Филипп Ванденберг - Проклятый манускрипт
Трое мужчин шепотом договорились о том, как им себя вести. Лесная тропа была узкой, через заросли и деревья проехать трудно, поэтому об объезде нечего было и думать. Поэтому им нужно было действовать, если они не хотели малодушно сдаться на милость судьбы. Дерево казалось не слишком тяжелым для того, чтобы трое сильных мужчин смогли поднять его и убрать в сторону.
Но они должны были помнить о том, что в любую минуту из кустов могли появиться преследователи. Нужно было спешить. Прижавшись друг к другу вплотную, мужчины взялись за ствол дерева снизу и по команде стали понемногу отодвигать его в сторону.
Они уже справились, когда архитектор бросил взгляд на Афру. От того, что он увидел, у него кровь застыла в жилах. У фургона стоял какой-то подозрительный тип и зажимал Афре рот рукой. Второй пытался сорвать с нее платье, в то время как третий забрался внутрь фургона. Охранник схватился за арбалет, извозчик — за плеть, а Ульрих прыгнул к фургону.
— Назад, назад! — закричал охранник, заряжая арбалет. Но Ульрих не остановился. Не помня себя от ярости, он с кулаками бросился на грабителя. Тот, опрокинутый на землю внезапным мощным ударом, отпустил Афру и повернулся к Ульриху. Очутившись в самом центре драки, Афра закричала так, словно ее резали. Ульрих никогда не думал, что в случае необходимости сможет так драться. Но когда второй грабитель, который раньше держал Афру, схватил его за шею, а первый ударил коленом в живот, Ульрих сдался. Он почувствовал, что теряет сознание, а потом в глазах у него потемнело.
Поэтому он не видел, как охранник, наблюдавший за дракой с заряженным оружием, нажал на спуск. Молниеносно, как вспыхнувшее в печи пламя, стрела вылетела из арбалета и ударила второму нападавшему в спину. Тот рефлекторно поднял руки вверх, встал на дыбы, как взбесившийся зверь, упал на спину с фургона на землю, где и остался лежать неподвижно между передними и задними колесами. Когда остальные увидели, что стало с их товарищем, то бросились наутек со своей небольшой добычей.
Обеспокоенная Афра склонилась над бесчувственным Ульрихом, лежавшим на козлах. Ее платье было разорвано на груди, но серьезных повреждений не было.
— Очнись! — чуть не плача, закричала она.
Тут Ульрих открыл глаза. Он потряс головой, словно хотел сбросить с себя воспоминание о пережитом.
— Где этот негодяй? — прошипел Ульрих, скривившись от боли. — Я убью его.
— Не нужно, — ответила Афра. — Охранник тебя опередил.
— А остальные?
Афра махнула рукой в направлении дороги.
— Чего же мы ждем? За ними! — Ульрих с трудом поднялся.
— Спокойно, спокойно! — вмешался извозчик. — А что мы с этим делать будем?
Только теперь Ульрих заметил под фургоном грабителя.
— Он мертв? — с опаской спросил он.
Охранник протянул архитектору арбалет.
— Прицельный выстрел из этого оружия способен уложить быка. А быком этот подонок не был. Скорее слабаком.
— Но он хотел убить меня! Я уже думал, он вот-вот меня задушит, — сказал Ульрих, вылезая из фургона.
Грабитель лежал лицом вниз на подмерзшей земле. Его конечности были причудливым образом вывернуты. На теле не было видно никаких повреждений — ни крови, ни ран, ничего.
— Он действительно мертв? — спросил Ульрих, не ожидая ответа. Он с отвращением взял убитого за левую, вывернутую назад руку и вытащил из-под фургона. — Мы не можем просто бросить его здесь, — нерешительно сказал архитектор.
— Думаете, эти мерзавцы устроили бы нам почетные похороны, если бы убили нас? — Лицо извозчика исказилось от ярости.
Перевернув мертвеца на спину, Ульрих внезапно застыл. Словно громом пораженный, он посмотрел на Афру, потом вопросительно взглянул на стоявшего рядом извозчика.
— Это же… — тихо пробормотал он. Закончить фразу он не смог.
— …калека с постоялого двора, — договорил за него извозчик. — Оказывается, он был вовсе не парализован и не достоин сожаления, как казалось на первый взгляд.
— Он использовал свое пребывание на постоялом дворе для того, чтобы выяснить, где можно получше поживиться.
— Кажется, именно так оно и было, — заметил извозчик и добавил: — Я много повидал, но с такой дерзостью еще не встречался. Притворяться несчастным калекой и при этом планировать нападение! Надеюсь, у вас ничего не пропало. Отсутствие двух чайников из олова я как-нибудь переживу.
Ульрих фон Энзинген вопросительно взглянул на Афру. Та обеими руками пыталась стянуть на груди разорванное платье.
— Пергамент! — тихо сказала она.
— Украли?
Афра кивнула.
Архитектор задумчиво огляделся.
— А ваши деньги? — поинтересовался извозчик, знавший, что его пассажир везет с собой большую сумму денег.
Ульрих подошел к лошадям и поднял сбрую. Под ней находились два так называемых кошеля — кожаные мешочки, служившие для перевозки крупных сумм. Ульрих хлопнул по ним ладонью и услышал звон монет.
— Все в порядке, — удовлетворенно сказал он. — Но давайте все-таки как-нибудь похороним этого мерзавца. Он ведь, как-никак, человек, пусть и плохой.
Втроем они оттащили труп в лес, положили между корней двух деревьев и прикрыли еловыми ветками. Потом все сели в фургон и продолжили путь.
Тем временем наступил полдень — самое время пересекать ущелье Айсбах. Из опыта предыдущих поездок извозчик знал, что нужно быть готовым ко всему: к оползню после сильного дождя или каменному обвалу — если мороз или засуха. Достаточно было встречной повозки на узкой дороге, на которой не разминуться, чтобы попасть в затруднительное положение.
Все еще помнили о дерзком нападении. С тех пор прошло больше часа, но никто не проронил ни слова. Афра находилась в полузабытьи. Она не знала, радоваться потере пергамента или печалиться.
Конечно, странное наследство отца по-прежнему интересовало ее — теперь, когда она услышала от книготорговца странные намеки по поводу смерти ее родителей. Но с другой стороны, Афра чувствовала некоторое облегчение. В последнее время пергамент висел у нее на шее тяжелым камнем и терзал ее. Теперь все кончено. В Страсбурге они с Ульрихом оставят прошлое позади и начнут новую жизнь, спокойную и размеренную.
Но судьба решила иначе.
Без особых проблем они преодолели ущелье Айсбах. Внезапно извозчик остановился на просеке. Он подозрительно огляделся по сторонам, потом соскочил с козел и сделал пару шагов по направлению к чему-то светлому, брошенному на краю опушки, на замерзшей земле.
Афра быстрее других сообразила, что это такое. Мерзавцы, укравшие у нее шкатулку, избавились от казавшегося бесполезным пергамента.
