— Не обращай внимания, — со смехом проговорила девушка в маске, — я думаю, что у тебя все отлично получается — для начинающего, конечно.
— Давай, встань и покажи, как надо, — отозвался Лючиано. — Если, конечно, ты можешь.
— Смеющаяся девчонка поймала его на слове, забрала весло и очень умело и уверенно повела мандолу по каналу. Юноша внимательно наблюдал за ней, а мужчины просто светились от гордости.
