Юлия Галанина - Принцесса лилий
Король, похоже, не менее растерявшийся, чем виконт, кивнул.
— Я думаю, пришло время отобедать, — завершила Королевский совет регентша.
Масрур отпустил виконта, переместился к госпоже Фатиме. Ладони его были пусты, куда делось лезвие — осталось тайной евнуха.
Жениха под усиленной стражей отвели в его покои. По распоряжению Анны де Боже вооруженная охрана встала у двери.
Рыжий пират подхватил Жерара и, не доверяя никому, понес в комнату баронессы, куда должен был подойти и королевский лекарь.
Жанна, Жаккетта, госпожа Фатима и Масрур поспешили за ним.
* * *В комнате Жерара уложили на походную кровать поближе к камину. Не дожидаясь лекаря, пират с госпожой Фатимой тщательно его осмотрели.
— Дэвочка моя, — спросила Жаккетту госпожа Фатима, — ты привезла мой сундук?
— Да, — подтвердила Жаккетта. — Он привязан к экипажу.
— О, тогда мы поднимем на ноги Жерара, несмотря на все старания королевского лекаря, — пообещала будущая принцесса лилий.
— Я схожу за ним, — вызвался рыжий пират. — Масруру сейчас небезопасно выходить из этой комнаты.
— Теперь он не отойдет от мэня ни на шаг! — пообещала госпожа Фатима.
Жаккетта помогла Жанне снять заскорузлые от крови платье и рубашку. Принесла за ширмы таз, кувшин теплой воды и оловянную кружку. Освеженная Жанна переоделась в теплое домашнее платье, сама подтащила к изголовью кровати Жерара креслице и села.
Жаккетта сложила запачканные вещи в корзину для грязного белья, решив, что отнесет их прачке чуть позже, после визита лекаря.
Госпожа Фатима сидела на походной кровати рыжего пирата, которая под ней опасно потрескивала, и задумчиво смотрела на огонь.
— Госпожа Фатима! — вышла из-за ширмы Жаккетта. — А вы не боитесь стать женой этого изверга?
— Мы с Масруром ничего не боимся, — спокойно улыбнулась госпожа Фатима. — Ибо чего хочет Аллах, то бывает, а чего он не хочет, того не бывает.
— Виконт — мстительный, нипочем Масрура не простит. Я же видела, что это Масрур заставил его.
— Виконт — младенец, если сравнить его с мстительной Бибигюль, — потянулась от души, чтобы размять косточки, госпожа Фатима. — Мы будем осторожны, очень осторожны. У жены прынца будет своя охрана. Только я буду им платить. Столько — что все их будут ненавидеть. Поэтому они будут хорошо охранять Масрура — чтобы не лишить себя ни денег, ни голов. Фатима знает, сколько платить людям.
— Он вас сильно обижал? — спросила Жаккетта. — Мы так боялись…
Госпожа Фатима ухмыльнулась.
— Зачэм ему обижать Фатиму? Его жизнь превратилась в сплошной праздник. Или ты думаешь, моя звездочка, что я учила тебя тому, что сама не умею?! Нэт! Я люблю вас: ведь вы не бросили Фатиму, и если бы не рыжий раис, у которого язык острей, чем у любого кади, Фатима не стала бы женой такого важного франка. Но, слава Аллаху, нэт такого мужчины — если он мужчина, — с которым бы нэ справилась Фатима! Этот мальчик совсем темный, вы его, должна сказать, любили плохо. А я — хорошо!
— Мы его вообще не любили! — возмутилась Жаккетта.
— Зря, — заметила госпожа Фатима невозмутимо. — Если бы любила, может, не я, а ты была бы сейчас прынцесса.
— Ага, щас, — фыркнула Жаккетта. — Спасибочки. Он удочерить меня хотел, этот змей. Чтобы голову открутить, когда захочется.
— За моей головой следить будет Масрур, — объяснила госпожа Фатима. — Конечно, виконту сначала нелегко будет смириться, что он теперь женатый человек. Но… Ко всему можно привыкнуть. Да. Ему понравится. Когда он поймет, что нэльзя убить Масрура, — все будет хорошо.
— А он поймет? — с сомнением спросила Жаккетта.
— А что ему еще делать? Поймет! — философски сказала госпожа Фатима.
Тут беседа прервалась, потому что подошел лекарь, тот самый, что недавно осматривал Жанну.
Он велел раздеть Жерара. С помощью трубочки, расширяющейся на конце, прослушал его. Осторожно ощупал. Бинтами, нарезанными из старой — мягкой — простыни, он туго забинтовал грудь Жерару, чтобы ребра встали на место и могли спокойно заживать.
Госпожа Фатима ревниво смотрела за каждым его действием.
Лекарь заново перевязал голову раненому, наложил противовоспалительные примочки, велел поить целебными настоями. В этот раз, поскольку случай был тяжелым, он не посылал в город, все нужные лекарства принес с собой.
После его ухода Жаккетта хотела отнести испачканные вещи прачкам, но Жанна сказала, что пока не надо. Лучше сходить за едой, чтобы накормить и госпожу Фатиму, и Масрура.
Жаккетта послушно спустилась на кухню — а весь замок уже гудел, обсуждая события этого утра, — и добросовестно подлила масла в огонь, как самый непосредственный свидетель. Получила в обмен на сведения корзину отборной еды, которую вызвался нести один из поварят, чтобы лично увидеть новую принцессу.
Когда она вернулась, рыжий пират как раз заносил сундук с пожитками госпожи Фатимы, так любовно собранными Жаккеттой.
Госпожа Фатима и Масрур тут же захлопотали над ним, вынимая на свет божий разные таинственные мешочки и скляночки.
Масрур извлек даже медный ковшик с длинной ручкой и начал варить в камине ранозаживляющий отвар, что-то бормоча себе под нос, не то рецепт, не то заклинания.
Рыжий пират проверил работу лекаря и остался доволен.
Жанна осторожно, маленькой серебряной ложечкой вливала оставленный лекарем настой в рот Жерару.
Рыжий пират вдвоем с Жаккеттой начали накрывать на столик. Точнее, на стол, составленный из двух. Запах жареных каплунов, голубей, пирогов, тушенных в мясной подливе овощей дразнил нос.
Госпожа Фатима, убедившись, что все кругом заняты делом и все идет так, как должно, принялась восстанавливать красоту. Она смыла сыгравший свою важную роль старый кохл и накрасила глаза заново. Мешочек с подводкой и зеркальцем висел у нее на поясе и до похищения, и во время, и после. Довольно улыбнувшись своему отражению, похожая на несравненный динар в фарфоровой чаше, госпожа Фатима спросила:
— А что у нас сегодня есть покушать?
— Буквально все, — обрадовал ее пират. — Все, что едят короли и принцы.
— Самая лучшая еда — еда простых людей, — убежденно сказала Фатима. — Таких, как мы. Да, Масрур?
— Он говорит, что в этом мире нет еды, — перевел для Жаккетты рыжий пират. — Для тех, кто понимает в этом толк. Но я бы на его месте подкрепился бы, чем Бог послал, ибо скоро начнется суета.
— Какая? — удивилась Жаккетта.
— Маленькая, что с тобой? — в свою очередь удивился рыжий пират. — Завтра одновременно и свадьба, и крещение. Точнее, наоборот, крещение и свадьба. На подготовку этих очень серьезных дел осталось меньше чем полдня и ночь. Если бы не непреклонная воля госпожи регентши — все бы растянулось по времени надолго.
