Мариена Ранель - Маски сброшены
С этими словами граф Вольшанский прямиком направился к двум разговаривающим дамам: главной героине устраиваемого раута и главной героине его вспыхнувшего интереса. Ему не пришлось просить госпожу Пилевскую представить интересующую его даму. Госпожа Пилевская сама проявила инициативу. Увидев направляющегося к ним графа, она широко ему улыбнулась и произнесла:
— Ах, граф. Надеюсь, вы не скучаете на моем скромном рауте? Позвольте вам представить её сиятельство княгиню Елизавету Алексеевну Ворожееву.
Легкая приветственная улыбка мелькнула на губах княгини Ворожеевой.
— Его сиятельство граф Владимир Елисеевич Вольшанский, — представила его госпожа Пилевская.
Он вежливо поклонился. Княгиня протянула ему руку.
— Est tres content, que m'ait souri le bonheur de faire connaissance avec la dame si celebre et respectee,[8] — произнес он, запечатлев на её руке поцелуй.
— Ne pensait pas, que sur moi va une telle agreable gloire,[9] — сказала княгиня. — Со своей стороны я испытываю некоторую неловкость, поскольку ничего не знаю о вас. Однако ваше лицо кажется мне знакомым. Мы встречались раньше?
— Est peu probable, la princesse,[10] — возразил граф Вольшанский. — Я бы вас непременно запомнил. К тому же я долгое время провел за границей.
— Вот как!
— Да, граф — великий путешественник! — вмешалась госпожа Пилевская. Он посетил, наверное, более половины стран мира. Он свободно владеет, ежели не ошибаюсь, девятью иностранными языками. Он знает все о культурах разных народов. И не только о культурах. Он всесторонне образованный человек. Его вполне можно назвать кладезю знаний.
— Вы сильно преувеличиваете, сударыня, — возразил он.
— Pas du tout, les comte![11] А теперь извините меня, княгиня, граф. Я вынуждена вас оставить. У хозяйки имеются определенные обязанности перед гостями.
Вежливо раскланявшись с ними, она направилась к небольшой группе женщин, весело обсуждавших какую-то очередную светскую сплетню.
— Мне, право, не по себе оттого, как меня расписала госпожа Пилевская, — признался граф Вольшанский княгине Ворожеевой. — Надеюсь, вы не восприняли всерьез её слова?
— Неужели все, что она о вас рассказала — неправда?
— Eh bien, pourquoi?[12] — с некоторой иронией произнес он. — Доля правды в её словах все же есть. Однако вам наверняка известно, что госпожа Пилевская склонна к преувеличению и лести. Она сильно преувеличила мои достижения и таланты. Это касается, во-первых, половины стран мира, которые я якобы посетил. На самом деле я посетил гораздо меньше. Во-вторых, я свободно владею только тремя иностранными языками, как любой более или менее образованный человек. Остальными — лишь в малой степени: чуть-чуть говорю, чуть-чуть понимаю, знаю несколько крылатых фраз. В-третьих, никто не может знать все, в том числе и я. Мои познания ограничиваются лишь тем, с чем мне непосредственно довелось столкнуться. Так что она явно мне польстила, назвав меня «кладезю знаний».
— Даже несмотря на её преувеличение, я думаю, вы заслуживаете того, чтобы вас так называли, — с улыбкой произнесла княгиня Ворожеева. — Коли вы много путешествовали, то вам наверняка довелось со многим столкнуться. Знания, почерпнутые из путешествий, считаются более ценными, чем знания, почерпнутые из чужих рассказов и энциклопедий. Вряд ли что-то в жизни может быть удивительнее и познавательнее путешествий. Видеть собственными глазами другой мир — это замечательно!
— Ежели при этом вы не боитесь морской качки, дорожной пыли, жары, сухих ветров, опасностей, грабителей, — прибавил граф Вольшанский.
— Трудности и опасности, — с мечтательным выражением лица произнесла она, словно речь шла о какой-то увеселительной прогулке. — Должно быть, они, как ничто другое, будоражат кровь и разжигают огонь жизни. Они делают жизнь интересной, яркой и увлекательной.
— А вы, оказывается, любительница острых ощущений! Но трудности и опасности — это ещё не самое главное. Иногда в своем стремлении изведать мир приходится довольствоваться скудной пищей, неуютным пристанищем и отсутствием маленьких удовольствий, без которых не могут обойтись дамы вашего круга: роскошных нарядов, горячей ванны с ароматическими маслами.
— Ради острых ощущений я готова на это пойти!
Граф Вольшанский с удовольствием наблюдал, как оживляется её лицо и загораются её глаза при этом разговоре. Неужели ему так легко удалось заинтересовать эту женщину, которую его друг назвал сложной и непонятной? Наоборот, рядом с ней он чувствовал себя свободно и просто. Они нашли общий язык, едва перекинувшись несколькими фразами. Удивительно! Она интересовалась тем же, чем он, она думала так же, как он, она желала того же, что и он. Казалось, эта женщина была его половинкой, неожиданно обнаруженной им на этом скучном мещанском рауте.
Граф настолько увлекся разговором, а ещё более — княгиней, что не обратил внимания, как какой-то невысокий светловолосый человек лет тридцати пяти — сорока в строгом черном фраке остановился в двух шагах от них, очевидно, не решаясь подойти ближе, и сделал знак княгине. Она его заметила и резко оборвала разговор с графом.
— Извините меня, граф, — взволнованно сказала она. — Я должна вас оставить. Вы не возражаете, если мы продолжим наш увлекательный разговор в другой раз?
— Возражаю, — с улыбкой сказал он. — Но ежели таково ваше желание, я вынужден подчиниться.
— Благодарю вас.
— И причина, по которой вы меня оставляете, этот господин? осведомился граф, указав взглядом на невысокого человека, делавшего знаки княгине.
— Да, граф, — подтвердила она.
Он понимал, что проявляет излишнее любопытство, задавая подобные вопросы, но ему хотелось удержать её ещё хотя бы на несколько минут. Разгадав его желание или просто решив удовлетворить его любопытство, она жестом подозвала ожидавшего её невысокого человека. Тот подошел к ним. Граф Вольшанский окинул его неодобрительным взглядом, словно обвинял в намеренном вторжении в его личную жизнь.
— Позвольте вам представить, граф, господина Корнаева — адвоката, произнесла княгиня. — Господин Корнаев занимается моими делами: очень давно и довольно успешно. Рекомендую вам господина Корнаева, как хорошего специалиста. Господин Корнаев, его сиятельство граф Вольшанский.
Мужчины обменялись вежливыми поклонами и несколькими приветственными фразами.
— А теперь, — подвела итог их быстротечному знакомству княгиня, — с вашего разрешения, граф, мы с господином Корнаевым оставим вас.
— Что ж, — произнес граф. — По крайней мере в этом расставании имеется и приятная сторона: вы обещали продолжить наш разговор. Это означает, что я скоро вновь увижу вас.
