Кирилл Кириллов - Витязь особого назначения
Шагах в десяти от него медведь остановился, припал на передние лапы и зарычал, высоко задирая голову. Ягайло кинулся вперед, думая воткнуть ему в горло кол, пока поднятая верхняя челюсть мешает обзору. Медведь заметил его, захлопнул пасть и ринулся вперед, пригнув голову. Острие прошло у него над ухом, медвежья пасть распахнулась в рыке, вскинулась лапа для удара. Ягайло, влекомый вложенной в свой удар мощью, налетел животом прямо на нос зверя. Пасть щелкнула, прихватила рубаху, но не тело. Освобождая обзор, зверь мотнул головой, и Ягайлу подняло в воздух, как пушинку. Страшная когтистая лапа прошла по низу, чуть зацепив сапог. Оторванный каблук «блинчиком» проскакал в сторону. Витязь приземлился на плечо и голову. Откатился, сильно оцарапав ухо о мелкие камешки. Вскочил, отплевываясь и промаргивая набившуюся в глаза пыль. Выставил вперед палку. Медведь со злым интересом посмотрел на витязя и поднялся на задние лапы. Чтобы навалиться и заломать.
Светившее зверю в спину солнце отбросило на воина зловещую тень. Ягайло сжался пружиной и, когда туша стала падать на него, расставив лапы и разинув пасть, метнулся в сторону. Медведь промахнулся. Проскользив на брюхе полсажени, уткнулся мордой прямо в огонь. Вой боли и обиды заглушил рев зрителей.
Ягайло кинулся вперед, намереваясь воткнуть палку ослепленному зверю в горло, ухо или куда придется, но медведь заметил. Когтистая лапа вынырнула, казалось, из ниоткуда. Палка в руках витязя сломалась, как сухая тростинка. Руки чуть не вывернуло из суставов. Чтобы избежать второго удара, витязь отпрыгнул, перекатился через плечо и вскочил, выставив вперед руки.
Медведь поднялся, потер морду лапой, засопел, выгоняя из носа остатки попавшей туда гари. Склонив лобастую голову, посмотрел на сломанную палку, на Ягайлу – и тому показалось, что зверь улыбнулся во всю зубастую пасть. Медведь поднялся на задние лапы и, расставив передние с веерами когтей, как будто собирался обнять по-братски, пошел на витязя.
Краем глаза Ягайло заметил летящий к нему предмет. Прежде чем голова осознала, что это, руки вскинулись, ловя брошенную саблю и выдергивая ее из ножен. Скользнув вперед, витязь подсек зверя под заднюю лапу. Медведь вскрикнул почти по-человечески и стал оседать. Прежде чем его туша грохнулась на землю, Ягайло был уже в воздухе. Рухнув сверху всем весом, он припечатал голову зверя к земле и вонзил ему саблю в шею. По самую рукоять. Зверь заворочался под ним, попытался стряхнуть витязя со спины, но сил уже не было. Через полминуты он затих.
– Прости, топтыгин, – прошептал витязь в мертвое ухо и поднялся на подгибающиеся ноги. Зашатался и упал на руки подбежавших служителей.
Он смутно помнил, как его уносили с арены, как тащили к ханской повозке, окончательно в себя он пришел, уже удобно развалившись на ложе, обустроенном на греческий манер и застеленном персидскими коврами. Рядом сидел Хасан-хан. Лицо его было мрачно.
– Уесшать тепе нато, Якайло, – проговорил он, заметив, что воин открыл глаза.
– Что за напасть, хан? – удивился воин, разглядывая свежие повязки на правой руке и левой ноге. Оказывается, мишка успел пару раз достать его когтями, а он в горячке боя и не почувствовал.
– Нетофольны ханы, что русич метфетя попетил. Никто никокта не попештал, ни с саплей, ни с секирой, ни с копьем, а русич, – он произнес это слово с особым нажимом, – попетил. Та и я смалотушничал, фелел тепе саплю кинуть. Простые люти фосхищены тфоей храпростью и поняли, что ты снатный челофек, потому против сапли не фосрашают. Но многие ханы говорят, чтоп пой пофторили, хорошо пот рукой нет трукого метфетя. Но его скоро найтут, и токта таше я не смогу им помешать. Уесшать тепе нато, Якайло.
– Конечно хан, я понимаю. Спасибо тебе. – Витязь поднялся, пошатываясь, взял со стоящего рядом столика чарку с кумысом и опорожнил ее одним долгим глотком. – А договор наш в силе остается?
– Опа токофвора, – ответил хан. – Полотный юноша уше шдет тепя фместе с труким конем. Они у коновяси, там, кте Пуян.
– А второй-то какой? – помотал гудящей головой Ягайло.
– Просил ты про княшича уснать. Мои люти покофворили с трукими лютьми, никто, чтоп Клепа смоленскоко в Орте тершали, не слыхивал. Но фсе кофорят, если кому и нато пыло умыкать княшича, то Тмитрий москофский стелал или отин из приплишенных еко. Некому польше, так кофорят.
– А уверен ты в их словах?
– Слофа, они слофа и есть. Но у нас опычно пыфает так: если в теле лютей польше отного участфофало, фсе стойпища снать путут на мноко тней пути фокрук. Столетиями та истина проферена.
– И то верно. Спасибо тебе, хан, – поклонился ему Ягайло низко, насколько мог. – Авось свидимся еще да поможем друг другу, чем сможем.
Заметив небрежно брошенную на стол кольчугу, взял ее под мышку. Туда же засунул саблю. Шатаясь, побрел к спуску с платформы. Молодой воин, личный охранитель Хасан-хана, тенью метнулся следом. Завидев его, все подданные Хасан-хана, которые до того глазели на Ягайлу, как на чудо чудное, диво дивное, тут же отворачивались и делали вид, что их все происходящее вообще не касается. Покачиваясь, Ягайло спустился вниз и залез в седло встретившего его радостным ржанием Буяна. Заметил привязанную к седлу узду. Она была накинута на голову спокойной гнедой кобылы с грустными глазами. На кобыле было арабское седло с высокими луками, между которыми сидела… Завернутая в бинты мумия? Бабочкин кокон? А, догадался Ягайло, связанный по рукам и ногам болотник. Татарские воины от усердия спеленали его так, что видны были только волосы, глаза да дырочки носа. Ну ладно, развяжем позже, пока выбираться надо.
Здоровой рукой он запихал кольчугу и саблю в одну из седельных сумок и тронул бока коня коленями. Буян послушно пошел в нужном направлении. Привязанная к седлу узда натянулась. Кобыла с болотником безучастно поплелась следом. За ними, держась чуть поодаль, но на виду, пристроился горячий тонконогий жеребец, легко несший на спине ханского охранителя. Петляя по временным улицам, они миновали центр, проехали уже заросшими грязью до самых помостов окраинами и выехали в степь. Перешли с шага на рысь. Охранитель махнул рукой ближайшему дозору. Те, закивав головами, точно болванчики из китайских земель, опустили луки и поехали в другую сторону. Ягайло, обернувшись в седле, взмахнул рукой, приветствуя молодого воина. Тот взмахнул в ответ шапкой, развернул скакуна и умчался обратно в город на колесах. Витязь же направил Буяна вперед, на северо-восток.
Через полчаса пути, в небольшом лесочке, бородавкой выпирающем на бескрайнем лике степи, он остановил коней, достал из-за голенища нож и, хромая на оторванный каблук, приступил к мумии.
