Шэрон Кэмерон - Кукла дядюшки Тулли
— Он умеет плавать? — воскликнула я.
Но Лэйн ничего не ответил, а только отпустил меня, отшвырнул винтовку и стремглав побежал к каналу, где можно было залезть на дамбу и прыгнуть в воду.
Я смотрела, как Бен лучезарно улыбается мне сверху вниз, и понимала, что пока бежала, просто кипела от ярости, а сейчас буквально похолодела от ледяной злобы, просто вытеснившей все остальные человеческие чувства из моего сердца. Я спокойно нагнулась и взяла винтовку. Мне никогда не приходилось стрелять. Я даже не знала, была ли она вообще заряжена, но мне хватило ума взвести курок. Я почувствовала, как он отскочил и встал на свое место. Затем я подняла ствол и навела на лодку, которая была у самого края дамбы, сама не зная, куда лучше целиться — в двигатель или в Бена. Его я видела очень хорошо. Обаятельная улыбка исчезла с его лица, уступив место легкой озадаченности и даже любопытству: казалось, ему самому интересно, что же я сделаю. Я нажала на спусковой крючок.
Удар от отдачи больно сдавил плечо, я упала на землю, и в этот же самый момент непостижимым образом лодка в канале надо мной взлетела на воздух. Меня коснулась волна теплого воздуха, а в небо поднялся небольшой столп огня. Я почувствовала, как задрожала почва под ногами, — это остатки лодки ударились о стену дамбы.
Я положила винтовку на место, смущенная и растерянная из-за оглушительного звона в ушах, и увидела, как Лэйн поднялся на ноги и снова стал взбираться на дамбу. Я побежала в его сторону, но он уже прыгнул в воду и нырял среди горящих обломков, показываясь то тут, то там. Изломанные деревяшки — вот все, что осталось от лодки. И никаких следов Дэйви или Бена.
Когда Лэйн, как грустный мокрый пес, вылез наконец из воды, прошла уже целая вечность. Он провел рукой по волосам, стряхивая капли воды, и мы молча полусошли-полусвалились с дамбы вниз. Мои мысли медленно плыли в голове, будто потеряли свой всегдашний взвод, а ключа было нигде не найти. Мы вернулись к тому самому месту, где я бросила винтовку. Что я наделала? Он посмотрел на винтовку, а затем на дамбу.
— Порох? — спросил он сам себя. — Но зачем? И зачем ему… — И тут он осекся.
Я знала ответы на все вопросы, но не могла говорить. Я заметила, как вдруг сузились его глаза, разглядывающие канал и обломки. По стене канала, убыстряясь и оставляя мокрые следы на камне, спускались тонкие струйки воды и стекали на землю. В кладке появилась маленькая трещина.
— Кэтрин, — тихо сказал он. — Думаю, мистер Тулли в туннеле. Иди туда быстрее и отведи его в собор. Если ты услышишь их, просто возвращайся в туннель и закрой дверь, но ни в коем случае не беги к мастерским, жди на той стороне. Ты поняла? — И он посмотрел на меня. — Спрячься и позаботься о мистере Тулли, пока я не приду за вами. Думаю, нужно закрыть шлюз и слить воду из канала на всякий случай. Понимаешь?
Я кивнула.
— Тогда иди, — сказал он и тихонько подтолкнул меня в сторону мастерской. Только убедившись в том, что я отправилась туда, он подобрал винтовку и пустился бегом к началу канала и шлюзу. Как бы я хотела, чтобы он поверил в то, что я не сумасшедшая. Как бы я хотела, чтобы не было этого выстрела.
Я спешила и все равно была еще далеко от заветной зеленой двери. Вдруг я увидела маленькую фигурку, проскользнувшую туда. Я перешла на бег и обнаружила на земле мокрые следы. Я распахнула дверь и бросилась в дядину комнату.
— Дэйви! — закричала я. — Дэйви!
Я вбежала в темную мастерскую. Газовые лампы не работали, и дядин зверинец представлял собой сборище темных жутковатых силуэтов. Я снова прошла по коридору и распахнула дверь в комнату Лэйна.
— Дэйви! Где ты?
Бойлерная и литейный цех оказались пусты, даже углем не пахло, и все механизмы стояли. Я вбежала назад в коридор и спустилась в туннель.
— Дэйви? Дядя Тулли? Где вы?
Мой голос эхом отдавался от стен, и ноги уже дрожали от усталости. Перед тем как остановиться, я поняла, что меня тошнит. И тут перед поворотом туннеля я увидела мокрую насквозь, сжавшуюся фигурку.
— Дэйви! — воскликнула я, но поняла, что он готов броситься прочь, если я подойду еще ближе. — Ты в порядке? — уже спокойнее спросила я, не обращая внимания на тошноту, одышку и слезы. — Мы не могли тебя найти. Ты умеешь плавать?
Он смотрел вытаращенными глазами на дверь туннеля и будто не узнавал меня. Он выглядел таким брошенным и несчастным. Я остановилась в паре метров от него и опустилась на каменный пол, чтобы он понял, что я не собираюсь кинуться на него.
— Дэйви, я хочу тебе кое-что сказать. Можно?
Я ждала, одна за другой проходили секунды в шипении газовых фонарей, и тут Дэйви сделал несколько неуверенных шагов вперед. Он остановился на безопасном расстоянии от меня и не поднимал глаз от пола.
— Я хочу тебе сказать, что я поняла все, что ты показал мне в доме. Ты отлично справился и подсказал мне все, что нужно.
И тут он посмотрел на меня. Его глаза превратились в огромные темные озера неприкрытых эмоций и чувств. Я разглядела там раскаяние, страх и горе, такое сильное, что я почти физически ощутила боль и ненависть, не ко мне, а к тому, кто заставлял его вредить тем, кому он не хотел.
— Я все понимаю, — шепнула я. — И ты меня прости. Я совсем на тебя не злюсь. — Я протянула к нему руки. — Тебя не в чем винить. Понимаешь?
Он снова посмотрел на меня огромными темными глазами. Затем сделал еще шаг навстречу, но остановился, потому что стены туннеля содрогнулись. Я подумала, что это гром, но тут раздался нарастающий гул и начал приближаться. Я буквально ногами чувствовала, как почва ходит ходуном.
— Бежим, — сказал кто-то.
Я испуганно завертела головой. Кто еще тут мог быть? Это что, голос в моей голове? Галлюцинации?
— Бежим же! — скомандовал голос, высокий и чистый, но очень напуганный.
Я повернулась к Дэйви и вопросительно уставилась в его черные глаза, но тут газовые лампы моргнули и погасли. Сзади раздался треск ломаемого дерева, и нарастающий гул перешел в рев. Я бежала в темноте, вытянув вперед руки, и не могла понять, где Дэйви, а затем мне на спину обрушился удар. Мир вокруг превратился во мрак, крутящийся, вертящийся, бьющий меня то об потолок, то о стены, то об пол. Я уже не знала, где верх, где низ, воздуха не было, нечем было дышать. Легкие жгло огнем, в носу плескалась вода, и меня швырнуло обо что-то жесткое, а затем вода стала методично вдавливать меня в поверхность. Когда я поняла, что сейчас умру, это жесткое подалось, и меня выбросило волной в какую-то грязную лужу. Я не сдавалась, упираясь ногами во что-то внизу, из последних сил толкнулась вверх и вырвалась на поверхность, откашливаясь, задыхаясь, жадно глотая бесценный воздух. Надо мной сквозь стеклянный купол светило солнце.
