Максим Войлошников - Декабрист
— …Когда вскоре после Нового года Коля Чижов пришел ко мне с предложением подхватить вас на борт и переправить в устье Оби, меня чуть «кондратий» не хватил. Однако потом, во время дороги из Санкт-Петербурга в Архангельск, я все обдумал и нашел ваш план вполне исполнимым — при определенной доле везения, конечно. И разумеется, при полной конспирации — я пустил среди матросов историю о контрабандной операции, и они отнеслись с полным пониманием, — рассказывал Литке. — Хорошо, что с вами едет опытный зверобой — это укрепит вашу глупую легенду о поиздержавшихся офицерах, которые решили поправить свои дела охотой на морского зверя.
— Как там, на Большой земле? — поинтересовался Ломоносов. — Нас ищут, или перестали?
— Вы, господа, однако, и наделали шуму — по дороге на Архангельск стояло несколько жандармских кордонов, — я, конечно, догадался, что они по вашу душу. Порт Соломбалу трясли немилосердно, сколько контрабанды пострадало! К счастью, давно прекратили.
— К счастью, мы их перехитрили, — заметил Чижов. — Что там, в Санкт-Петербурге?
— Шестого марта привезли покойного государя, семнадцатого должны были хоронить. Столпотворение у гроба! О взрыве Петропавловки почти перестали говорить. Ходит весьма основательный слух, что видели арестованными князя Шаховского, Муханова и капитан-лейтенанта Бестужева.
— Слава богу, они живы! — воскликнули все.
— Не знаю, надолго ли… — покачал головой Литке. — Да, между прочим, вы в курсе? В начале мая скончалась супруга последнего государя, Елизавета Алексеевна! Все были просто поражены — нестарая еще дама… Правда, болела…
— Да? — удивился Ломоносов. — Она и правда тяжко болела… Но я знаю также, что за нее многие высказывались, как за преемницу покойного императора…
Наступило молчание на несколько секунд. Затем Литке слегка наклонил голову:
— Что случилось, того не изменить, господа… — Он разлил по маленьким стаканчикам немного водки. Все выпили.
— Однако закончу рассказ: ситуация с экспедицией была критической. Лишь в последний момент Николай Петрович Румянцев, отставной канцлер, уже больной, сумел выделить средства. Все держалось лишь на его преданности науке. Увы, но великий старик недавно скончался, и что будет с северными исследованиями далее, я не знаю. Пока же единственная наша надежда на будущее — нужды Российско-Американской компании, в которой состоят и августейшие особы… Однако интересы компании простираются больше на восточные пределы нашей страны… К счастью, наши регулярные экспедиции к Новой Земле возбудили надежды и в Архангельске. Советник северного округа корабельных лесов Павел Иванович Клоков составил проект о возобновлении плавания из Архангельска в Сибирь. Его поддержал средствами крупнейший судостроитель, сахарозаводчик и купец Вильгельм Бранд. Два эти человека снабдили экспедицию шхуной «Енисей», которая должна проникнуть в Карское море и пройти к устью Оби. Таким образом, ваши интересы и интересы экспедиции сошлись. Ну, правду говоря, я пошел к Бранду и сказал, что, по всей видимости, нынче последний раз иду на Новую Землю и это последний в обозримом будущем шанс пройти в Карское море…
— Федор Петрович, почему же море, лежащее у самых русских земель, оставалось столь долго не обследованным? — спросил заинтересованно Ломоносов.
— Вам известно, господа, что русские плавали в устье Оби еще во второй половине XVI века? — ответил Литке. — На реке Таз, впадающей в Обскую губу, стоял торговый город Мангазея, построенный по приказу Бориса Годунова, куда со всей Сибири везли пушнину. Именно там разбогател устюжанин Ерофей Хабаров, двинувший потом на Амур и почти завоевавший для России эту великую реку.
— Но, видно, в Смутное время отечественные мореходы приохотились беспошлинно торговать мехами с иноземцами, приплывавшими на наш север. И первые, еще слабые Романовы предпочли в 1620-е годы запретить плавать морем в Сибирь. Двести лет назад была совершена эта глупость. Северная торговля прекратилась.
— Однако еще и в прошлом веке мезенские зверобои плавали на Новую Землю. Но затем похолодание и ухудшение ледовой обстановки привели к прекращению и этих плаваний. И только с двадцатых годов начали мы вновь исследовать и обживать эти края, десятилетиями, а то и веками до нас пройденные поморами! И конечно, моряками великой Северной экспедиции прошлого века, во времена Анны Иоанновны, перед которыми снимем шляпы!
— Господа, давайте, однако, вернемся к нашим делам! — вмешался в беседу Окулов.
— Вы правы! — тут же переключился Литке. — Итак, если Господь нам благоволит, то несколько дней спустя мы дойдем до Карских ворот, отделяющих Новую Землю от материка. Ежели ледовая обстановка будет благоприятна, я посажу вас на шхуну «Енисей», которая под командой лейтенанта Кротова пойдет в Обскую губу.
— А если неблагоприятна?
— Тогда вам придется, высадившись где-нибудь в Югорской тундре, отправиться за Урал, на Обь, с риском попасть в руки властей. Надеюсь, однако, Господь будет к нам милостив…
Ветер был попутный и резво гнал судно по свинцовым волнам Баренцева моря. Заметно покачивало.
— Судно все-таки слегка узковато, для северного моря надо строить немного остойчивей, — заметил Чижов товарищам, несведущим в морском деле, покидая капитанскую каюту.
Морякам пришлось подвинуться, и гостям нашлось место в тесноте судовых кубриков и на орудийной палубе.
Через сутки за островом Колгуевым они неудачно заштилели на пару дней, и судно переваливалось на редких мрачных валах, пришедших откуда-то из-под ледовой границы, где гуляли ветра.
— Полуношник там балует, кабы до нас не добрался! — мрачно говорили матросы. Они и вправду ощутили ледяное дыхание борея, но вскоре, сменив румб, свежий фордевинд погнал их прямо на восток.
— Шелоник молодец, да не быть бы штормяге. — Радость моряков была настороженной, но, хорошо посвежев, ветер так и не разошелся… Спустя неделю они увидели на северо-западе, подобные низколежащим тучам, низкие берега южного острова Новой Земли.
Глава 43
Сибирь
Утром Литке вызвал предводителей беглецов на бак корабля. Он протянул руку вперед, в сторону пролива, и сказал:
— Смотрите, господа, — Карское море чисто, до горизонта ни льдинки. Бог вам помогает и западный ветер. Я отдаю приказ Кротову — отплывать немедля.
Начался аврал. Суда установили борт-о-борт. На шхуну перенесли некоторые припасы (основной груз был уложен заранее), на борт перебрался лейтенант Кротов с десятком людей, составлявших его команду, и Ломоносов со своими товарищами. Маленькая шхуна была совсем не то, что бриг, — на ней было тесно трем десяткам людей. А еще с палубы брига на шхуну перегрузили морской баркас, якобы для исследований, — но на самом деле Литке отдал его людям Ломоносова для плавания по реке Оби. Шхуна отчалила, направившись на восток, в Карский пролив. К вечеру даже с «вороньего гнезда» на мачте «Новой Земли» не стало видно парусов «Енисея».
