Николай Дмитриев - Брестские ворота
Довольно улыбнувшись, полковник Шольц ещё раз окинул взглядом былое великолепие, выбрался из «лоханки» и, слегка размявшись после долгой тряски на неудобном сиденье, молодо взбежал по ступенькам прямо к парадному входу.
Прибывший сюда какой-то час назад штаб ещё только размещался, и кругом царила деловая суматоха. Хлопали двери, по коридорам и лестнице сновали адъютанты, а из помещений то и дело доносилось требовательное:
– Стол передвинуть к окну, телефон сюда…
Вдобавок откуда-то сбоку уже доносился стук пишущей машинки, и чей-то голос громко приказывал:
– В трёх экземплярах, немедленно!
Генерала Шенкендорфа – командующего войсками безопасности тыла группы армий – полковник Шольц разыскал в одной из комнат на втором этаже. Увидев входящего Шольца, генерал, который до этого внимательно изучал карту, ответил на приветствие и сразу же пригласил полковника подойти к столу.
– Ну, как вы это оцениваете? – генеральский карандаш тупым концом обвёл на карте Белостокский выступ.
– Великолепный результат. Я, признаться, не ожидал такого успеха, – улыбнулся полковник Шольц.
– Согласен, безусловный успех, однако… – генерал выдержал многозначительную паузу и снова повёл по карте карандашом. – Как видите, кругом почти сплошной лес, приличных дорог нужного направления всего ничего, про полевые, лесные и прочие, я молчу. И главное, как поведут себя остатки русских войск, застрявшие в лесах, и как к нам будет относиться местное население…
Шольц сразу уяснил, что именно беспокоит генерала, и, достаточно хорошо зная обстановку, он с толком начал докладывать:
– Осмелюсь утверждать, экселенц, отношение местного населения к нам более чем благожелательное. Скажу больше, после большевистского правления они все ждут от нас улучшения жизни. Так что пока со стороны местного населения я никакой угрозы не усматриваю.
– Значит, не усматриваете… – генерал немного подумал. – Хорошо, а что скажете по поводу русских?
– Это сложнее. Мы пытаемся выяснить их настроения. Люди, ушедшие в лес, вроде бы воевать не хотят.
– А если это тактический приём? – возразил генерал. – И тогда можно предположить, что в один прекрасный момент они нанесут удар по нашим тылам. Такое вы допускаете?
– Конечно, – кивнул Шольц. – Не допускать этого мы не имеем права, тем более что отдельные стычки происходят постоянно.
– Так, – генерал вздохнул. – И как же я должен обезопасить тыл наших войск? Снять дивизию с фронта?
– Я думаю, этого не понадобится, – после короткого размышления заверил генерала Шольц. – Местное население начало создавать силы самообороны и, по моим данным, сильно рассчитывает на этих рассеянных по лесам русских солдат. Мне кажется, на первых порах на это можно пойти, вот только не знаю, согласится ли наше командование. Как-никак, а вооружённые отряды – первый шаг к самоуправлению.
– Мне кажется, здоровое зерно в этом есть… Во всяком случае, подумать стоит, – и генерал принялся аккуратно сворачивать карту.
Разговор приобретал интересный характер, но едва Шольц собрался развить эту тему, как бесшумно возникший в дверях вылощенный адъютант сообщил, что генерал Блюменрит вызывает абверовца к себе, и полковнику не оставалось ничего другого, как только, распрощавшись с хозяином кабинета, немедленно следовать за посланцем.
По длинному коридору, где уже успели расстелить ковровую дорожку, адъютант провёл Шольца почти в самый конец, и через какую-то минуту, оказавшись в богато обставленном кабинете, полковник по всей форме доложил о своём прибытии.
Первый офицер штаба генерал Блюменрит не сидел за своим столом, а стоял перед большой развешенной на стене картой и что-то внимательно изучал. Выслушав представление Шольца, он благосклонно кивнул и предложил полковнику сесть.
Подождав пока гость устроится генерал, словно разминаясь от долгого сидения, прошёлся вдоль карты и негромко заговорил:
– Как выяснилось, нам удалось окружить все четыре армии русских, занимавшие Белостокский выступ, и, таким образом, я считаю, что первый этап наступления завершён успешно. Если всё пойдёт так и дальше, наши танковые клинья пройдут вперёд беспрепятственно. Или не так?
Генерал резко крутнулся на каблуках и в упор посмотрел на Шольца. Полковник, поняв, что Блюменрит хочет знать и его мнение, сообщил:
– Мне кажется, что говорить об окончательном разгроме русских армий рано. Насколько мне известно, они подтягивают к фронту новые силы и спешно строят оборону.
– Это предположения или точные сведения? – быстро спросил генерал.
– Точные, – подтвердил Шольц.
– Откуда получены?
– Видите ли, экселенц, – пояснил полковник. – Наши моторизованные разведгруппы вырвались на десятки километров за обозначенную на вашей карте линию фронта, и все они сообщают, что станции забиты прибывающими частями русских.
– Я так и думал… – Блюменрит повернулся к карте и вдруг, видимо, отвечая каким-то своим мыслям, спросил: – Скажите, а что говорят пленные?
Шольц понял, что именно интересует генерала, и коротко доложил:
– Русские солдаты сдаются массово, много перебежчиков, и есть случаи организованного перехода на нашу сторону.
– Интересно… – генерал отошёл от карты, сел за стол и только тогда спросил: – Скажите, полковник, вы как считаете, среди русских найдутся такие, кто согласится воевать на нашей стороне?
– Безусловно, – подтвердил Шольц. – Особенно при условии наличия некоторых политических ходов с нашей стороны.
Полковник хотел было уточнить, будут ли практические шаги, но поскольку Блюменрит замолчал, воздержался, а генерал, задав ещё пару малозначащих общих вопросов, отпустил Шольца, благосклонно пожелав ему на прощание всяческих успехов.
Погружённый в свои мысли Шольц начал было спускаться по лестнице, как вдруг кто-то сзади хлопнул его по плечу. Полковник обернулся и к своему удивлению увидел своего давнего приятеля полковника Вольфа. Тот без лишних слов затащил Шольца в свою комнатушку на первом этаже и, сразу выставив на стол бутылку бенедиктина, предложил:
– Давай за удачное начало кампании…
Охотно выпив, Шольц вслух оценил достоинства напитка и, всё ещё следуя ходу своих мыслей, спросил:
– Слушай… Скажи-ка мне, а с чего это вдруг первый офицер штаба начал интересоваться пленными?
– Значит, ты уже был у Блюменрита? – Вольф посмаковал бенедиктин и, допив, снова наполнил рюмки.
– Ну да, – подтвердил Шольц. – Я ему сообщил, что русские подтягивают из глубины резервы, а он вдруг про пленных…
– Ничего удивительного, – Вольф посерьёзнел. – Ты, конечно, помнишь карту, и тебе ясно, что по мере продвижения вперёд мы словно втягиваемся в воронку, и фронт всё время расширяется, вытягиваясь чуть ли не в ниточку.
