М. Р. Маллоу - Пять баксов для доктора Брауна
Совсем недалеко от берега текла река, по обоим берегам которой росли деревья с густыми кронами и здоровенными узловатыми ветвями. На одном из них Джейк обнаружил бегущих рядком больших пауков, которые при ближайшем рассмотрении оказались маленькими крабами. Пели птицы, все было здесь золотым и зеленым. Влажный воздух благоухал нагретой солнцем травой. У Д.Э. Саммерса, с удовольствием скрипевшего голыми пятками по песку, колотилось сердце. Компаньоны даже примолкли. Приставшего с болтовней Коуэна, почти не слышали, старательно кивая и отвечая что-нибудь вроде: «точно!», «хм-м», или «ага».
Партия полных ведер проделывала свой путь из рук в руки. Улучив момент, Джейк юркнул в кусты. Пробравшись через шуршащую зелень и жадно вдыхая ее запах, он оказался в тенистом лесу.
– Ну что, сэр? – нарушил пение цикад М.Р. – Свободные люди?
Он стоял, прислонившись спиной к стволу дерева и обрывал листья с ветки, которую держал в руках. Два пустых ведра валялись на опавшей листве, толстым слоем устилавшей землю.
Д.Э. Саммерс швырнул туда же свои. Задрал голову, оглядел качающиеся в небе верхушки деревьев.
– Абсолютно, – сказал он. – Совершенно.
– Вещи жалко, – заметил компаньон.
– Жалко, – отозвался Джейк и хлопнул его по тощим плечам. – Пошли скорее, пока не хватились.
В облаках вскрикивала чайка. У обоих в карманах были ножи и спички. Оставшиеся от щедрого «наследства» миссис Фокс деньги Дюк предусмотрительно захватил с собой. Таким образом, двое джентльменов располагали кое-какими возможностями.
И тут кусты раздвинулись и перед остолбеневшими искателями приключений появился Коуэн, помахивая пустыми ведрами.
– ...и скажу я вам, ребята, – продолжал он как ни в чем не бывало, – не те сейчас времена.
– Угу, – отозвались искатели приключений почти хором.
Дюк быстро полез в карман и стал скручивать папироску. Компаньон последовал его примеру.
– Нет, не те! – Коуэн тоже швырнул ведра на землю и вынул трубку. – И киты были – куда нынешним. Вот в одна тыща восемьсот восьмидесятом году загарпунили такого, что враз все трюмы набили и еще осталось.
Старый матрос засмеялся, прищурился на солнце, спихнул на затылок шапку.
– Эх, а я был совсем малек тогда! – сказал он. – Вон как вы.
– Угу, – отозвался Дюк.
– Кабы только не виски, мог бы я стать богатым человеком. Состоятельным! – со значением сказал Коуэн. – Триста двадцать долларов привез я тогда, триста двадцать! А ведь доля моя была всего-то двухсотсемидесятая! Да, видно, такая судьба. Такая судьба, ребята!
– Э, – оживился Джейк, – двухсотсемидестая? Это как?
Ему вспомнилось, что их собственная с компаньоном доля составляет какую-то «двухсотпятидесятую».
Коуэн на секунду застыл.
– От выручки, парень! Доля от выручки, дружочек ты мой сопливый! Вот тебе сколько положили?
Компаньоны сказали.
– Бери выше! – матрос хлопнул Джейка по плечу и поднял свои ведра. – Семеро-то потопли! Повезло, считай, нам, парни!
Троица опять направилась по тропинке к бочкам на берегу. Джейк быстренько попробовал вспомнить, сколько вообще народу было на «Матильде»: восемнадцать на вельботах, плотник, кузнец… человек сорок?
– Зеленые, ох и зеленые вы еще, ну чисто горох! – продолжал ирландец свои разглагольствования. – Постойте-ка, как же это будет? У старушки из города Рох ...
Дюк обернулся.
– В огороде... – бормотал Коуэн.
Дюк так обернулся, как будто готов был броситься ему на шею.
– Вот здорово! – воскликнул он. – Вы тоже читали Лира?
– Кого? – поразился старик. – Чего? А?
– Ну, Лира, – повторил Дюк. – Эдварда Лира.
На его лице была такая отчаянная надежда, что Д.Э. который тоже ни о каком Лире не слышал, успокоительно похлопал компаньона по плечу.
– Целая книга таких стишков, как вы придумываете! – горячо объяснял Дюк. – Одна старая дама из Праги...? Да?
Или: «жила одна дама приятная, на вид совершенно квадратная...»
Опять не помогло.
– А, – догадался Дюк, – вы, наверное, название не помните. Со мной это тоже часто бывает. Это же «Книга чепухи»!
Добродушное обычно лицо Коуэна приобрело оскорбленное выражение.
– Она просто так называется, – пробормотал М.Р. упавшим голосом.
– Дружочек, – проговорил старый матрос, – книжками пусть чистоплюи вроде тебя балуются. Прощелыга твой Лир. Такими стишками развлекаются настоящие ирландские парни. Если бы твой жуликоватый джентльмен слышал, как шпарят ребята с «Энни-Лори», со стыда бы помер!
Взяв на ручки девицу Клофулию
Ее папа свалился со стулия.
Бородатая дочь
Походила точь-в точь
На соседа Абрама Тертулия.
– Помните ту даму из «Музея Барнума»? – поинтересовался довольный Коуэн, глядя на хохочущих молодых людей. – Док с «Энни-Лори» клялся, что лично выписывал бородатой леди свидетельство о том, что и леди, и ее борода – настоящие!
Бородатая дева Клофулия
Хороша была словно скульптурия.
Ну, а что борода, то совсем не беда.
И скажу, не совру:
Красотулия!
Ни о какой бородатой даме искатели приключений никогда не слышали. Ирландец щелкнул языком в дупле зуба.
– Ну да, и правда, – согласился он, словно с ним спорили. – Давно это было. В одна тысяча пятьдесят третьем году, да. Говорят, красотка весь мир объездила со своей бородой.
Компаньоны в ответ вежливо промычали. Они соображали, что бы такое сказать, чтобы старикашка отвязался. Коуэн тоже некоторое время шел молча и громко искал в дупле зуба. Дюк страдальчески сморщил брови. Джейк вообще смотрел в другую сторону. Все трое подошли к бочкам, вылили воду и направились назад.
– Мне на минутку, – сказал Дюк коротко и сиганул в ближайшие кусты.
Почти сразу к нему присоединился компаньон. Но не успели искатели приключений сказать друг другу хоть что-нибудь, Коуэн составил им компанию и приступил к деликатному делу.
– Эх, погодка-то, погодка, а? – крякнул он, глядя, как темнеет лохматый ствол ближайшей пальмы.– Как есть рай!
Двенадцать раз искатели приключений возвращались с ведрами к бочкам. Коуэн все не отставал. Особенно длинной была история про замурованного между шпангоутами бедолагу рабочего-клепальщика с «Грейт-Истерна» – самого большого пассажирского судна в мире с самой дурной репутацией:
– ...а когда посудину все-таки разломали, внутри нашли скелет, – в любое другое время эта история вызвала бы у двоих джентльменов самый живой интерес. – Весь в лохмотьях, волосы повылезли, а в руках – что бы вы думали? – ржавый молоток! Говорят, все тридцать лет пассажиры жаловались на стук где-то под палубой!
