Богдан Сушинский - Остров обреченных
– Ну, если на ложе окажется одна из местных туземок… И вообще, господину Дювалю судить об этом легче. Он ведь выходит в море не впервые. Кстати, господин старший штурман, вам приходилось бывать на этом острове?
– На этом – нет, шевалье. Чуть южнее, милях в пятидесяти отсюда.
Маргрет ощутила, как, слушая Дюваля, Рой едва ощутимо провел рукой по ее волосам. И ей почудилось, что океан, с его штормами и погибельной тоской, уже позади, а там, на берегу, ей откроется то романтически неведомое, ради чего действительно стоило идти на такие лишения, на разлуку с Парижем, родным домом, с Францией.
– И вам нравятся эти острова, эта земля?
– После месячного бродяжничества по океану всякая земля кажется благословенной. Но эта и в самом деле напоминает рай. Вечное лето, теплое море. Плоды, которыми можно насыщаться, не выращивая, и которых вполне хватает, чтобы туземцы могли обеспечить себе пропитание, время от времени дополняя их дичью, которой здесь тоже вполне хватает. А еще – набедренная повязка, вместо одежды, на которую не нужно тратиться; да хижины из стволов, веток и листьев, которую любая влюбленная пара способна соорудить себе в течение недели. Ну и, конечно же, любвеобильные, ласковые женщины, которые не пытаются прикрывать свое тело и не пытаются скрывать что-либо из своих прелестей от глаз мужчин.
– Неужели такое возможно? – поневоле вырвалось из уст Маргрет.
– Завтра же вы в этом убедитесь.
– В таком случае вынуждена буду признать, что существуют два совершенно разных, непостижимых друг для друга мира. Которым никогда не понять друг друга и, конечно же, никогда не соединиться.
– А может, их и не следует соединять? – усомнился Дюваль. – Ведь когда попадаешь сюда, появляется ощущение рая. Чего о нашей старой доброй Франции не скажешь.
– Вижу, вы очарованы этой страной.
– Этой – да. Канада, к которой мы, даст Бог, когда-нибудь все же причалим, наверняка, выглядит значительно суровее. Возможно, как Шотландия или Швеция.
– И у вас никогда не возникало желания остаться на одном из этих островов, в кругу жгучих, ласковых и ничего не скрывающих от вашего взора женщин? – коварно поинтересовалась Маргрет.
– Наверно, это было бы мудрым решением. Понятия не имею, почему до сих пор не принял его.
– Вот оно в чем дело: вам не хватает мудрости!
– Храбрости – так будет точнее.
– Когда не хватает мудрости, ее порой безуспешно пытаются заменить храбростью. И потом, надо же помнить, что эти женщины – еще не француженки.
– Как и то, что француженки – еще не корсиканки, – как бы вполголоса, оскорблено напомнила Бастианна и, гордо вскинув голову, перешла к другому закутку, по ту сторону каюты.
Дюваль вежливо извинился и, оставив Роя и Маргрет вдвоем, последовал за ней.
Тем временем матросы убрали паруса и прозвучала громогласная команда боцмана отдать якоря. Продрейфовав еще какое-то время, «Король Франциск» остановился почти посредине лагуны, в каких-нибудь двух кабельтовых от берега. Дыхание моря здесь уже почти не ощущалось. На смену ему пришло влажновато-душное, пьянящее дыхание тропического леса. Воздух залива овеивался жасминным ароматом лесных цветов, а с ближайшей косы, уходившей от берега совсем рядом, справа от судна, доносились пение птиц и какие-то таинственные крики, то ли туземцев, то ли зверей.
Аборигены не стали ждать рассвета и решили уже сейчас разведать, кто к ним прибыл и чем у этих пришельцев можно разжиться. Две их лодки отчалили от освещенного месяцем берега и направились к «Королю Франциску».
– Всем отойти от борта и спрятаться за пристройками, – послышался голос командора Брэда. – У них луки, и кто знает, что этим туземцам придет в голову.
Однако Маргрет и Рой к совету его не прислушались. Впервые решившись постоять на палубе вот так, близко друг к другу, почти в обнимку, они ждали, когда лодки пристанут к бортам судна.
Судя по всему, аборигены были настроены миролюбиво. Один из тех, что находились в лодке, приставшей к правому борту, – рослый, статный парень – спросил на ломанном французском, кто они такие, откуда прибыли и что им нужно на острове. Дюваль ответил, что прибыла эскадра Его Величества короля Франции, и поинтересовался, есть ли на острове англичане.
Индеец, представившийся как сын вождя племени, ответил, что сейчас англичан нет, но несколько дней назад они наведывались сюда. Он утверждал, что это были пираты, и воинам племени пришлось сражаться с ними. Двух пиратов они убили. Костры и барабаны – праздник в честь победы над пиратами.
Индеец поднялся на борт, и переговоры их продолжились. Однако Маргрет они уже не интересовали.
– Постараемся попасть на берег с первой же шлюпкой, – сказал Рой. – Тогда у нас будет больше времени побродить по острову, насладиться родниковой водой и… осмотреться.
Маргрет поняла, что он имеет в виду, но энтузиазма не высказала:
– Боюсь, что мне вообще не позволено будет сойти на берег, – с грустью молвила она.
– Такого не может быть!
– Вдруг адмирал решит, что я сбегу, чтобы дождаться судна, направляющегося в Европу? Или же останусь здесь навсегда.
– Он может решать, как ему угодно. Но я поговорю с Дювалем. А он – с командором… Уговорим переправить нас на остров еще на рассвете, пока адмирал с похмелья не пришел в себя.
– Ладно, попытайся, – потерлась норд-герцогиня щекой о плечо Роя. – И если остров нам понравится…
– Ты действительно решилась бы провести на этом острове хотя бы несколько месяцев?
– Дюваль сказал, что в Канаде климат такой же, как в Шотландии. А в Шотландии, насколько мне известно, дожди и очень суровые зимы.
Она хотела еще что-то добавить, но в это время за спиной, в переходе, послышались скрип настила и чьи-то шаги. Рой и Маргрет сразу же отстранились друг от друга, а герцогиня еще и отступила на шаг, в сторону своей каюты.
– Уж не собираетесь ли вы бежать, ангелочки мои? – узнала она по сипловатому, захлебывающемуся голосу боцмана Роша.
– Когда решусь на это, приглашу вас в сообщники, боцман, – ответила Маргрет. – Но прежде донесу на вас адмиралу.
То ли не поняв подтекста сказанного, то ли не желая оказаться в неудобном положении, боцман подобострастно хихикнул и, подавшись к борту, не стесняясь, присмотрелся к Рою, пытаясь узнать его.
– Прекрасная ночь, а, Парижанин?
– Чувствую себя, как на берегах Сены.
– «Как на берегах Сены» ты почувствуешь себя, оказавшись на вертеле, над одним из костров местных людоедов.
– Так они – людоеды?!
– Одно из блюд у них так и называется: «Парочка влюбленных французиков».
Когда он ушел, Маргрет приоткрыла дверь каюты и рассмеялась:
