Василий Веденеев - Двести тысяч золотом
— Жаждешь новых приключений? — присев к столу, мрачно спросил капитан. — Мы с Ольгой тебе больше в этом не компания.
— Не говори, пожалуйста, за нас обоих, — остановила его сестра. — Я тоже за то, чтобы попробовать еще, только самим, не прибегая ни к чьей помощи. Ведь Саша свободно объясняется по-китайски.
— Успели сговориться? — подозрительно покосился на нее Лобанов. — Неужели вы не понимаете, в какую скверную историю мы уже вляпались? Мало вам «Нефритовой беседки» и «Наньтао»? Хотите добавить к ним еще «город на воде»?
Ольга обиженно замолчала, не зная, что возразить. С одной стороны, брат безусловно прав, а с другой… Девушка посмотрела на Сашу, надеясь обрести у него поддержку.
— Кто, кроме нас, будет знать, куда, когда и зачем мы направимся? Я, например, не собираюсь давать об этом объявление в газете или докладываться соседям, — начал рассуждать Руднев. — Обрати внимание, Юра, неприятности случились при свиданиях с одним и тем же человеком. Кто тебе рекомендовал Юэ?
— Погоди, погоди, — наморщил лоб капитан, — сдается, этот мошенник больше и глаз не кажет в бильярдную, а раньше вертелся там чуть ли не каждый день. Кстати, тот бандит-китаец, который присутствовал при кончине американца, где он сейчас? Не от него ли тянется ниточка?
— Не знаю, — честно признался Саша. — Плохо, что мы сказали Юэ имя Вока да еще назвали его монахом. Сами раскрыли карты.
— Хорошо еще, не до конца: карты ближе к орденам, как когда-то говаривали в офицерском собрании, — улыбнулся Юрий. — Но не думайте, что я вновь согласен принять участие в авантюрах.
Некоторое время молча пили чай, думая каждый о своем, но неизменно возвращаясь к мысли, как быть дальше: бросить все и уехать в Харбин или продолжать поиски сокровищ? Конечно, здесь их не оставят в покое, но ведь и Харбин тот же Китай.
— Мальчики, а вы уверены, что «капуцин» — именно монах? — неожиданно спросила Ольга.
— Кто же еще? — недоуменно поглядел на нее брат.
— Обезьяна! — просто сказала девушка.
— Что? — удивился Руднев. — При чем тут обезьяна?
— Аллен говорил: найди в Шанхае старого Вок Вая. И уточнил: искать надо в «городе на воде». Потом дал немаловажную деталь, по которой можно узнать старика, — «капуцин»…
— Ну, ну, дальше! — поторопил ее заинтригованный брат, но, не желая сдаваться, заранее изобразил ироническую усмешку.
— Почему вы не допускаете, что Аллен говорил об обезьяне-капуцине? Предположим, на одной из лодок живет старик, у которого есть ручная обезьянка. Я смотрела в книгах в библиотеке, есть такие обезьяны — капуцины.
— Новый поворот, — задумчиво протянул Руднев. — Значит, отправимся к причалам искать Вока с обезьяной?
— Лучше всего отправиться спать, — зевнул капитан, — и не забивать голову ерундой, иначе в вашем воспаленном воображении родятся еще более безумные идеи…
Только через два дня они сумели окончательно договориться: Лобанов упорно отказывался продолжать поиски, то настойчиво, с убедительным красноречием отговаривая сестру и приятеля от опасного предприятия, то сердито обвиняя их в потере здравого рассудка, то уличая в маниакальной одержимости золотом. В конце концов, уступив настойчивости Ольги и Александра, он согласился предпринять еще одну попытку, но при этом взял с них честное слово, что в случае неудачи не будет возврата даже к разговорам о кладоискательстве.
На следующий день — после того как решение было принято — Юрий ушел из бильярдной пораньше. Дома они втроем наскоро перекусили и пошли к причалам. Утлые суденышки стояли в несколько рядов, далеко растянувшихся вверх и вниз по реке. Это и был «город на воде».
Точного плана поисков старика Вока друзья не имели, что дало Лобанову новый повод отпустить несколько язвительных замечаний относительно легкомысленности сегодняшнего предприятия. Однако Руднев не обиделся. Переговорив с обитателями одного из сампанов, он быстро выяснил, что «город на воде» разделен на некое подобие плавучих кварталов, улиц и переулков, ориентироваться в которых способны лишь местные жители, как правило знакомые друг с другом, поскольку большинство из них рождается, живет и умирает тут же, а выбираться из нищеты удается лишь немногим счастливчикам. О старом Воке здесь никто не слышал, и белому господину посоветовали расспросить о нем ниже по реке — по словам бойкого подростка, выклянчившего у Саши пару мелких монет за сообщенные сведения, именно там стояли лодки малосемейных и одиноких стариков, живущих подаянием и ловлей рыбы.
После долгих бесплодных поисков, разговоров и блужданий по длинной, прокаленной беспощадным солнцем набережной Ольга заметно сникла, капитан еще больше помрачнел, а уверенность Руднева в успехе сильно поколебалась. Но он старался не подавать виду, хотя внутренне уже созрел, чтобы плюнуть на затею с лодками, стариками и обезьянами, пожалеть измученную жарой девушку и предложить вернуться домой. Ничего не поделаешь, придется смириться, посыпать повинную голову пеплом и признать правоту Юрия. Однако сдаваться без боя не хотелось, и Саша принялся допытываться у очередной старухи, не знает ли она почтенного Вока с обезьяной.
— Там, — небрежно отмахнулась китаянка, показав себе за спину. — Он живет там.
— Что она говорит? — заинтересовался капитан, плохо понимавший нанкинский диалект.
— Она знает Вока, — обернулся возбужденный Руднев. — Надо идти по лодкам. Так?
— Да, да, идите, — закивала старуха. — У его сампана красная корма, вы не ошибетесь.
Саша первым влез на палубу большой лодки и подал руку Ольге, помогая ей подняться на борт. Шагая по пружинящим, скользким от грязи сходням, ощущая под ногами вместо привычной земной тверди покачивающиеся доски хлипких настилов, друзья наконец достигли цели — перед ними был большой сампан с красной кормой. Около квадратного люка, ведущего в трюм, сидел сухонький старичок в синей куртке и светлых полотняных шароварах. Поджав под себя босые ступни, он меланхолично покуривал маленькую трубочку с длинным мундштуком.
— Ох, я боюсь. — Ольга вцепилась в рукав пиджака брата. — Вдруг опять все напрасно?
— Не поворачивать же назад, — резонно возразил капитан. — Давай, Саша, тебе, как говорится, и карты в руки.
Руднев перепрыгнул на сампан и вежливо поклонился старику, который, подслеповато сощурившись, разглядывал непрошенных гостей.
— Могу я видеть уважаемого Вок Вая?
— Это я, — вынув изо рта трубку, с достоинством ответил старик. — Что вам угодно?
— Мы хотели узнать, лао, есть ли у вас обезьяна? — еле сдерживая волнение, спросил Саша.
