Дмитрий Светлов - Медвежий замок
Вот будет привет итальянским собратьям по несчастью! Попросил учителя немецкого языка на свою голову.
– Трофеи посчитали?
– Все корабли с ливонской пшеницей, поверх сложены тюки с полотном. Немного бычьих шкур, дерюга, пакля и теребленая пенька.
– Пакля-то зачем?
– Веревки вьют, неужели не знал? Ты чего бледный, лекаря позвать?
– Сам придет.
– Деньги и золото еще не собрали, закончим, сюда принесем.
– Забери ключи у бывшего хозяина да проверь кладовки.
– Уже заканчиваем, сейчас список тканей принесут.
– Здесь кладовку сам проверь, вставать неохота.
– Слышь, боярин, а как ты немца с кольчугой мечом насквозь пробил?
– Рукой.
– Что рукой?
– Взял меч в руку и проткнул.
– Шутишь? Кольчугу трудно пробить, рубится легко, а против пики хорошо защищает.
– Наверно хлипкая кольчуга, раз на меч сел, как цыпленок на вертел.
– Смотрели мы с дружиной, крепкая, решили тебе подарить.
– Вот уж не надо мне такого подарка, я зимой сам себе сплету, не велика сложность.
– Ты и кольчуги собирать умеешь? Корабельную дружину оденешь в кольчуги?
– Договорились, за зиму сделаю для каждого. Кожи себе отложите, на поддевки пойдет.
– Спасибо, боярин! – Шушун поклонился в пояс. – Только льняные поддевки лучше – и легче, и прочнее.
Дверь без стука отворилась, и двое новиков с натугой втащили сундук, что-то почтительно сказали, положили на стол килограммовую связку ключей и бочком выскочили на палубу.
– Я им устрою строевую подготовку! – проворчал Норманн. – Научу выполнять подход-отход!
– Ты чего? – удивленно спросил Шушун. – Они к тебе с должным почтением, а ты ругаешься.
– Где Антанаса Тутника разместили?
– Ему сейчас вольготно, шкипер Эйзен взял в свою каюту.
– Бери ключи и считай прибыль.
Шушун загремел тяжелой связкой, затем прихватил свечу, вощеную табличку и занялся самым приятным для человека делом. Считать деньги, пусть и чужие, всегда доставляет удовольствие. А тут еще и рулоны заморских тканей, брусочки серебра и золота, нашлась шкатулочка со шлифованными рубинами. Богат был прежний хозяин, да жаден, что его и погубило.
С рассветом подняли паруса, а Хинрих Пап усадил Норманна писать письмо в Hansetag, господину Конраду фон Аттендорну. Смысл улавливался с трудом, внимание концентрировалось на правильное написание слов, хотя учитель диктовал чуть ли не по буквам. Одна отрада, ему нравилось писать готическим шрифтом, буквы выходили не просто красивые, а как бы живые. Получалось что-то вроде кляузы на купца Йохана Дютлиха, который вероломно напал на одинокий корабль честного торговца Норманна фон Руса. Затем шло подробное описание захваченных трофеев, «немного денег, несколько прутков готландского серебра и золота». Завершалось письмо: «Ich besitze sechs Schiffe»[47].
– Почему шестью кораблями? У меня еще есть, – заметил Норманн.
– Сколько их у тебя? – деловито осведомился учитель.
– В Аренсбурге стоят два корабля и каботажные карфи, да на озере ладьи и ушкуи.
– Общее количество можешь назвать?
– Да не знаю я, два десятка точно, а может, и больше. А тебе это зачем?
– Мне не надо, а Конрад фон Аттендорн должен знать.
– Зачем? – предчувствуя неладное, спросил Норманн.
– На случай войны, Ганза перевозит Тевтонское воинство своими кораблями.
– Так мой флот далеко на севере!
– К войне готовятся не дни, а годы. Ты не волнуйся, за аренду корабля полагается доля с добычи.
– Почему о золоте и серебре ты добавил, что оно готландское? На острове нет приисков или рудников.
– Прииски на севере, а добывают его готландские купцы.
– Почему король не заберет все себе?
– Он умный человек, жадность всегда приводит к быстрой смерти.
– А как мы отправим письмо?
– Первый раз написал?
– Здесь да, это первый раз.
– Положи письмо и бирку в кожаный мешочек, завяжи, а шнурки прижми сургучом с печатью и отдай встречному капитану.
– А если прижать свой перстень? – поинтересовался Норманн, хотя перстня у него и не было.
– Тогда капитан возьмет с тебя плату за доставку. А в Китае как письма посылают?
– Вкладываешь в специальную упаковку, пишешь адрес и относишь в почтовую контору.
– Забавная придумка! А что! С твоих земель вывозят много кож, вот и посади человека китайские упаковки шить.
Разговор перешел было на отвлеченные темы, да учитель быстро спохватился и продолжил пытку Норманна немецкой грамматикой. Почему люди говорят на разных языках? Перешли бы на русский, и никаких проблем! Так под глаголы и простенькие диалоги караван продолжил свой путь к Аренсбургу. И скромничать не надо, успехи были вполне очевидными – за неделю Норманн освоил не менее двух сотен слов.
Экспроприированный в Дании флот неплохо прижился в маленькой речушке у поросшего кустарником берега. Место не баловало частыми посещениями торговых кораблей, хозяева замка и аборигены могли предложить только сушеную рыбу, в основном камбалу да леща. Караван встречали как родных с радостными объятиями и поцелуями.
– Соскучился? – отвечая на объятия Нерля, спросил Норманн.
– Спрашиваешь! Да здесь чужбина что нам, что датчанам! Воинов из замка дважды в копья встречали.
– Шушун ручался за рыцаря де Сагуа, обещал стоянку без обид.
– Хозяин здесь ни при чем. Слишком долго стояли, воины пограбить приходили, думали мы сами по себе.
– Есть раненые или убитые?
– Ты что! Как увидели строй, так и повернули восвояси.
– Купцы не спрашивали что да как?
– Один спрашивал, мы назвались твоим именем, другой хотел силой корабли увести, наподдали ему хорошо.
– Молодцы, собирайте палатки, загоняйте скотину – и домой.
– Кораблей у тебя много и войско немецкое. Никак в Любеке купил?
– Одно купил, другое на меч взял. Нам до дома еще дней десять, все узнаешь в самых мелких подробностях.
– Идем прямиком в Онегу?
– Нет, ты ведешь флот в Моонзундский архипелаг, я с Шушуном сбегаю на драккарах в Ригу.
– Зачем тебе столько новиков?
– Чтобы ты не скучал. За зиму научишь строю. Я лучника нашел, так что по весне крепкой дружиной обзаведемся.
– Воевать собрался?
– Ты на корабли посмотри! На каждый десяток, вот и нет сотни.
– А это кто в замок побежал?
– Учитель мой, шпионит за нами. Видишь – с двумя письмами, а я писал только одно.
– Ты только глазом мигни, мы его быстро под землю упрячем.
– Зачем? Опасен тайный враг, а этого мы знаем и покажем, что надо, и правильную сказку расскажем.
– Оно и верно, я своих предупрежу, чтоб говорили с оглядкой.
К вечеру флот потянулся из речки в Рижский залив. В хмурой вечерней темноте поздней осени светлели пятна парусов и мерцали огоньки фонарей. Два драккара налегке шустренько побежали в Ригу, встреча у выхода в Финский залив на острове Вормс, а там максимум четыре дня – и Ладога.
