Луи Жаколио - Морские разбойники
Дверь за печкой снова отворилась, и в отверстии опять показалась фигура Боба.
— Успокойся, Сборг, — сказал он, — твои враги навсегда похоронены в «яме наследств».
В ту же минуту снаружи раздался громкий крик:
— Спасайтесь!.. Солдаты!..
В мгновение разбойники рассеялись по соседним переулкам, и когда в таверну «Висельник» вступила рота кэмбелевского горно-шотландского полка, расквартированного в Сити, в ней уже никого не было. Только в луже крови на полу валялись тридцать трупов. Никому бы и в голову не пришло, что это дело рук одного человека.
Во время обыска солдаты нашли под столом бледного, дрожащего человека. Это был клерк Ольдгам, который забился туда от страха. Так как он был весь в крови, то его арестовали, приняв «за опасного убийцу, принадлежащего к преступной шайке».
На другой день вышел королевский указ, повелевавший навсегда закрыть таверну «Висельник» по случаю целого ряда преступлений, совершенных в ней в последнее время. Самый дом, где помещался трактир, приказано было срыть до основания.
Несчастному Ольдгаму как уличенному на месте преступления грозил приговор о смертной казни через повешение.
— Увы! — говорил он, сидя под арестом. — Недаром мой тесть, мистер Фортескью, всегда говорил, что в моем взгляде есть что-то роковое. Оказывается, мне на роду было написано сделаться жертвой судебной ошибки, и ото только потому, что я не послушался почтенной миссис Ольдгам и вышел из дому в столь позднее время.
Однако его мрачным предчувствиям не суждено было сбыться. Его ожидала совсем иная участь.
ГЛАВА III. По горячим следам
Когда фальшивый пол выскользнул из-под ног Гуттора и его товарищей, они упали в цистерну, которая долгое время служила приемником для стока воды. Глубина ее была метров шесть или семь, не более. После знаменитого процесса «Вайтчапельских убийц» нотариус Пеггам, желая уничтожить всякие вещественные доказательства, приказал в одну ночь очистить цистерну от человеческих костей. Он даже отвел от нес сточные трубы, чтобы кому-нибудь не пришло в голову еще раз воспользоваться ямой. Надод, вступивший в братство «Морских разбойников» после «вайтчапельского» дела, не знал, что механизм, с помощью которого опускался пол над ямой, еще существует. Знай это, он, разумеется, сам приказал бы Бобу своевременно употребить такое верное средство и тем самым спас бы жизнь трем десяткам самых энергичных бойцов из своей шайки.
По необыкновенно счастливому случаю, Гуттор, упавший первым, принял на свою спину обоих товарищей, так что они сравнительно мало пострадали, сам же он отделался лишь незначительными ушибами. Встав на ноги и несколько опомнившись, все трое первым делом окликнули друг друга. Удостоверившись в том, что все живы, они принялись в полной темноте исследовать яму в поисках выхода из нес. Но все четыре стены цистерны оказались глухими. Только Биллю удалось в одной из стен нащупать квадратное отверстие.
— Во всяком случае, верх недалеко, — заметил по этому поводу Грундвиг, — потому что в цистернах такие отверстия делаются обыкновенно очень близко от верха.
— Это мы увидим, — отвечал Гуттор. — Я придумал… Богатырь вдруг умолк. Наверху, над головами заключенных, явственно послышались голоса.
— Ну, жалкий трус, показывай дорогу, — говорил чей-то голос. — Ведь в другой раз патруль в эту ночь не придет.
Три друга вздрогнули, этот голос принадлежал Надоду Красноглазому.
— Я их не боюсь, Сборг, — отвечал другой голос, в котором нетрудно было узнать голос трактирщика Боба. — Я, если захочу, могу тут спрятаться на несколько месяцев и смело ручаюсь, что меня никто не найдет. Впрочем, кроме меня, никто не сумеет отворить двери из залы в коридор.
— Затворил ли ты се опять, болтун?
— Затворил, Сборг.
— Хорошо. Ну, зажигай свой фонарь!.. Дженкинс, Партеридж, вы тут?
— Здесь, господин.
— Брр… Как жутко было мне шагать через трупы убитых этим извергом Гуттором.
— Сам ты изверг! — проворчал Гуттор. — И если только ты попадешься когда-нибудь мне в руки…
— Тише! — прошептал Грундвиг. — Они направляются к нам. Ляжем на пол и прикинемся мертвыми.
— Вот сила-то необычайная! — продолжал Надод, не скрывая своего восторга. — Не подоспей к нам помощь, он нас уложил бы всех до одного. Ну, да теперь он уже, наверное, успокоился навсегда. По правде сказать, я бы не желал еще раз встретиться с таким противником.
— Но ты еще встретишься, негодяй, клянусь богом! — проворчал Гуттор, лежа на спине поперек ямы.
— Уверен ли ты, что яма достаточно глубока и что они убились до смерти? — спросил Надод.
— Четырнадцать локтей глубины, Сборг, — ответил Боб. — Не разбиться тут нельзя.
— Поторапливайся же, — продолжал Надод. — Свети сюда фонарем. Я хочу удостовериться.
— Осторожнее, Сборг, — предостерег его Боб. — Вы можете тут оступиться и упасть, как они. Позвольте, я поверну коромысло и открою люк.
— Открывай, да поскорей: мне до полуночи нужно поспеть в Вест-Энд.
— Мы слишком далеко лежим друг от друга, — торопливо прошептал Грундвиг. — Это может внушить подозрение.
Ляжем так, как будто бы мы свалились один на другого, а Гуттор пусть ляжет сверху. Надод подумает, что богатырь окончательно нас задавил.
Едва они успели переменить свое положение, как в яму упал свет от фонаря.
Наклонившись над отверстием ямы, стояли четыре человека: трактирщик Боб, Надод и еще два разбойника. Все они с тревожным любопытством разглядывали Гуттора и его товарищей, лежавших без движения на дне ямы.
— Ну, я думаю, что дело кончено, — сказал Надод со вздохом облегчения. — Это нам дорого обошлось, но, во всяком случае, теперь они не смогут нам больше вредить.
— Они сразу же расшиблись насмерть, — заметил Боб. — Взгляните, гигант придавил собою тех двух, а сам ударился головой прямо о каменную стену.
— Хотелось бы мне удостовериться, не в обмороке ли он только, — продолжал Красноглазый.
— Я думаю, в яму можно на чем-нибудь спуститься, — заметил Дженкинс.
Гуттор вздрогнул всем телом. Оба товарища, лежавшие под ним, задрожали от страха.
— Спуститься никак нельзя, — сказал Боб, — прежде для этого употреблялась лестница, но она уже давно никуда не годится.
— Дайте мне кто-нибудь свой пистолет, — обратился Надод к своим товарищам.
Опять Гуттор почувствовал ужас. Он знал, что бандит стреляет метко.
Взяв поданный ему Дженкинсом пистолет, Надод тщательно осмотрел его.
— Свети мне, Боб, чтобы видна была голова гиганта. Вот увидите, как я снесу ему полчерепа.
Он стал медленно прицеливаться.
Руки богатыря, лежавшие на плечах Грундвига и Билля, тихо пожали эти плечи, и он произнес чуть слышно:
