KnigaRead.com/

Патрик О'Брайан - Помощник хирурга

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Патрик О'Брайан, "Помощник хирурга" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Я буду счастлив, сэр, — ответил тот. — Большое вам спасибо. Что до Гётеборга, — я знаком с комендантом. Уверен, он с удовольствием снабдит вас порохом, тем более, что его мать шотландка.

Капитанский обед стал прекрасной иллюстрацией словам Стивена о простоте морской диеты. Не беря в расчёт открывший пиршество приправленный хересом и сгущённый дроблёнными сухарями «морской клей», скрупулезно разделённую Стивеном на четыре высохших и отдающих смолой кусочка чахлую дичь и небольшую порцию отваренного в мешочке до однородной массы лежалого высушенного гороха, это была всё та же солонина и сухари, которыми питались кают-кампания, мичманы и команда. «Ариэль» так спешил выйти в море, что времени для пополнения частных запасов попросту не осталось.

Всё, что было в наличии, уничтожили к 54°с.ш., и теперь всей команде приходилось довольствоваться пищей, предоставленной провиантским департаментом, по крайней мере до тех пор, пока они не достигнут вод Швеции.

— Будьте так любезны, порежьте говядину для мистера Ягелло, — попросил Джек мистера Хайда, кивнув на забинтованную руку гостя.

— Конечно, сэр, — воскликнул лейтенант и приступил к этому сложному заданию.

Говядина совершила путешествие до Вест-Индии и обратно, так что теперь, в сыром виде, на ней вполне можно было вырезать ножом и вытачивать какие-нибудь затейливые орнаменты. Даже вымоченный на протяжении нескольких часов кусок, а после хорошенько вываренный, всё ещё сохранял сердцевину, по твёрдости не уступающую дубу. Стивен заметил, что мистер Хайд левша, что позволило ему орудовать в более свободном пространстве. Его левая была сильна и привычна к солонине. Используя большое давление, он разделял порцию на подходящие кусочки. Закончив процесс, он шёпотом спросил Ягелло:

— Надеюсь я не причинил вам неудобств?

— Вы очень добры, сэр, — ответил литовец. — Пустяки. Должен признаться, что этим утром побриться и надеть бушлат мне было весьма непросто, но доктор Мэтьюрин — кивнув на Стивена — и доктор Грэм...

В этот момент кусок говядины с удивительной скоростью полетел Джеку в грудь. Джек сказал Хайду, что его стоит непременно повесить за то, что он направил заряженное оружие на старшего офицера, и вся компания дружно расхохоталась. Сам же бедняга Хайд едва улыбался, и когда трапеза возобновилась, передал гороховую кашу Ягелло, тихим грустным голосом спросив:

— Сэр, не желаете «табачьей суши»? Я хотел сказать «собачьей туши»?[1]

Стивен отметил, что Хайд оговорился не впервые, и стал размышлять, могло ли это как-то быть связано с тем, что он левша — может ли путаница права и лева (а он видел, как Хайд обходил порт с неправильной стороны) быть связана с перевёртыванием звуков, особеннокогда тот чувствовал себя смущённым. Доктор не стал слишком углубляться в эти размышления и спросил:

— Если не ошибаюсь, мы поднимали вопрос отношений между полами. Но теперь, поразмыслив, мне кажется, что это не подобающая тема для капитанского стола, за которым даже разговоры о политике и религии табу — темы, которые приветствуются на палубе, запрещены под ней.

— Кажется, припоминаю, как за столом вели подобные разговоры, — заметил Джек.

— Мои наблюдения основаны на чувствах свободы и упрощения. В этом ковчеге наше плавучее общество состоит сплошь из одного пола, но что бы стряслось, будь мы поровну разделены между полами, как это примерно есть на суше?

Он обращался по большей части к Ягелло, который залился краской и пробурчал, что затрудняется с ответом.

— Я очень плохо знаю женщин, сэр, — ответил литовец. — С ними нельзя водить дружбу: они — иереи в нашем мире.

— Иереи, мистер Ягелло? — воскликнул Джек. И посмеиваясь себе под нос добавил: — Было бы очень странно, если бы это оказалось правдой.

— То есть евреи, — поправился Ягелло. — Нельзя дружить с евреями. Их так долго унижали и притесняли, что они теперь самые настоящие враги, вроде лаконских илотов, хотя можно считать, что их женщины оказались илотами домашними задолго до этого.

Между врагами нет дружбы, даже во время перемирия, обе стороны всегда начеку. А если не о дружбе, то о чём же можно говорить?

— Некоторые говорят о любви, — предложил Стивен.

— Любовь? Но ведь любовь это плод времени, а дружба — вовсе нет. Вот и ваш Шекспир говорил...

Моряки так и не узнали, что же сказал их Шекспир, потому что вошёл отправленный вахтенным офицером мичман и доложил, что в рассеявшемся с подветренной стороны тумане разглядели двадцать восемь парусов «купцов», охраняемых фрегатом и бригом, вероятно «Мелампом» и «Дриадой».

— Несомненно, балтийский конвой, — сказал Джек. — «Мелампа» трудно не узнать. Но всё же стоит увидеть своими глазами. Доктор, побеседуйте пока с мистером Ягелло, мы скоро вернёмся. Очень надеюсь, что нам удастся закончить обед чем-нибудь повкуснее этого негодного эссекского сыра.

— Мистер Ягелло, — начал Стивен когда моряки ушли, — мне бы хотелось расспросить вас о древних литовских богах, которые, насколько мне известно, продолжают своё призрачное существование в умах ваших невеж, о поклонении дубам, белохвостом орле и plica polonica,[2] бобре, норке и зубре или европейском бизоне. Но сначала, пока я не забыл, должен вам сказать, что у меня есть для вас сообщение, которое я должен доставить в самой тактичной и дипломатичной манере, чтобы оно некоим образом небыло воспринято как приказ — а приказывать гостю просто непростительно — но так, чтобы оно имело ту же силу и эффект. Ваше резвое перемещение по верхнему рангоуту достойно восхищения и уважения, дорогой сэр. Но в то же время, вызывает немалую тревогу, пропорциональную тому, насколько высоко вас ценят. Капитану было бы очень приятно, если бы вы переместились на платформы пониже, которые здесь называют марсами.

— Он считает, что я могу упасть?

— Капитан Обри считает, что законы гравитации более суровы к солдатам, чем к морякам. А раз вы кавалерист, он убеждён, что вы сорвётесь.

— Я поступлю как он хочет, конечно же. Но он ошибается, знайте: герои не падают. По меньшей мере, не на смерть.

— Я и не знал, что вы герой, мистер Ягелло.

«Ариэль» неожиданно накренился, поймав порыв ветра в бакштаг, так что поставили брамсели и штормовые лисели, и с хорошими десятью узлами ринулся навстречу «Мелампу», зарываясь подветренными реями в пене. Ягелло хорошенько схватился на стол, но из-за крена всё же соскользнул на палубу, где какое-то время барахтался, запутавшись в циновках.

— Конечно же я герой, — поднимаясь и от души смеясь, сказал он. — Каждого можно назвать героем собственной повести. Конечно, доктор Мэтьюрин, каждый считает себя мудрее, разумнее и добродетельнее остальных, но часто ли вы видели того, кто считает себя злодеем или даже второстепенным персонажем? Вы должно быть замечали, что герои никогда не проигрывают. На какое-то время их могут выбить из седла, но они всегда поднимаются вновь и женятся на достойной юной даме.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*