Владимир Андриенко - Гладиаторы
Липли волосы нам на вспотевшие лбы,
И сосало под ложечкой сладко от фраз,
И кружил наши головы запах борьбы,
Со страниц пожелтевших слетая на нас.
И пытались постичь
Мы, не знавшие войн,
За воинственный клич
Принимавшие вой,
Тайну слова "приказ",
Назначенье границ,
Смысл атаки и лязг
Боевых колесниц.
В. Высоцкий
"Баллада о борьбе"
На следующий день встреча состоялась. В таверне "Борода Агенобарба" за дальним столом сидели четверо. Это были Децебал, Келад, Кирн и старый раб Гая Сильвия Феликса Аристомен.
Фракиец внимательно следил за стариком. Он до сих пор не мог понять, почему Децебал решил посвятить в подробности заговора этого раба.
"Продаст он нас, — думал он. — Только одна хитрая рожа чего стоит".
— У вас дело ко мне? — спросил старик после фиала вина. — Ведь не для угощения же вы же меня сюда позвали.
— А ты не рад возможности выпить хорошего вина? — спросил Келад. — Или хозяин тебя поит лучшим?
— Хозяин? Редко такое бывает, что Феликс угощает чёрных рабов.
— Ты прав, старик. Мы позвали тебя не только за тем, чтобы угостить.
— А зачем? — старик выпил еще фиал и потянулся рукой за горячим битком с которого стекало масло.
Раб, не церемонясь, отправил его целиком в рот и стал смачно чавкая жевать лакомство. За первым последовали второй и третий битки, а затем еще и еще.
Децебал откровенно поведал Аристомену о своих планах касаемых восстания гладиаторов. Тот слушал внимательно, но когда гладиатор закончил, престал жевать и стал смеяться.
— Вон куда хватил. Славы гладиатора Спартака захотелось? Я видел твои глаза, когда ты рассматривал рисунок в доме моего господина. Я еще тогда понял, что ты за птица, дакиец.
— И я хочу, чтобы ты нам помог. Я тоже увидел в твоих глазах ненависть к хозяевам. Разве я ошибся?
— Моя ненависть сожгла мою душу уже давно и сама выгорела до тла. Но с чего вы взяли, что я стану помогать вам? Да вы хоть знаете, что такое восстание?
— Чего с ним говорить, Децебал, — зашипел фракиец. — Он стал хозяйским псом. Привык жрать объедки со стола римлянина.
— Ну, ты не шипи, — старик смело посмотрел в глаза громадному фракийцу. — Меня не так легко напугать. Я не пёс. Я ненавижу хозяев больше чем ты. Я видел на своем веку больше рабских выступлений, чем ты прожил лет на свете. Знаешь, чем они закончились? Рабов распинали на крестах, жгли на огне, варили в кипящем масле.
— И ты боишься?
— Боюсь? Нет. Я стар и моя жизнь ценности для меня самого не представляет. Но я не хочу помогать в деле, что не принесет ничего кроме смерти и горя.
— Но с чего ты решил, что у нас ничего не выйдет? — спросил Децебал.
— Да потому, что сделать то, что сделал Спартак, может повторить далеко не каждый.
— Децебал сможет! — решительно заявил Келад.
— Погоди, Келад. Не стоит меня слишком перехваливать. Скажи, Аристомен, что, по-твоему, нужно для успешного восстания рабов?
— Многое! — раб выпил новый фиал. — Во-первых, нужен вождь, способный вести за собой людей. И такому вождю нужно иметь силу характера и способных друзей. Но самое главное — это счастье. Без него ваш бунт — обречен.
— А что, по-твоему, такое счастье?
— Это удачное совпадение примет. Восстания рабов подобны кострам. Если есть сухие дрова и если сложить их в большую кучу, то достаточно икры и пламя займется и погасить его будет нелегко. Рабы те же поленья, но их нужно собрать воедино.
— Не во всем я согласен с тобой, старик, — возразил Децебал. — Если я подниму меч восстания, и за мной пойдут мои люди из гладиаторских казарм, то вскоре эти поленья сложаться сами в большую кучу. Нам стоит создать только ядро восстания. В сельских эргастериях и рыбозасолочных сараях множество рабов возьмутся за оружие.
— Это так, — кивнул старик в знак согласия. — Но придут когорты римских легионеров, тех, кто завоевал мир, и опрокинут вас. Они зальют кровью огонь вашего восстания.
— Мы умеем драться, старик.
— Верно! — поддержал дака Келад. — Децебала знают как отличного бойца и за ним люди пойдут.
— Но здесь в провинции Капанья два легиона! А это по 6 000 солдат ветеранов в каждом. Знает ли он законы войны? — палец старого раба уперся в Децебала.
— Знаю, старик. Да и не один я буду. И для этого нам нужен ты.
— Но я не полководец.
— Этого от тебя не потребуется. Ты отлично знаешь Помпеи и у тебя везде есть связи. Ты знаешь, кто есть кто. И если ты сведешь меня с нужными людьми, то мы найдем среди рабов и воинов и командиров, знающих тактику войны при помощи которой побеждают римляне. Мы вместе выработаем план борьбы и сумеем занять выгодное положение и выиграть первые битвы, как это было в случае со Спартаком. Уже сейчас в казармах школы Акциана есть рабы, что имеют опыт командования войсками.
— Да мы и не собираемся идти на Рим. Мы поднимем рабов в Помпеях, а пока император и сенаторы очухаются, мы захватим корабли и уйдем от них! — загремел Келад.
— Уйдете? А римский флот? Да вас перехватят и пустят на корм рыбам! Ибо война на море еще сложнее, чем война на суше! А среди вас есть флотоводцы? Спартак, о котором вы вспоминали, также выбрал этот путь в конце своего восстания. Он увел свои рабские легионы на юг и договорился с пиратами, чтобы они эвакуировали его войска из Италии. Но пираты взяли у него деньги и предали его.
— Но мы не станем ни с кем договариваться, — горячо возразил Келад. — Мы захватим корабли сами! Здесь в гаванях, если мы опрокинем римские войска Кампании, нашими станут сотни кораблей!
— А ты видел римские боевые триеры в морском бою, когда дружно грянут корабельные камнеметы и с твоих палуб сметет воинов? У римлян опытные моряки.
— И среди нас такие найдутся. Среди рабов немало бывших пиратов, что мечтают о свободе.
— С тобой тяжело говорить, фракиец. Ты ничего не понимаешь! Ничего! Твои пираты не смогут управлять судами эффективно, ибо у них нет команд. А команды должны состоять из хороших моряков и самое главное они должны знать друг друга и действовать слаженно. А у вас нет времени чтобы собрать достаточное количество моряков и поэтому первое же сражение на море вы проиграете.
— Да погодите вы! — прервал их спор Децебал. — Келад не прав. У нас среди гладиаторов есть такие, что хотят пойти по предложенному им пути. Но я поднимаю рабов на борьбу совсем не затем, чтобы нахватать в Помпеях добра, украсть корабли и податься восвояси. Нет! Я хочу вести людей против Рима и его несправедливых законов. Я хочу расшатать опоры на которых стоит эта проклятая империя.
