Анатолий Дроздов - Herr Интендантуррат
Глава 18
Выдвижение к Орешково началось сразу после полуночи. По прямой до поселка было тридцать километров, но ехать предстояло кривыми проселочными дорогами. В бригаде имелось четыре грузовика: два захваченных во время памятного Крайневу боя; тот, на котором он вернулся из N, и еще один, доставшийся партизанам в ходе операции по перехвату грузовых колонн. Все машины были исправны (Саломатин проверил каждую лично), но мест для пополненной бригады в кузовах не хватало. Предстояло сделать два рейса. В том числе Крайневу. В бригаде только он да Саломатин говорили по-немецки, у Крайнева к тому же имелся мундир гауптштурмфюрера и соответствующие документы, а на пути к Орешково располагались сильные полицейские гарнизоны. Бригаде не составило бы труда разгромить их по очереди или одновременно, но это означало лишнюю задержку в пути, ненужные потери и, самое главное, всполошило бы немцев. Ехать следовало тихо.
Крайнев в черном эсесовском мундире забрался в кабину первого грузовика, и они тронулись. Первый рейс был самым опасным: в кузовах сидели бойцы в советской форме. Тенты надежно укрывали красноармейцев от чужого взгляда, но среди полицейских мог найтись ретивый служака, пожелавший заглянуть под брезент. На этот случай у задних бортов усадили переодетых в немецкую форму партизан, которым наказали: буде найдется такой любопытный, бить его в зубы прикладом. Сразу, без лишних разговоров, по-немецки. Жаловаться не побегут.
Приклады в ход пускать не пришлось. Полицейские заслоны, дежурившие у въезда в села, даже не пытались остановить колонну. Полицейским в голову не пришло, что в глубоком тылу, ночью, при свете зажженных фар могут передвигаться моторизованные колонны партизан. На всякий случай при подъезде к селам Крайнев опускал стекло на дверце и выглядывал наружу. Это производило нужное впечатление: полицейские вытягивались и отдавали честь. Во втором рейсе колонну возглавлял «ханомаг», а в передовом грузовике сидел Саломатин, ради такого дела напяливший трофейный мундир обер-лейтенанта. Приветствия полицаев достались ему. Если, конечно, молодой генерал изволил их принять: Саломатин вел себя с полицаями суровей, чем прусский фельдфебель с новобранцами.
Пушки прицепили к грузовикам при первом рейсе. Саломатин не опасался, что полицейские опознают в них русские «ЗИС-3». Во-первых, немцы активно использовали трофейную артиллерию, во-вторых, с каких это пор полицаи стали разбираться в силуэтах орудий, принятых на вооружение после 1941 года? К рассвету артиллеристы успели оборудовать огневые позиции, а переброшенные по воздуху роты – занять оборону на лесной опушке. Саломатин лично проверил каждую ячейку, задержался у минометчиков, в который раз напомнив о тактике поддержки атаки, затем покурил с артиллеристами.
– Только моих с немцами не попутай! – сказал молоденькому лейтенанту со скрещенными пушечками в петлицах. – Машины у них и у нас одинаковые.
– В бинокль по номерам узнаю! – улыбнулся лейтенант. – Я запомнил.
– Вдруг случится машины бросить и пересесть в другие?
– С такого расстояния в лицо можно узнать – пушки на прямой наводке. В любом случае видно будет: кто удирает, а кто гонится. Не волнуйтесь, товарищ генерал, не первый бой, разберемся. Самое страшное – танки, но танков здесь нет.
Саломатин пожал ему руку и пошел к изготовившейся к броску колонне.
– Не задерживайтесь! – сказал Крайневу. – Сделал дело – и сразу назад! В перестрелку не ввязывайтесь!
– Не волнуйтесь, товарищ генерал! – улыбнулся Виктор.
– Сам под пули не лезь! – буркнул Саломатин. – Настя мне не простит, если что!
Крайнев не ответил.
– Что ли с вами? – нерешительно спросил Саломатин, заглядывая Крайневу в глаза. – Как думаешь?
– Решили уже! – вмешался Ильин. – Вы, товарищ генерал, руководите боем! Отсюда…
– Зануда ты, Миша! – сказал Саломатин и отошел.
– Вечно он! – обиженно сказал Ильин. – Генерал, а ведет себя как пацан! Все бы на лихом коне, да с шашкой! А если его первой очередью?..
«А если нас первой?» – подумал Крайнев, но вслух ничего не сказал. Пошел проследить за снятием тентов. Решение ехать в открытых кузовах принималось в спорах. Немецкая форма партизан давала дополнительную надежду, что их распознают не сразу. С другой стороны, чрезвычайно увеличивала риск: люди в кузове представляли собой отличную мишень. Зато переодетые партизаны могли вести огонь на ходу, это обстоятельство стало решающим.
Светало. Хмурое весеннее утро разгоралось неохотно. Мягкий свет постепенно проявлял стволы осин, мохнатые лапы елей из темных становились серыми, затем стала проглядывать зелень. Стали видны бойцы, занявшие оборону у опушки, выстроившиеся на лесной дороге грузовики и, оккупировавшие обочины, переодетые в немецкую форму партизаны. Крайнев поднял голову. Небо было затянуто облаками, но те располагались высоко, не обещая дождя.
– Прилетят! – сказал Ильин, проследив взгляд напарника.
Крайнев кивнул. Начало операции напрямую зависело от погоды. Низкая облачность грозила задержкой, а то и вовсе отменой боя. На этот случай полагалось уйти в глубь леса, затаиться в чаще и ждать. Отсрочка повышала риск: на партизан в лесу могли наткнуться как немцы, так и полицаи. Тогда… Лучше не думать!
– Слышишь! – толкнул Крайнева Ильин.
Далекий тяжелый гул донесся с востока.
– Летят! – Ильин побежал к опушке. Крайнев устремился следом.
От края леса до поселка было около километра. Крайнев отчетливо видел здания, улицы, пустые в этот ранний час, вышки, дзоты… Гул нарастал, Крайнев поднял взор и заметил выскользнувший из облаков строй тяжелых бомбардировщиков. Издалека они казались маленькими, игрушечными. Бомбардировщики перестроились и легли на боевой курс.
– Ну счас будет! – радостно воскликнул Ильин.
Острый глаз Крайнева заметил крошечные, черные капельки, оторвавшиеся от первого самолета. Через несколько мгновений на месте казарм встали серые кусты разрывов, тяжелая звуковая волна докатилась до леса спустя несколько секунд.
Самолеты бомбили Орешково спокойно и методично. После казарм разрывы вспухли в монастыре, затем пришла очередь оборонительных линий. Крайнев с восторгом увидел, как после прямого попадания взлетели вверх бревна перекрытия дзота. Рядом восторженно кричал Ильин, бросив взгляд по сторонам, Крайнев увидел, что все бойцы вскочили и радостно машут руками. «Немцы заметят!» – подумал он испуганно и тут же сообразил, что в эту минуту немцы менее всего склонны смотреть по сторонам. Повернувшись к поселку, он увидел, как медленно оседает поднятая взрывом вышка, затем другая… Бомберы работали филигранно.
