Андрей Мартьянов - Странник
Кельт тем временем благоденствовал в «Ингерманладском раю». Человеку впервые в жизни позволили заниматься любимым делом, и бывший воздыхатель Алёны Дмитриевны развернулся с истинно сатрапическим размахом — коттедж превратился в домашний зоопарк. Если оставить за кадром вольер для Крошки Ру, в доме обитали квакши, тритоны, гекконы-эублефары, мадагаскарские жабы и еще с десяток разновидностей прыгающее-ползающей пресмыкающейся братии. При этом сам Кельт, накупивший с халявных денег устрашающе дорогие террариумы и немецкие ультрафиолетовые лампы для обогрева питомцев, сам жил спартански — макароны, тушенка и дешевые овощи из «Пятерочки».
Увлеченный аспирант ставил зоопарк выше себя. Ивану это понравилось — человек, который нам нужен, никакой ошибки.
Загадочный Крошка Ру за минувшее время ничем особенным себя не проявил. Странное животное по-прежнему бродило вокруг колышков будто заведенная ключом игрушка, жрало всё, что дают, от общения отказывалось, к попыткам приручения оставалось безразлично — всякая попытка взять на руки, по свидетельствам Кельта, заканчивалась отправкой одежды в стиральную машину: лиловый чужак защищался примитивными способами, блевал или обильно гадил — струей. Причем безобразно, запредельно вонюче — от продуктов жизнедеятельности зверя не просто смердело, а буквально вопияло к небесам. В итоге Кельт решил оставить уродца в покое.
Иван сразу осведомился: был ли отмечен навязчивый интерес к даче людей посторонних?
Нет, залезть никто не пытался. Похаживают вокруг какие-то хмыри, смотрят, но и только.
Хмырей Ваня со Славиком отнесли к ведомству майора Алавера и были правы — Юрий, после телефонного звонка, сразу приехал и объяснился: наблюдение ведется, как и уговаривались. Тем более, что из Москвы пришли наистрожайшие распоряжения: глаз не спускать! Во-он там, — концессионеры смотрели с балкона второго этажа, — видите? Такой крепенький мальчик в черном «Адидасе» на лыжах? Паша Вавилов, талантливая молодежь — и вам спокойнее, и ему можно покататься на свежем воздухе. Физподготовка за бюджетный счет.
Юрия Мейнартовича от души напоили водкой и отправили домой — за руль он, как всегда, сел безмерно пьяным, но Славик твердо знал: без автомобиля майор упадет с ног и заснет под лавкой, однако за рулем у него включается автопилот не позволяющий нарушить ни единого правила дорожного движения. Доберется к дому на канале Грибоедова без проблем, в крайнем случае корочка отмажет. Только бы сам не убился и другим не навредил, но такой расклад маловероятен.
Утром майор позвонил — все прекрасно, через три дня снова встретимся, обсудим дела.
Ваня на даче отрывался по полной — в хорошем смысле этих слов. Купил в городе машинку для стрижки волос, самостоятельно снял всю шевелюру под ноль. Алёна безудержно расхохоталась, увидев его в таком виде — хрестоматийный любер эпохи конца восьмидесятых: внушающая почтение мускулатура, тельник, подвернутые до колена треники и голая башка. Классика недобрых времен позднего Горби и раннего Ельцина. Гопота лысая!
Гопота, однако, взялась за хозяйство, мобилизовав в помощь рукастого Славика — коттедж, может, и возведен «под ключ», но поправить настил полов, заделать пеной щели на чердаке и привинтить милые ненужности вроде вешалки для полотенец или деревянной стоечки, в которой будет храниться кухонная утварь — это непременно!
Дом начал приобретать обжитой вид. Покупать машину Ваня не хотел, взял в аренду старый ВАЗ-99 и днями катался вместе с Кельтом или Славиком по всяко-разным супермаркетам, горами покупая домашние безделушки. На вопросы «Зачем это всё? Мы ведь скоро отсюда уедем?» глава концессии отвечал одинаково: «А вам разве хочется иметь дом, в который однажды предстоит вернуться? Устроенный по своему вкусу? Алёна Дмитриевна, давайте завтра поутру съездим в «Мега» на Дыбенко? Выберем шторы, не против?»
— Ваня, я еще в Англии давно отучилась от покупок в торговых центрах подобного рода. Вы что, заразились манией потребительства?
— Я заразился манией обустроить жилье, которое мне принадлежит. У меня никогда не было собственного дома.
— Но как же ваш отец в Новосибирске?
— Это другая история… Рассказать? Суворовское училище с тринадцати лет в Свердловске. Сразу оттуда в Смоленскую академию ПВО. Что было потом — вы знаете. Иностранный легион, военный инструктор в Колумбии, корпорация Жоффра. У отца я бывал два раза в год, в отпусках…
— Что-то мне не хочется ехать в Новосибирск, — сказал Славик. — Папаня, если судить по твоим словам, законченный мизантроп.
— Нет, дружище. Он еще хуже.
— Хуже?
— Он аргус. Аргус, знающий, что родной сын не способен унаследовать дело всей жизни. Генетика не та — талант отсутствует.
— Поэтому он тебя выгнал?
— Не выгонял, ты не прав. Просто хотел, чтобы я стал настоящим мужчиной в его понимании. Крутым-большим-сильным. Умным, заодно, но эта категория была второстепенной. Я таким стал, ничего особенного — главное захотеть.
— Ух ты, какая высокая самооценка! — не удержавшись съязвил Славик.
— А что такого-то? — Ваня ничуть не обиделся. — Ты, заметим мимоходом, при отличной практике, на латыни говоришь скверно. Греческий вообще забросил. Я могу подтянуться не напрягаясь шестьдесят раз, а ты только двадцать, потом начинаешь задыхаться. Сумеешь на брусьях удержаться на выпрямленной одной руке поставив ноги горизонтально на весу?
— Нет, — признал Славик. — И что?
— Ровным счетом ничего. Культмассовый американский кретинизм в виде «семейных ценностей» тут не при чем — отец меня взял на «слабо», а этого лучше было не делать. Результат — перед тобой, во всей красе.
— Более чем удовлетворительный результат, — поддержала Алёна. — Всегда думала, что относительно мужчин понятия «сильный», «умный» и образованный» не совместимы. Ошиблась, к счастью.
— Спасибо. Возвращаясь к отцу… Он действительно мизантроп, замкнутый и нелюдимый. Дверь для него — единственный смысл жизни. Плевать ему было на маму, на сестру, на меня — первых двух уже и на свете нет. Дверь. Дверь — великий секрет, тайна тайн, мое сокровище — прямо как колечко у Горлума… Он мне, единокровному отпрыску, кое-что рассказал, позволив потом случайно выйти на Жоффра и компанию… Водил туда однажды.
— Туда? — Славик вскинулся, будто током ударило. — На ту сторону?
— Очень давно. Мне лет пять или шесть было. Ничего толком не помню — снег, холодно, вечные сумерки.
— Земля? — жадно спросила Алёна.
— Совершенно верно. Я знаю почему именно Земля. Увидите сами, у бати дома огромная коллекция артефактов, никаким музеям не снилось… Эпоха? Неизвестно. Наверное плейстоцен, наиболее близко.
