Роберт Святополк-Мирский - Служители тайной веры
Через четверть часа замок снова стоял тихий и темный — казалось, в нем все давно спят. На самом деле он был пуст, и только в одной комнате Западной башни лежали в темноте на полу крепко связанные все его обитатели и мечтали как никогда, чтобы хоть кто-нибудь приехал в гости...
На развилке дорог Антип прощался с Медведевым.
— Не удалось тебе пока рассчитаться с твоим Степаном. Но я уверен — случай еще представится. Прощайте, друзья! Счастливо добраться домой! Мой парень проводит вас лесами почти до самой границы — дорога дальше обычной и продлится недели две, но на ней вас никто не найдет и можете не опасаться никаких погонь! Передай, Василий, привет всем людям, что были у меня раньше и... Да, кстати, может, это тебе пригодится зачем-нибудь... У тебя остался Ефим Селиванов с семьей. Так вот, помнишь, я тебе писал, что у них двое младших детей в болоте пропали, и они к нам пришли, чтобы их искать?.. Представь себе, я случайно встретил здесь одного его дальнего родича, и он заверил меня, что у Ефима и Ульяны никаких детей, кроме Еремки, никогда не было — она после первых родов уже не могла больше рожать. Так что я не знаю, зачем они каждый день по болотам у меня там шатались, но поварихой Ульяна была отменной, и все трое они никогда ни в чем меня не подвели.
— Странно, — сказал Медведев.
— Мало ли что — мы никогда не знаем, что на самом деле скрыто в каждом человеке. Во мне — только дружба к вам ко всем! Уверен, мы еще встретимся! Прощайте!
Они разъехались по разным лесным дорогам, и отряд, в котором был Медведев, двинулся, все ускоряя ход. Впереди скакал юноша Антипа, за ним — Картымазов и Алеша, потом Филипп рядом с Настенькой и, наконец, — Медведев с Сафатом.
— Нет, Вася, ты мне скажи, — на всем скаку крикнул Филипп, — ну теперь-то ты веришь своей Надежде?
— Конечно! — крикнул в ответ Медведев. — А еще Вере и Любви!
Филипп не совсем понял, что имел в виду Медведев, но слова ему понравились.
Часть вторая. Первый шаг.
Глава первая. Здравствуй, брат Каин!
Еще в то время, когда князь Семен Кельский, не подозревая ничего дурного, обедал с Медведевым, называвшим себя Пашей, и радовался успешному ходу своих дел, Никифор Любич, обнимал свою только что вернувшуюся дочь и выслушивал ее подробное донесение.
— Ты прекрасно справилась со своим первым делом, — сказал Никифор, - я сам не сделал бы этого лучше. Значит, говоришь, князь Федор провожал тебя с непокрытой головой и заверял, что никогда не забудет...
— Да, отец — Марья немного смутилась. — Скажи, если это не секрет, мы ведь не желаем зла князю Федору? Он показался мне беззащитным и несчастным... Я очень рада, что мы спасли его от Кожуха... Я никогда не обманывала тебя, отец, и не могу скрыть — князь Федор понравился мне... Я бы не хотела, чтоб из-за меня с ним случилось что-то плохое».
Никифор улыбнулся
— Нет, Марья, ты можешь быть спокойна — я хочу ему только добра... Если его дела окажутся полезными нашему братству, мы поможем ему, оставаясь незаметными ангелами-хранителями. Если же его дела перестанут нас интересовать, — мы ни в чем не будем мешать ему. Однако хочу тебя предостеречь — не следует сильно увлекаться людьми, с которыми ты поддерживаешь отношения на службе братству. Лучше, чтоб ты понравилась Федору больше, чем он тебе... — Никифор крепко сжал ее плечи. — Мы еще поговорим с тобой об этом... А теперь возьми твои знаки, они уже изготовлены, но сначала выслушай внимательно, как с ними обращаться. — Никифор осторожно вынул из шкатулки два предмета: большой золотой перстень со сложным узором орнамента и маленький нательный православный крестик. — Крестик ты можешь спокойно надевать или снимать в любую минуту, в нем нет никаких секретов, и служит он лишь для того, чтобы в случае встречи с кем-нибудь из наших братьев и сестер ты могла показать его обратную сторону, на которой в узоре спрятана твоя монограмма и указание на степень причастия. Крестик тебе нужен тогда, когда по каким-то причинам ты не носишь перстень. А вот перстень — это совсем другое дело. С ним надо обращаться очень осторожно, поскольку он хранит в себе смертельно опасную тайну. Посмотри внимательно: вон там, на внутренней стороне под камнем, видишь, — торчит едва заметный кончик иглы. В этой игле — смертельный яд, укол иглы приводит к мгновенной смерти. Прежде чем надеть перстень на палец, ты должна нажать сверху на камень — вот так — и повернуть его два раза в сторону буквы «М» и потом один раз в сторону буквы «Л». Повтори.
— Нажать на камень и повернуть два раза в сторону буквы «М» и потом один раз в сторону буквы «Л».
— Запомни это на всю жизнь. Эта комбинация относится только к одному твоему перстню. Каждый другой перстень имеет свою комбинацию, известную лишь его владельцу. В тот момент, когда ты сама снимаешь перстень или кто-то другой снимает его с твоего пальца, игла сразу выскальзывает из своего укрытия и, как жало, готова к смертельному укусу. Это сделано с двумя целями. Первая — никто, кроме самого владельца, не может надеть такое кольцо, не погибнув тут же на месте. Вторая: если ты окажешься среди врагов, будешь твердо убеждена, что никакой надежды нет, а тебя ждет мучительная пытка, ты можешь мгновенно уйти из жизни неожиданно для врагов, всего лишь сняв и надев обратно свой перстень. — Никифор осторожно надел смертельную драгоценность на палец правой руки Марьи. — Лучше не снимай его никогда, а если придется снять, то перед следующим разом не забудь последовательность поворота камня.
— Я не забуду, батюшка. Очень хорошо, что у меня есть такой выход. Я всегда была уверена в себе, но до сих пор смутно опасалась, что могу не выдержать пыток. Теперь я совершенно спокойна и ничего больше не боюсь.
— Пусть тебе никогда не придется самой воспользоваться перстнем, — сказал Никифор, снимая с ее шеи прежний крестик и заменяя новым. — Ну, вот и все. Теперь ты не только дочь моя, но и сестра по вере. Ты устала, иди, отдохни...
Марья улыбнулась, ласково поцеловала руку отца и ушла в свою светелку, а Никифор, пожевывая травинку, отправился провожать солнце...
В полночь явился Бориска, ожидавший с лошадьми в соседней роще.
— Я сделал все, как ты велел, дядя Никифор, — сказал он. — Алеша взял лошадей и поехал к замку. Через полчаса они освободят девушку. Теперь ты выполнишь свое обещание — поможешь мне вернуться к родным и защитишь от мести князя Семена? Когда завтра утром он узнает, что я обманул его...
— Не бойся, Бориска! — сказал Никифор. — Князь Семен не так страшен, как кажется... А свое обещание я уже выполнил. Я говорил с нашим священником, отцом Вассианом, и он убедил родных простить тебя. С завтрашнего дня ты снова станешь горвальским боброловом. Но сегодня переночуй у меня. Возможно, тебе придется еще кое-что сделать, чтобы навсегда избежать мести князя Семена...