Иван Алексеев - Заморский рубеж
– Теперь в темпе делаем еще два дела, – произнес он все тем же командным тоном. – Где у тебя тут анкерок с водой?
– На поставце, возле буфета.
– А еда какая-нибудь есть?
– Сушеные фрукты и хлебные сухарики, в буфете.
– Заворачивай их в салфетку, завязывай ее в узел.
Михась кинулся к буфету, подхватил небольшой, на галлон, анкерок, приторочил его к поясному ремню, затем взял у Джоаны узелок с едой и также привязал его к ремню.
– Давай сюда остатки юбок! – получив просимое, продолжил: – А сама собирай с пола осколки стекла, выкидывай их за борт, только действуй осторожнее, не порежься!
Джоана, не задавая никаких вопросов, беспрекословно принялась выполнять его команду.
Михась зацепил юбки за осколки стекла, торчащие в переплете иллюминатора, свесил их за корму. Теперь картина для стороннего наблюдателя выглядела так, как будто девушка умудрилась перерезать домогавшемуся ее сэру Джеймсу горло каким-нибудь подвернувшимся под руку или заранее припасенным кинжалом, а сама выбросилась из иллюминатора в океан. Отсутствие осколков стекла внутри каюты должно было отвести возможное подозрение, что кто-то проник в каюту извне. Кроме того, Михась снял аркан и перевязал его на скользящую петлю так, чтобы после окончания спуска, потянув за второй конец, можно было освободить петлю и забрать веревку с собой. Это, во-первых, скрыло бы следы проникновения в каюту и бегства, а во-вторых, аркан еще мог пригодиться. Закончив все предварительные приготовления, Михась приказал Джоане:
– А теперь обнимай меня за шею обеими руками, вот так. – Михась показал, как сцепить руки в замок, обхватив пальцами запястья.
Джоана, уже не пытаясь выяснить, прилично ли знатной девице обниматься с капралом без родительского благословения, четко выполнила его указания.
Они подошли к иллюминатору.
– Когда я буду спускаться по лееру, обхватишь меня ногами, – приказал Михась.
– Есть, сэр!
Они пролезли сквозь иллюминатор. Михась, почти не ощущая веса Джоаны, испытывал удивительную бодрость и душевный подъем от близости ее теплого и гибкого тела.
Когда они были уже на полпути к лазу в корабельный трюм, Джоана внезапно весело и звонко рассмеялась. Михась от неожиданности чуть не выпустил леер из рук.
– Что с тобой, Джоана? – встревоженно спросил он, испугавшись, что девушка, не выдержав выпавших на ее долю испытаний, тронулась рассудком.
– Да нет, Майк, не бойся, я в порядке, – сквозь смех ответила Джоана. – Ты сказал, что сейчас не время для светской беседы, и я вспомнила, что там, в замке сэра Эдуарда, за ужином, ты спросил у леди Алисы, что такое светская беседа и зачем с дамами разговаривать по-особому. А полковник тебя поддержал и сказал, что действительно нечего с ними разговаривать, их надо хватать и тащить в кусты. Вот ты меня сейчас схватил и тащишь… Вместо беседы.
Михась облегченно рассмеялся и искренне похвалил девушку:
– Молодец, Джоана! Объявляю тебе благодарность за мужество и бодрость духа!
– Рада стараться, сэр!
Они довольно долго пробирались к самому днищу корабля, туда, где под настилом лежали огромные камни балласта. Михась лишь однажды, еще в Портсмуте, проделывал этот путь ради интереса: он, «уставной капрал», не собирался незаконно отлучаться с корабля или же «зашхериваться», то есть прятаться в трюмах от офицеров с целью заняться каким-либо незаконным личным делом, но посчитал своим долгом узнать изнутри устройство флагманского фрегата. Джоана сильно тормозила их продвижение. Хотя она, как истинная леди, была не чужда физическим упражнениям и, например, прекрасно ездила верхом, участвуя в лисьих охотах, но лазание по полосе препятствий было для нее, конечно же, в новинку.
Наконец они спустились, протискиваясь между бортом и внутренней обшивкой, скрывавшей шпангоуты, на последний настил, и Михась, нащупав знакомую защелку, отодвинул доску, представлявшую собой еще один потайной люк, сооруженный умельцами-матросами. Просунув голову в образовавшийся проем, он тихо просвистел условный сигнал «свои», применявшийся флагманской морской пехотой во время ночных атак. Услышав ответный свист, Михась пополз на звук. Джоана двигалась за ним, то держась за его поясной ремень, то просто касаясь плечом, чтобы в темноте не потерять направления.
Пробираться между камнями балласта на ощупь было еще труднее, чем между обшивкой и шпангоутами, и Михась старался двигаться как можно медленнее, чтобы облегчить задачу Джоане. Наконец он почувствовал впереди, в ярде от себя, дыхание человека и, протянув руку, нащупал чье-то плечо.
– Привет, Майк, – вполголоса произнес сержант Паркс. – Все ли благополучно?
– Да, сэр, все в порядке, леди Джоана здесь, со мной.
– Майк, помнишь, при первой встрече мы с Бобом Коулом говорили тебе, что если заслужишь – будешь звать нас по имени?
– Так точно, помню, господин сержант.
– Так вот, зови меня просто Джон.
– Есть, сэр… Спасибо, Джон.
– Представь же нас леди, Майк!
– Леди Джоана, это – сержант флагманской морской пехоты Джонатан Паркс, а это матрос из абордажной команды «Посейдона» Том Мэрдок.
– Рада приветствовать вас, джентльмены! Я не вижу ваших лиц, но чувствую, что это лица героев и отважных патриотов.
– Благодарим вас, леди Джоана! Надеюсь, в дальнейшем мы не дадим вам повода изменить ваше мнение о нас… – ответил бойкий на язык Том.
– Майк, а теперь рассказывай, что ты видел наверху и скольких испанцев убил, спасая леди, – нетерпеливо прервал речь Тома сержант Паркс.
– Самое удивительное, что я убил не испанца, а англичанина: сэра Джеймса Оглби, которого мы спасли на острове. Но, честно говоря, я пока не понимаю, как он оказался в запертой каюте, то есть почему испанцы не захватили эту каюту вместе с остальными помещениями и почему он напал на леди, а заодно и на меня.
– Все очень просто, господа, – с горечью произнесла леди Джоана. – Командир испанцев, дон Эстебан, – давний друг сэра Джеймса. Наверное, они вместе и разработали этот дьявольский план, благодаря которому адмирал Дрейк был введен в заблуждение, а его флагманский корабль захвачен испанцами.
Том Мэрдок присвистнул, Джон Паркс от души выругался, даже забыв потом извиниться перед леди. Михась тоже ругнулся вполголоса, но по-русски, так что ему не за что было извиняться перед собеседниками, не знающими его родного языка.
– Ну что ж, – твердым командным голосом сказал сержант Паркс. – Начало неплохое: мы покарали главного злодея и предателя. Теперь встает вопрос: что нам следует предпринять дальше, чтобы уничтожить испанцев и освободить корабль? Мой план пока прост и незамысловат: днем прятаться здесь, а по ночам подниматься на палубу, в кубрики и каюты, и резать всех подряд. Что вы на это скажете, парни?
