Николай Смирнов - Государство Солнца
Ни баобабов, ни равенал, ни бабочек мы не видели на нашем гнилом побережье.
Мы возвратились в Люисбург вечером. Не заезжая в лагерь, мы пристали к Острову Госпиталя, чтобы сделать доклад Беспойску.
— Завтра же начинайте стройку, — сказал он, выслушав Корби. — Вызовите сто, двести, пятьсот человек. Сначала забор и несколько домов. Потом — дорогу к морю. Новый город будет называться Городом Здоровья. Это поднимет дух больных.
Так возник наш новый город — Город Здоровья. Через несколько дней сотни мальгашей вырубили кустарник, и на его месте выросли домики. На этот раз их плели из черенков равеналы. Листья равенал шли на крыши. Такие хижины были похожи на корзины.
Между другими домиками строился большой дом для Беспойска. Он был тоже сооружён по туземному обычаю, но мальгаши говорили, что в таких домах живут только вожди. Терраса опоясывала дом со всех сторон. Крыша была так высока, что издалека дом походил на башню.
Город рос. Но гораздо труднее было провести дорогу к морю.
Для этого надо было вырубить просеку через лес, который с момента своего возникновения не знал топора. Некоторые деревья были так толсты, что выгоднее было их обходить, чем рубить. Другие росли в наклонном положении, третьи, уже мёртвые, преграждали путь, и в них надо было выпиливать ворота. Дом Беспойска был уже готов со всеми своими террасами, но дорога едва только проникла в чащу леса. Поэтому мы с Ванькой принуждены были воспользоваться старым путём — рекой, для того чтобы съездить к Беспойску и чтобы пригласить его в новое жилище. Инженер Корби дал нам ещё одно поручение: привезти как можно больше товаров для выдачи мальгашам за срочную работу.
Мы хорошо теперь знали реку и уже не принимали крокодилов за тюленей. По течению мы быстро добрались до устья, а там развернули маленький парус. Недалеко от Острова Госпиталя мы заметили корабль. Это был «Бурбон» с Иль-де-Франс.
— Может быть, сапоги привёз, — сказал Ванька мечтательно.
Последнее время у нас было плохо с сапогами. Мы не привыкли ещё ходить босиком по мадагаскарской земле. А наша обувь вконец износилась.
Мы подошли к острову, высадились и сразу бросились на гору к дому Беспойска. Он сидел на пороге в самодельном кресле.
— Дом для вас готов, губернатор! — закричал я. — Прекрасный…
— Поздно, — сказал Беспойск.
И тут по лицу его вдруг обильно полились слёзы, как у меня в Париже весной.
— Поздно, — повторил он. — Я сам уже выздоровел, а мой мальчик умер час назад.
Мы помолчали.
— Пришёл «Бурбон», — сказал Ванька. — Может быть, привёз сапоги?
— Вряд ли. Наверное, за быками. Поезжай, Лёнька, на склад, скажи Чулошникову, чтобы он выполнил все, что они просят.
Когда мы отходили от домика, я слышал, как зарыдала жена Беспойска.
— Уедут они в Европу на «Бурбоне», помяни моё слово, — вдруг сказал Ванька. — Не останется он здесь.
— Нет, — возразил я. — Ему поздно уезжать. Раз сын его умер, у него осталось только Государство Солнца.
7. Город Здоровья
Я уже несколько дней не был в Люисбурге, поэтому не знал никаких новостей. Кто умер, кто выздоровел, как наши быки? Прямо с моря мы побежали к складу и нос с носом столкнулись с Ерофеевым.
Весёлый парень Ерофеев был почему-то страшно смущён. Мы пристали к нему с вопросами:
— В чём дело?
Ерофеев огляделся по сторонам и сказал тихо:
— Белый-то человек, что в лесу ходил…
— Ну?
— Из лесу вышел.
— Где же он?!
— С Чулошниковым чай пьёт.
Мы решили, что Ерофеев шутит, как всегда, и побежали на склад. Чулошников действительно пил чай в обществе высокого француза. Дуя на блюдечко, он смущённо произносил какие-то французские слова и думал, что разговаривает по-французски. Но, судя по всему, собеседники друг друга не понимали.
— Кто это? — спросил я Чулошникова по-русски.
— Да вот, должно быть, на «Бурбоне» с Иль-де-Франс приехал. Говорит что-то, а что — не понимаю.
Я спросил француза, в чём дело.
— Я Ассиз, — сказал он. — Меня прислал губернатор с Иль-де-Франс, чтобы здесь заведовать хозяйством вместо Сэно. Где он?
— Умер недели три назад.
— Тем лучше. Значит, я прибыл вовремя. Где я могу увидеть губернатора?
— На острове. Он болен.
— Так. Если он умрёт, я здесь буду губернатором. Мне это пообещали на Иль-де-Франс. Беспойском там недовольны.
— Он не умрёт, — сказал Ванька решительно. — Скорее вы умрёте. Привезли вы нам сапоги?
— Нет, не привёз. Денег привёз два мешка. Ассигнаций и серебра.
— На что же нам деньги? Нам штаны нужны и сапоги.
— Этого я не знаю. Мне велено передать деньги.
Я попросил Ваньку отвезти Ассиза на остров, но лишнего не болтать. Мне ясно было, что в лице этого француза мы получили нового шпиона с Иль-де-Франс. Ванька и Ассиз ушли, а я принялся расспрашивать Чулошникова о новостях. Новостей было мало. С «Бурбона» требуют быков и риса. Четыре француза убежали с ружьями.
— Куда же они могли убежать?
— Неизвестно. Наверное, на «Бурбоне» уедут.
Мне показалось это правдоподобным. Не был ли «Бурбон» тем корабликом, о котором говорил Сэно перед смертью? Потом я спросил Чулошникова, что он может отпустить в Город Здоровья для расплаты с мальгашами. Оказалось, что у него товаров нет.
— Как же тогда дорогу-то вести?
— Ума не приложу. Может быть, Беспойск что-нибудь придумает?
Я побывал у Беспойска и говорил с ним о нашем тяжёлом положении. Он сказал:
— У нас есть только деньги, но смешно ими платить мальгашам. Впрочем, на днях я сам буду в Городе Здоровья и что-нибудь придумаю. Мы перенесём центр жизни туда. А в Люисбурге пусть посидит господин Ассиз.
Через несколько дней Беспойск приехал в новый город. С ним была его жена, очень похудевшая после смерти ребёнка. Мы их поселили в новом доме, который всем нам казался чудом строительного искусства.
Вскоре после своего приезда Беспойск объявил, что он назначает собрание вождей всех окрестных племён. Гонцы были разосланы повсюду. И вот к нам в Город Здоровья начали прибывать вожди с небольшими отрядами воинов. В короткий срок собралось около двадцати вождей. Даже говасы пришли из центра острова.
Это было первое большое собрание мира. Беспойск приказал для начала жарить быков и выставил водку, нашу последнюю водку. После обеда на главной площади были постелены циновки, и вожди уселись в кружок. Беспойск долго говорил с ними.
Он говорил о том, что время недоверия кончилось, пора приниматься за общую работу. Надо сообща решить, где строить торговые пункты, какие дороги проводить.
