Сергей Крупняков - Крылья Киприды
Амага заметила взгляд юноши и жестом подозвала конюшего. Тут же, на ходу, перескочила на запасную лошадь. Далее они ехали молча. Погони явно не было.
И к Сириску вновь вернулось то чувство, что посетило его в Годейре, когда он впервые заговорил с царицей. Чувство, что она, эта женщина, знает какую-то великую тайну. Но и он, Сириск, тоже знал эту тайну. И они оба молчали.
Фыркали кони, звенели уздечки, Амага изредка отдавала какие-то распоряжения, что-то говорила сотникам на неведомом Сириску языке. Но это не нарушало их внутреннего единения. Что это было? Сириск не знал. Незаметно наступил вечер. Войско, казалось, само собой остановилось на ночлег.
АГРИППА
Еще темно в пещере, но Гелика уже проснулась. Чуткий слух уловил приближение всадника. Звякнула уздечка, кто-то соскочил с лошади.
— Гилара! — Гелика неделю сидела без хлеба, но все же встретила амазонку достойно.
— Хайре, Гелика! — Гилара вошла внутрь, обратила внимание на ножи, что лежали тут же, у изголовья. Гелика молча взяла клинки, вышла из пещеры. Взмах левой — и нож глубоко и точно вошел в ствол бука. Взмах правой — второй вонзился рядом с первым. Гилара одобрительно чуть кивнула. После смерти Отии она все делала молча. Достала из котомки хлеб, бурдюк с вином, сыр, завернутый в листья. Подошла к дереву, выдернула ножи, поднялась на пригорок. Сзади, за поясом, в ножнах она показала Гелике еще два ножа. Быстро развернулась, метнула левый и правый клинки, упала и, волчком катясь по пригорку, метнула еще два. Все четыре ножа торчали рядом, в стволе бука, там, где только что были клинки Гелики. Ни слова не говоря, Гилара вскочила на коня, и вскоре только затихающий топот копыт, да ножи, да еда напоминали о ней.
Гелика не дождалась похвалы от Гилары. Но и этот едва скрытый жест одобрения уже много значил. И хлеб, и сыр, и вино!
Ах, как хотелось поесть похлебки из оленины с сыром и хлебом! И Гелика решилась. Было жарко, а ореховые ветки были сухи. «Наверное, дыма не будет», — решила девушка.
Вскоре, разожженный почти без дыма, уютно потрескивал костерок. И горшочек кипел на нем, разнося вокруг вкусный аромат вареного мяса.
Она ничего не услышала. Склонилась над похлебкой, хотела помешать содержимое. Одной рукой оперлась о землю. Тут же чья-то тяжелая нога пригвоздила руку к земле. Горшочек полетел в костер, и пар больно обжег кожу. Гелика рванулась, но чьи-то сильные руки свалили ее наземь.
— Агриппа! — выдохнула Гелика.
Когда ее связывали, Гелика осмотрелась. Одетая точно царица в пурпурный плащ, Агриппа в окружении бессмертных, была подобна львице среди разъяренных пантер.
— На сей раз, тебе не повезло, царская дочь! — Агриппа сказала это как-то леденяще спокойно. — Судьбу твою решит круг бессмертных, и без Агнессы.
Гелику как мешок бросили на круп коня той самой Алкесты, к которой она так привязалась за эти дни. Умная лошадь не понимая, косила глазом, храпела. Но вскоре одна из бессмертных вскочила на нее, и ойорпаты во главе с Агриппой понеслись в сторону Дороса. Тряская рысь, галоп, пыль, ветки больно хлещут по лицу и телу. Но Агриппа только добавляет хода.
И умышленно скачет напролом, сквозь кусты, правит под ветки деревьев. Вскоре одна из толстых веток сильно ударила Гелику по голове. И свет в глазах девушки померк. Что было дальше, она уже не помнила. Сквозь звон в ушах она ощущала только хлесткие удары, но скоро и это ушло.
…Она задыхалась. И очнулась именно от нехватки воздуха. Поперек ее груди и ног лежали какие-то ветки. И на них сверху сидели ойорпаты. Повернув голову набок, Гелика увидела, что ветки лежали на двух бревнах, но от тяжести десяти телохранительниц они вдавились ей в грудь и бедра.
Была ночь, отблески костра отражались на деревьях.
— Шевелится, — сказала одна из ойорпат.
— Не нравится! — зло рявкнула другая.
Видно было, что ночь застала ойорпат в пути, и они устроили привал. Но это был не просто отдых — это был настоящий пир. Они ели жареное мясо и запивали его вином, радостно переговариваясь.
— На сей раз ей не отвертеться, — довольно сказала Агриппа. — Слово царицы — закон! И на сей раз Агнесса дала клятву не щадить свою дочь.
«Бессмертные» громко смеялись, шутили, кидали в Гелику объедки. От нехватки воздуха и обиды, от боли в ногах и в груди Гелика в конце концов потеряла сознание.
Очнулась она от утреннего холодного воздуха. Все ойорпаты Агриппы перебрались поближе к костру и спали на подстилке из зеленых веток и прошлогодних листьев. Гелику никто не охранял. Враги были уверены, что она не сможет выбраться из-под толстого слоя веток, связанная и обессиленная. И тут Гелика почувствовала: кто-то с усилием тащил ее из-под веток. Она не видела, кто это был. Но вдруг ей стало легче, и она вдохнула свежий, утренний воздух. Было темно. Кто-то невидимый разрезал веревки на ногах и руках пленницы. Алкеста, стреноженная, паслась неподалеку. Словно понимая, в какой беде оказалась Гелика, она время от времени поглядывала на нее, трясла головой. И тут Гелика увидела два глаза: они словно светились из травы неподалеку от Алкесты.
Все остальное было как во сне. Два глаза превратились в лицо Гилары. Бесшумно подползла она к Алкесте, рассекла ножом на ногах путы. Лошадь, освободившись от веревок, слегка взбрыкнула. Гелика почувствовала свободу, привстала, оперлась о дерево спиной. И тут увидела Агриппу. Она приподнялась, посмотрела на Алкесту, и тут же два ножа блеснули в воздухе и вонзились в дерево прямо над головой Гелики. Это Гилара бросила ей оружие. Сразу поняв замысел подруги, Гелика не глядя выдернула из дерева клинки и одновременно метнула их в Агриппу. Один зазвенел о панцирь и отлетел в сторону. Но второй, вонзился в ногу, выше колена, пронзив насквозь.
Не оглядываясь, Гелика пантерой взлетела на спину Алкесты и без уздечки, держась за гриву, понеслась вниз по оврагу, скрытому в зарослях орешника. Гилара, цепко уцепившись за гриву, бежала рядом.
— Не жди меня, я догоню! — крикнула она и бросила ей уздечку. Алкеста, все понимая, как верная подруга, понеслась как ветер. Вскоре Гелика услышала сзади конский топот: это догоняла Гилара.
На первом перевале Гелика остановилась. Гилара подскочила к ней, спешилась. Она помогла Гелике набросить узду, подала горит с луком и стрелами, набросила на плечо ремень с мечом в ножнах.
Отсюда, с перевала, было два пути: вниз по ложбине до самого моря. Или, преодолевая горные кряжи, в степь, к скифам.
— К морю? — Гелика с надеждой взглянула в глаза Гилары.
— Нет, по прямой они нас возьмут быстро. Не забывай, что у них по две лошади. Идем по горам. «Два крыла» помнишь?
