Георг Борн - Грешница и кающаяся. Часть II
— Я догадываюсь… Жозефина?
— Вы и принц Вольдемар взяли ее под свое покровительство?
— О, это было внушение свыше, Эбергард! Эта девочка здесь… Я воспитываю ее с такой любовью, какой раньше и не предполагала. Но позвольте задать вам вопрос, простительный близкому другу, каковым я себя считаю… Кто тот бесчестный человек, который соблазнил беспомощную девушку и сделал ее игрушкой своих страстей? Говорите, Эбергард! Вы уклоняетесь от прямого ответа?
— Не заставляйте меня говорить, Шарлотта! Маргарита доверила мне свою тайну, пусть она останется в глубине моего сердца. Все случившееся так ужасно, что я не должен был тревожить вас подобным образом. Помолитесь за мою бедную страждущую дочь.
— Помогая вашей дочери пережить ее горе, вы должны также простить тем, кто так страшно согрешил против нее,— сказала игуменья, протягивая князю руку.— В вас столько великодушия и благородства, что в моих глазах вы олицетворяете идеал человека. Не препятствуйте мне высказать все, что наполняет мое сердце, это для меня благодетельно. Если на земле кто-нибудь в состоянии ободрить несчастную, так это вы, Эбергард. Я буду молиться за Маргариту, за вашу кающуюся дочь, бесчисленными страданиями искупившую свою вину. Пресвятая Богородица смилуется над нею. А принцу я скажу, что Жозефина, эта прелестная девочка, вырванная из воспитательного дома, принадлежит вам, что я отдала ее в ваш дом и тем облегчила горе несчастной матери.
— Не сердитесь на меня, Шарлотта, если я попрошу вас ничего не говорить принцу о моем посещении; не спрашивайте у меня также причину этой просьбы, которая, может быть, покажется вам странной; я желал бы, чтобы принц не знал, в чьи руки попала Жозефина.
Благородная принцесса, внимавшая словам Эбергарда, не посмела высказать ужасной догадки, вызванной в ней просьбой князя, лишь закрыла руками побледневшее лицо.
— Ваше желание будет исполнено, Эбергард! — проговорила она после долгой и тягостной паузы.— А вы наверняка знаете, что Жозефина именно та девочка, которую вы хотите возвратить несчастной матери?
— У нее есть родимое пятно, Шарлотта. Бог словно бы хотел оказать милость страдалице, дав ей возможность узнать свою дочь между тысячами детей. Происхождение этого знака так ужасно, что я весь горю возмущением против человека, позволившего себе такую бессердечную жестокость. На плече у девочки, которую я ищу, запечатлены следы пальцев этого проклятого человека, четыре красных пятна.
— Это она, Эбергард, больше нет сомнений! Подойдите сюда, я покажу вам этого ангелочка.
Шарлотта тихо подошла к боковой двери и осторожно приоткрыла ее.
Князь увидел маленькую Жозефину, сидящую за столом у окна.
Игуменья была права, называя прелестную девочку ангелочком.
Белокурые волосы природными волнами ниспадали на плечи Жозефины; она не замечала приоткрытой двери, ее голубые, исполненные невинности глаза были обращены на лист бумаги, лежащий перед ней.
Эбергард увидел, что она рисовала. С сияющим лицом наводила она цвета, ящик с красками составлял сейчас все ее счастье.
Шарлотта приложила палец к губам и указала Эбергарду взглядом на прилежную художницу, будто хотела сказать:
«Посмотри на нее, благородный человек, посмотри на ребенка Маргариты и возрадуйся! Этот ангелочек, эта милая невинная девочка и есть та, которую ты ищешь и которую хочешь возвратить ее матери!»
Князь Монте-Веро долго смотрел на маленькую Жозефину, а та и не подозревала, что за ней наблюдают.
Но вот она подняла глаза и увидела игуменью и чужого господина, пристально смотревшего на нее. Но она не испугалась, а только застенчиво улыбнулась и смущенно потупилась.
Эбергард почувствовал, что это милое существо с темно-голубыми глазами и нежным здоровым румянцем на щеках доставит ему немало радости.
Шарлотта ввела князя в теплую уютную комнату, где сидела Жозефина. Девочка встала и вежливо поклонилась вошедшим.
— Ты опять занималась рисованием, художница моя,— ласково проговорила Шарлотта и погладила девочку по головке.— Посмотрите, Эбергард, какой у нее талант! Эта девочка просто поразила меня и принца, когда мы впервые увидели ее на благотворительном базаре, где она продавала свои картинки в помощь погорельцам.
Князь подошел к столу и взял лист бумаги. Нарисованная на нем степная роза была так, естественна, что Эбергард был поражен.
— Очень хорошо, милое дитя,— с улыбкой сказал он,— роза просто как живая.
— Но рисование не мешает ей заниматься и более полезным делом,— добавила игуменья, любовно глядя на девочку.
— Под вашим руководством она могла научиться только хорошему; благодарю вас, Шарлотта, за все доброе, что вы сделали для этого ребенка; вы сделали это для меня!
— Ваши слова радуют меня и ободряют, теперь мне будет легче расстаться с девочкой, очень ко мне привязавшейся. Да-да, милая Жозефина, мы должны расстаться.
— О, это ужасно! — воскликнула девочка и, горячо поцеловав игуменью, тихо спросила: — Разве этот чужой господин имеет право нас разлучать?
Шарлотта грустно улыбнулась на вопрос ребенка.
— Этот господин, Жозефина, мой лучший и благороднейший друг; он хочет возвратить тебя твоей матери.
— Моей матери? — переспросила девочка.— Но вы были для меня матерью!
— Прекрасные слова! — воскликнул Эбергард.— Они выражают все, что вы сделали для этого ребенка, Шарлотта.
— О, Жозефина так ласкова со мной, так благодарна! Но теперь, милое дитя, ты узнаешь свою настоящую мать. Пройдет какое-то время, и ты полюбишь ее так же, как и меня.
Девочка заплакала…
Эбергард был растроган этой сценой.
— Твоя мать грустит и страдает без тебя! — уговаривала девочку Шарлотта.— Неужели ты не хочешь утешить ее? Я ведь только заменяла тебе ее. Спроси господина Эбергарда, который нарочно приехал издалека, чтобы взять тебя с собой.
— Хорошо, я поеду, но и вы должны поехать со мной,— проговорила девочка, заливаясь слезами.
— Ах ты, милое доброе дитя! — воскликнула Шарлотта и поцеловала Жозефину в голову.
— Мне будет тяжело увозить ее от вас,— проникновенно сказал Эбергард.
— И для меня будет нелегко расстаться с моей милой Жозефиной,— растроганно сказала Шарлотта,— но я не вправе задерживать ее здесь после того, что узнала о ней. В моем лице, милое дитя, ты всегда найдешь верного любящего друга и советчика. Да благословит и сохранит тебя Пресвятая Матерь Божья!
Шарлотта крепко прижала девочку к груди, потом отстранила от себя и перекрестила.
— Когда ты будешь рядом с той, что дала тебе жизнь, когда глаза твои будут встречать любящий материнский взор, а нежные ручонки — обнимать материнскую шею, вспомни тогда обо мне, своей Шарлотте, которая никогда тебя не забудет и всегда будет молиться за тебя Господу.
