Георг Борн - Невеста каторжника, или Тайны Бастилии
Мушкетер тоже спрыгнул с повозки и пошел вслед за девушкой по дороге, ведущей к городским воротам.
– Не догнали мы каторжников, – проговорила Адриенна, вздыхая. – Теперь они уже в тюрьме, и мы не увидим Марселя, не поговорим с ним…
– Предоставьте заботу об этом мне, – ответил Виктор. – Какой‑нибудь случай поможет нам…
– Я верю вам, Виктор, – сказала Адриенна. – И надеюсь, что вы употребите все средства и как‑нибудь дадите Марселю знать, что мы здесь.
– Ради всего святого, не говорите так громко! – взмолился мушкетер. – Ни одна душа не должна знать, зачем мы прибыли сюда. Чем осторожнее мы примемся за дело, тем больше шансов на успех.
– Да, вы правы, Виктор. Я это обязательно учту, – пообещала Адриенна.
В это время они подошли к городским воротам.
– Вы устали, – сказал Виктор. – Вон, я вижу, гостиница. Там вы сможете отдохнуть. Она для нас подходит еще и потому, что находится на въезде в город, и здесь на нас меньше обратят внимания. Мы снимем две отдельные комнаты, устроимся, а затем сообща обсудим план наших действий.
– Сперва мы должны попытаться найти капрала Тургонеля, – напомнила Адриенна.
– Пока вы будете отдыхать, я пойду в город – искать капрала, хотя от беседы с этим типом не жду особой пользы. Говорят, он грубый и жестокосердный человек.
У входа в гостиницу их встретил хозяин. Он отвесил низкий поклон мушкетеру и повел гостей наверх, где указал Адриенне небольшую комнатку с окном, выходившим на широкую дорогу. Для Виктора подходящей комнаты наверху не нашлось, и он разместился в довольно сносном номере внизу.
Слегка перекусив и почистив дорожное платье, Виктор отправился в город, чтобы попытаться отыскать хоть какой‑нибудь след Марселя.
Адриенне же хозяйка принесла завтрак, и девушка в первый раз за последние дни плотно поела. Отдохнув после завтрака, она почувствовала, как силы мало–помалу возвращаются к ней.
Подойдя к окну, чтобы посмотреть на дорогу, Адриенна увидела у подъезда гостиницы солдат и почему‑то сразу подумала, что это конвойные. По всему было видно, что они собираются в обратный путь – укладывают вещи, выводят из конюшни лошадей.
Адриенна тотчас же вышла из своей комнаты, торопливо спустилась по лестнице в небольшой зал и возле буфета увидела здоровенного, дородного капрала, который только что почал бутылку вина.
– Не вы ли капрал Тургонель? – спросила Адриенна, подходя к нему.
– Ну что ты скажешь! Неужели эта красотка меня знает? – воскликнул капрал с самодовольной усмешкой.
– Вы начальник партии каторжников из Версаля?
– Да–да, моя красавица, это я! – подтвердил он с некоторой гордостью и протянул к ней руку. – А ты – премиленькая, клянусь честью!
– Я следую за вами из самого Парижа! – призналась ему Адриенна. – И наконец‑то нашла вас.
– Так–так… И что же тебе от меня надо, моя маленькая голубка?
– Примите к сердцу мою просьбу, капрал. Среди ваших каторжников находится один, осужденный на это ужасное наказание совершенно безвинно…
– Ну, ваши любовники никогда ни в чем не повинны, это уж известно, – смеясь, перебил ее Тургонель.
– В моем случае – дело совсем иного рода, – сердито сказала Адриенна. – Тот, кого я ищу, действительно не виноват.
– Безвинных на галеры не осуждают, дитя мое, – ответил уже серьезно Тургонель.
Адриенна смягчила тон.
– Он жертва ненависти, интриги, и я надеюсь с вашей помощью хотя бы раз поговорить с ним.
– Но кто же этот каторжник? – спросил Тургонель.
– Его зовут Марсель Сорбон. Он племянник герцога Бофора.
– Племянник герцога? – с удивлением спросил Тургонель. – Так, так… Вероятно, у герцога была причина сослать и…
– Герцог Бофор ненавидит своего племянника! Марсель страдает безвинно!
– Да он уж отстрадал, дитя мое… – вздохнул капрал. – Марсель Сорбон умер!
Адриенна ошеломленно посмотрела на Тургонеля.
– Умер? – одними губами переспросила она.
– Да, его больше нет в живых, – подтвердил капрал.
Такого жестокого удара бедная Адриенна не вынесла и как сноп повалилась на пол.
– Ого! Что с тобой? – удивился Тургонель. – Не будь дурочкой! Так убиваться из‑за каторжника! Глупости! Такая хорошенькая девушка хоть завтра найдет другого…
Тургонель наклонился и хотел было поднять лежавшую в обмороке Адриенну. Но она уже пришла в сознание и оттолкнула руки капрала.
– Как вы смеете! – возмутилась она.
– Ты мне все больше и больше нравишься, девочка! – с широкой улыбкой произнес капрал и опять протянул к Адриенне руки.
Но тут в гостиницу вошел Виктор. Он появился как раз вовремя и увидел, что Тургонель с раскрасневшимся лицом и масляными глазками пытается обнять Адриенну.
– Эй, капрал, что это вы делаете? – строго спросил мушкетер.
Тургонель обернулся и смущенно потупился.
– Я пошутил, господин мушкетер, – пробормотал он. – Эта маленькая дурочка ищет одного каторжника, а его и в живых‑то уж нет.
– Как? Марсель Сорбон умер? – пораженно спросил Виктор.
Адриенна бросилась к нему.
– Я не могу в это поверить! – воскликнула она. – Это было бы слишком ужасно!
– Он умер, – повторил Тургонель. – И если вы приехали от имени герцога, господин мушкетер, то отвезите ему известие, что каторжник Марсель Сорбон находится в царстве мертвых.
– Так он умер в дороге? – спросил Виктор.
Адриенна со страхом смотрела то на него, то на Тургонеля.
– Да, в дороге, господин мушкетер. Он выказал мне сопротивление, и я, по долгу службы, вынужден был убить его.
– Какой изверг! – прошептала Адриенна.
Лицо Виктора омрачилось.
– Вас, капрал, могут привлечь к строгой ответственности, если ваши слова подтвердятся. Но вы пьяны, а пьяный человек не сознает, что говорит.
– Это оскорбление, господин мушкетер! – вскричал рассвирепевший Тургонель. – Я и сам скоро получу офицерский чин! Я не пьян и прошу вас взять свои слова обратно.
– Не делайте из себя посмешище! – с презрением сказал Виктор.
– Вот увидите – я скоро буду офицером! – не унимался Тургонель.
– Когда‑то еще будете… А пока исполняйте свой долг, капрал Тургонель, или я прикажу арестовать вас вашим же конвойным, так как вы пьяны и не повинуетесь старшему по чину! – сурово промолвил Виктор.
– Мы еще встретимся… – проворчал Тургонель.
Пыхтя от злости, он вышел из гостиницы и громко велел своим людям садиться на коней.
– Конечно, следовало бы хорошенько проучить этого мерзавца… – сказал Виктор. – Но я не хочу поднимать шума.
