Гарри Тертлдав - Верни мне мои легионы!
Арминий покачал головой.
— Клянусь Туйстоном и Манном, этого не будет никогда! — дал он священный зарок.
Бог Туйстон был отпрыском самой Земли. От Манна, его сына, происходили три ветви германского народа. Правда, некоторые считали, что сыновей у Манна было больше и что пошедшие от них племена германцев носят их имена. Может, так и есть — разве теперь узнаешь истину? Но Арминий всегда предпочитал более простые ответы.
И то, чего он желал для родной Германии, тоже было простым. Он хотел, чтобы его народ оставался таким же свободным, каким был всегда. Он хотел прогнать римлян за Рейн. Он с радостью погнал бы их и дальше, но вряд ли бесхребетные галлы придут ему на помощь.
А встречи с отребьем вроде этого бесстыдного сводника заставляли Арминия задуматься о том, поддержат ли его соотечественники.
IX
Квинтилий Вар выехал из Минденума с мыслью о том, что, раз он значительное лицо, все должны замечать это с первого взгляда. Не будучи человеком военного склада, он предпочитал тогу пурпурному плащу и нагруднику с чеканным рельефом, однако всякий раз облачался в доспехи военачальника, если того требовали обстоятельства.
— Ты выглядишь… величественно, господин, — пробормотал Аристокл, затягивая пряжки ремней панциря.
Не хотел ли раб на самом деле сказать «смехотворно»? Если и хотел, то ни за что не сознается, а раз так, лучше вообще не затрагивать этого вопроса.
— Я хочу произвести впечатление на варваров, — промолвил Вар вместо того, чтобы уличить грека в непочтительности. — Раз я здешний наместник, я должен зримо воплощать силу Рима — так, чтобы германцы отбросили все помыслы о сопротивлении.
— Да уж, господин, — сказал Аристокл.
То ли он согласился, то ли это значило: господин, ты, должно быть, шутишь!
Опершись ногой об услужливо подставленные ладони, Вар взобрался в седло. Конечно, он предпочел бы носилки, но не хотел позориться перед германцами. Он знал, что, по их мнению, одни люди не должны носить других; в глазах Вара это было еще одним доказательством дикости местных жителей. И все же ему приходилось считаться с местными обычаями и предрассудками, даже раздражающими, иначе он не произвел бы на германцев впечатления. Впрочем, верхом он ездил вполне сносно.
Рядом с Варом ехал Вала Нумоний во главе отряда флегматичных кавалеристов. Разумеется, если бы германцы собрались большой шайкой, они смогли бы одолеть этот эскорт, но ценой большой крови. И еще больше крови пролилось бы потом. Варвары понимали, что нападение на наместника повлечет за собой чудовищное, невообразимое отмщение, и воздерживались от подобных действий. Это позволяло Вару чувствовать себя почти в безопасности.
Кроме того, деревня, куда он направлялся, считалась дружески настроенной. Ему докладывали, что тамошние жители проводят сборища, на которых обсуждают свои дела, — ну прямо как поселяне в Италии. Однако за свою долгую и успешную чиновничью карьеру Вар твердо усвоил: начальник, слепо полагающийся на донесения, не удосуживающийся лично их проверять, рискует рано или поздно нарваться на неприятные сюрпризы. Причем скорее рано, чем поздно.
— Мы еще сделаем из них римских подданных, — обратился Вар к Вале Нумонию.
— Да пожелают боги, чтобы так и было, — ответил начальник конницы. — Но даже если мы построим на месте нашего лагеря новый Рим, я все равно без сожаления расстанусь с этой жалкой страной. Ни оливкового масла, ни вина — и чересчур много проклятых германцев.
— Прекрасно тебя понимаю, — вздохнул Вар. — Но все же Август послал меня сюда, чтобы я добился успеха, а не потерпел наудачу, значит, я добьюсь успеха. В этом году мы соберем еще больше налогов, вот увидишь. Причем большую их часть — серебром. Если мы приучим германцев к мысли, что платить необходимо, полдела уже будет сделано. Как только они привыкнут и перестанут всякий раз хвататься за копья при виде сборщика налогов, мы уже будем на пути к триумфу…
Поняв, что переборщил, Вар торопливо поправился:
— На пути к победе.
— Я понял, командир, — заверил Нумоний.
С тех пор как Август стал верховным и практически единоличным правителем Рима, полководцы не могли рассчитывать на настоящий триумф — торжественное шествие через ликующий город в окружении своих войск, с пленными и трофеями. Теперь считалось, что все совершается во имя и от имени Августа. Пожелать собственного триумфа было почти все равно что сознаться — ты метишь на место императора.
Вообще-то Вар не возражал бы против триумфа, но вряд ли мог рассчитывать на него даже после смерти Августа. Судя по всему, преемником императора предстояло стать Тиберию. Он был сыном жены Августа, женатым на дочери Августа, превосходным воином. Чтобы сбросить Тиберия, потребовалась бы гражданская война, а Рим и без того слишком много их повидал.
Правда, и Тиберий был уже немолод — и бездетен. Если он скоро умрет…
«В таком случае люди, возможно, обратят свои взоры на меня», — подумалось Вару.
Его мечты об императорской славе прервала свисавшая над тропой ветка, задев его по лицу.
— Я не против того, чтобы построить тут новый Рим, Нумоний, — промолвил Вар. — Но первым делом стоит проложить в здешнем диком краю приличные дороги.
— В самую точку, командир! — воскликнул Вала Нумоний. — Однако это будет нелегко и недешево. Здесь, куда ни посмотри, сплошные топи, болота и прочая дрянь.
— Мы справимся с этой задачей, — заявил Вар. — Поколение назад германцы и подумать не могли, что мы построим мост через Рейн и накажем их за то, что они суются в Галлию. Цезарь доказал им, насколько они ошибались. Но настоящие дороги в Германии и впрямь обойдутся так дорого, как в другом краю обошлись бы дороги, мощенные чистым золотом. С этим не поспоришь. И все равно прокладывать их придется. Ведь, не считая рек, здесь нет других способов свободно передвигаться по стране.
— Мне ли не знать!
Нумоний закатил глаза.
— Кавалеристам приходится еще тяжелее, чем пехотинцам: попробуй-ка проехать по извилистым звериным тропам, когда копыта коней то и дело вязнут в грязи!
— Да, я понимаю, каково это.
Вар решительно кивнул, подражая обычному кивку Августа.
— Итак, в первую очередь — дороги. Как только мы решим, что здесь достаточно безопасно, чтобы строители могли приступить к делу, тут же и начнем. А может, и немного раньше.
— Было бы очень хорошо начать немного раньше, — отозвался Вала Нумоний. — Ведь если дожидаться той поры, когда в Германии будет безопасно, можно прождать вечность.
— Ха!
Смешок Вара прозвучал невесело.
