Андрей Посняков - Трон фараона
Вот это все сильно задержало бы поиски Якбаала… или просто – спасения. И даже, наверное, сделало бы невозможным, а потому следовало поступать осторожнее.
– Гони обратно! – приняв решение, громко распорядился Максим.
Кивнув, извозчик развернул коляску прямо посреди бульвара Монпарнас и погнал лошадей к Сене.
– О, друг мой! – Едва войдя, Максим без сил повалился в кресло.
– Что? Что случилось? – Антуан испуганно вскочил с дивана. – Почему ты такой взволнованный?
– Взволнованный?! – вскинул брови гость. – Я не взволнован, я расстроен! Меня обокрали, дружище! Обокрали, понимаешь?
Антуан так и сел:
– Вот это новость! Мы же тебя предупреждали, что в дешевых номерах жди неприятностей. Ты уже заявил в полицию?
– А, пустое.
– А хозяин? Что говорит хозяин гостинцы? Знаешь, бывают такие хозяева, что в доле с ворами.
– Все, все украли – одежду, документы, деньги… Главное – документы. Как теперь снять номер в гостинице? Как теперь жить? Можно, конечно, и без них, но…
– Так ты…
– Я уже объяснил ситуацию российскому посланнику. Тот рекомендовал поскорее вернуться домой… – Состроив обиженное лицо, молодой человек сокрушенно развел руками. – Домой! Понимаешь, я ведь только приехал! И недели не прошло. Эх, в следующий раз батюшка ни за что не отпустит!
– Батюшка?
– Отец. Мон пэр. А я так мечтал пробыть в этом прекраснейшем городе хотя бы до осени. А лучше – и до зимы. Денег хватит – я продам ожерелье, браслеты… Все это настоящее золото!
– До зимы! – с неожиданным восторгом вдруг повторил Антуан. – До зимы! А что, если до следующего лета?
– Что-то я тебя не пойму, друг мой?
– А что тут понимать? – весело расхохотался юноша. – Деньги у тебя есть… ну, будут… Живи здесь вместо Жан-Пьера! Двести франков на двоих – не так уж и дорого. И мне не надо будет искать другое жилье. Нет, честное слово – замечательное предложение!
– Но…
– Никаких «но»! Оставайся! Вот славно как все обернулось!
– Ну… если я тебя не очень стесню…
– Господи!
– Могу я попросить тебя съездить со мной в ломбард?
– Ну конечно. Едем сейчас же!
Вот так все и сладилось. С этого солнечного апрельского дня Максим поселился в очень приличном доходном доме на рю де Роше, что неподалеку от Сен-Лазара, в компании кудрявого Антуана Меро, очень даже милого парня, студента юридического факультета Сорбонны.
Ух, как все этому были рады – и сам Антуан, и Жан-Пьер, и девчонки. А уж как был рад Максим!
И как они бурно отпраздновали все в знаменитом ресторане «Лидо»! Сразу все – и отъезд Жан-Пьера на воды, и спасение Антуана от клошаров, и вселение Максима в доходный дом.
К слову сказать, после продажи ожерелья и браслетов Макс оказался настоящим богачом – и сразу заплатил хозяину за полгода вперед, чем вызвал с его стороны самое искреннее уважение. Кроме того, сразу же купил башмаки и одежду – сюртук, панталоны, дюжину сорочек и галстуков – в большом магазине готового платья на «рив гош». Да, и еще шляпу и цилиндр. В общем, оделся как истинный денди – по крайней мере, именно так и казалось юноше… да вот вскоре выяснилось, что зря.
– Месье Макс, позвольте вам кое-что сказать, только не обижайтесь, – вылезая из коляски, негромко произнесла Агнесса.
Она была сейчас в лиловом, повседневном платье для прогулок, но выглядела ничуть не хуже, чем в ярко-красном бальном наряде. Синие замшевые башмачки, лорнет на золотой цепочке, сиреневая шляпка с длинным павлиньим пером, сверкающие карие глаза, темно-каштановые локоны… Она была настоящей красавицей, эта юная мадемуазель, дочка владельца модного магазина на Елисейских полях. Неудивительно, что бедняга Меро в ее присутствии терял свое обычное красноречие и, мучительно краснея, чем-то напоминал вызванного к доске школьника младших классов, не выучившего урок. Еще бы…
– Антуан, возьмите мой зонтик и сумочку. Несите в дом. Ну? Не стойте же как истукан! Идите!
Проводив поспешившего в дом – уютный, утопающий в зелени и цветах особнячок на бульваре Рошешуар – ухажера быстрым взглядом, Агнесса повернулась к Максу:
– Вот что, месье. Скажу прямо, у вас неподобающий вид!
– Неподобающий? – Молодой человек захлопал глазами.
– Да-да! И это непростительно – вы ведь вовсе не так бедны, чтобы одеваться в магазинах готового платья! Я знаю одного портного на рю Габриэль. У него одевается вся богема! Завтра же туда с вами поедем. Это недалеко, здесь, на Монмартре. Нет, не думайте, пусть это и не фешенебельный квартал, но дядюшка Мерьсе, портной, знает толк в своем деле. Завтра сами увидите! Возьмете извозчика. Ровно в одиннадцать я буду ждать вас у своего дома. Да, не говорите ничего Антуану… сделаем ему сюрприз.
Последние слова Агнессы почему-то не очень понравились Максу – в конце концов, он считал Антуана своим другом. Впрочем, сюрприз так сюрприз – что в этом такого?
Холм Монмартр, казалось, весь состоял из каких-то узких горбатеньких улочек, небольших кафе, лестниц, над которыми величественной псевдовизантийской глыбой вздымался купол базилики Сакре-Кер – «Святое сердце», недавно выстроенной во искупление грехов Коммуны – мятежного парижского правительства, причинившего городу немало зла.
– Помолимся! – Велев извозчику остановиться в виду базилики, Агнесса привстала в коляске и долго крестилась, повторяя слова молитвы. А потом искоса взглянула на Макса.
– Коммунары сделали много нехорошего, – покосившись на извозчика, тихо произнесла девушка. – Это так. Сожгли Тюильри, Ратушу да много чего… Хватали в заложники людей, расстреливали… Господи, как сейчас помню того милого мальчика… соседа. Но… Но, с другой стороны – а разве до Коммуны было хорошо? Я ведь помню войну, голод… Мне было тогда двенадцать лет… совсем еще девчонка. Один Бог знает, как мы тогда выжили. Это сейчас у отца магазин, а тогда… тогда он был разорен. Он покупал на рынке крыс… Представляете, Макс? Крыс! По два франка за штуку! Что так смотрите? Не нравится мой рассказ? Впрочем, он мне и самой не нравится… Извините… Извозчик, давайте на рю Габриэль.
Выйдя из коляски, Максим галантно подал своей спутнице руку. Потом полез в карман за бумажником.
– Не надо денег, – ухмыльнувшись в бороду, покачал головой возница. – Уберите! Сказал: не возьму.
– Но…
– Счастья вам, мадемуазель. – Он неожиданно улыбнулся Агнессе. – Прощайте! И знайте: не вы одни питались крысами в те страшные дни!
Хлестнув лошадь, извозчик умчался прочь, быстро свернув за угол.
Девушка немного помолчала, а потом как-то виновато вскинула глаза и растянула губы в некотором намеке на улыбку:
