Бернард Корнуэлл - Враг Шарпа
– Да, сэр, – Шарп глотнул чаю. Было в этом что-то странное, что-то недосказанное. Шарп слышал о ракетной системе Конгрива – если быть совсем точным, слухи о новом секретном оружии ходили уже лет пять-шесть. Но почему проверять их должен Шарп? Он – капитан, а Нэрн сказал, что он должен принять командование над другим капитаном. Бессмыслица какая-то.
Нэрн сунул в огонь еще кусок хлеба.
– Гадаете, почему выбрали вас, так? Из всех наших храбрых офицеров и джентльменов – вас, да?
– Я просто удивлен, сэр. Да.
– Потому что вы неприятны, как камень в сапоге. Потому что не вписываетесь в схему мира, придуманную Пэром, – Шарп откусил кусок тоста с ветчиной, избавивший его от необходимости отвечать. Нэрн, казалось, забыл про вилку для тостов, лежащую в огне. Он схватил со стола еще один лист бумаги. – Говорил же я вам, Шарп, что Крошка-принц сошел с ума. Он не только напустил на нас чудовищного Джилайленда с его чудовищными ракетами, он еще и это нам прислал, – Нэрн держал «это» кончиками пальцев, как будто боялся подхватить заразу. – Ужасно! Думаю, вам лучше прочесть, хотя один Господь знает, почему я не сунул его в огонь вместе с тем чертовым письмом. Держите, – он передал бумагу Шарпу и вернулся к своему тосту.
Бумага была толстой и гладкой. Слева красовалась большая красная печать. Шарп развернулся к окну, чтобы разглядеть буквы. Две верхние строчки были напечатаны вычурным шрифтом с массой завитушек.
«Георг Третий, Милостью Божьей Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии Король, Защитник Веры приветствует». Следующие слова были вписаны от руки: «верного и горячо любимого Ричарда Шарпа, эсквайра».[16] Далее напечатанный текст продолжался: «Настоящим Мы Награждаем, Устанавливаем и Определяем Вас...» Шарп поглядел на Нэрна.
Генерал-майор проворчал, выскребая масло из горшочка:
– Пустая трата времени, Шарп! Бросьте в огонь! Он обезумел!
Шарп улыбнулся. Он пытался удержать растущее в нем чувство восторга, такого яркого и невероятного, что он боялся читать дальше.
«... майором нашей армии в Португалии и Испании». Боже! Боже милосердный! Майор! Бумага ходуном ходила у него в руках. На секунду он откинулся назад и запрокинул голову, коснувшись кресла. Майор! Уже девятнадцать лет он в армии, в которую вступил прямо перед шестнадцатилетием. Прошел с мушкетом и байонетом всю Индию – и вот теперь он майор! Боже! Он так яростно сражался за чин капитана, считая, что этому уже никогда не сбыться – и вот вдруг, из ниоткуда, это письмо! Майор Ричард Шарп!
Нэрн улыбнулся:
– Это только армейское звание, Шарп.
Ага, значит, бревет-майор[17] – но все-таки майор! Настоящий чин – тот, с которым числишься в полку: если приказ гласит «майор полка Южного Эссекса» – это полковой чин. Армейский же чин значит, что он будет майором, пока служит вне своего полка: ему даже платят, как майору, хотя если он соберется в отставку, в расчет примут старого капитана, а не новоприобретенного майора. Но кому какое дело? Он – майор!
Нэрн поглядел в суровое загорелое лицо. Он понимал, что видит перед собой необычного человека, взлетевшего так высоко и так быстро, и гадал, что движет такими, как Шарп. Сидя у огня с приказом в руке, он казался тихим и сдержанным, совсем не похожим на того солдата, о котором слышал Нэрн. Мало кто в армии не знал Шарпа. Пэр называл его лучшим командиром легкой роты в армии – может, поэтому, думал Нэрн, Веллингтона взбесило вмешательство принца Уэльского. Шарп был хорошим капитаном, но будет ли он хорошим майором? Нэрн мысленно пожал плечами: этот Шарп, по-прежнему настаивающий на ношении зеленого мундира 95-го стрелкового полка, еще ни разу не подвел армию, и то, что его сделали майором, вряд ли отрицательно скажется на его боевых качествах.
Шарп дочитал приказ до конца. Как приятно показать пример младшим офицерам и солдатам, как приятно получать и следовать приказам вроде этого. Боже! Майор!
«Дано при Нашем дворе в Карлтон-хауз в четырнадцатый день ноября года 1812, в тридцать четвертый год Нашего правления». Слова «По приказу Его Величества» были перечеркнуты, на их месте стояло: «По приказу Его Королевского Высочества Принца-регента, во Имя и по Желанию Его Величества».
Нэрн снова улыбнулся:
– Крошка-принц прослышал про Бадахос, потом про Гарсия-Эрнандес – и настоял. Это против правил, разумеется, совершенно против правил. Этому человеку не должно быть никакого чертова дела продвигать вас. Бросьте в огонь!
– Вам будет очень трудно принять мой отказ выполнять последний приказ, сэр?
– Поздравляю, Шарп! Начинаете оправдывать ожидания, – последние слова почти исчезли за трубным звуком, который Нэрн издал внутри своего носового платка. Он потряс головой, насупился, высморкался и снова улыбнулся. – На самом деле, поздравляю.
– Спасибо, сэр.
– Не благодарите, майор. Вашей настоящей благодарностью будет бестолковое шипение и бульканье этих мелких ракет Джилайленда. Представьте себе, этот проходимец заимел полторы сотни лошадей для своих игр! Полторы сотни! Нам нужны эти лошади, Шарп, но мы, черт возьми, не можем их даже пальцем тронуть, пока Крошка-принц считает, что с их помощью может дать хорошего пинка Бони под зад. Докажите, что он ошибается, Шарп! Вас он послушает.
Шарп ухмыльнулся:
– Так меня поэтому выбрали?
– Отлично! Вы не дурак. Разумеется, поэтому. Ну, и в качестве наказания, конечно.
– Наказания?
– За несвоевременное повышение в чине. Если бы вы дождались смерти одного из майоров в полку Южного Эссекса, получили бы нормальный полковой чин. Все будет, Шарп, все еще будет. Если 1813 год выдастся хоть сколько-нибудь похожим на нынешний, все мы к следующему Рождеству станем фельдмаршалами, – Нэрн потуже запахнул халат и поднялся. – Если, конечно, доживем до следующего Рождества, в чем я лично сомневаюсь. Идите, Шарп! Найдете Джилайленда с его фейерверками на дороге в Гуарду.[18] Вот ваш приказ. Он знает, что вы появитесь, бедный жертвенный агнец. Упакуйте его для отправки Крошке-принцу, можно в разные посылки, но оставьте чертовых лошадей!
– Да, сэр, – Шарп поднялся, взял протянутые приказы и снова почувствовал приступ восторга. Майор!
Внезапно из церкви донесся звон колоколов, далеко разнесшийся в морозном воздухе и поднявший в полет испуганных птиц. Нэрн вздрогнул от неожиданного звука и подошел к окну.
– Избавитесь от Джилайленда – сможем тихо и спокойно отпраздновать Рождество! – он потер замерзшие руки. – Не считая чертовых колоколов, майор, ничто, благодаря Господу, не нарушает покой армии Его Величества в Португалии и Испании.
