Александр Сурков - Пираты сибирского золота
Так нечаянно Родюков свёл старых товарищей, и Валерий Петрович почти всё свободное время, будучи в Иркутске, проводил в семейном кругу Сашка (как он его называл в юности) Сурова.
Андрей Дмитрич, Клим и Валерий договорились о распределении обязанностей по трём направлениям — деньги, организация и транспортировка к месту работ, добычные дела. Особо обсуждался вопрос о недопущении на будущую шахту постороннего, бродячего люда и любопытных варнаков, а также о неразглашении места нахождения, насколько это будет возможно, точного расположения добычного предприятия.
— Рабочих наберём в Нерче, привезём их в Иркутск, а дальше на барже в трюме с продухом ночью. Этот момент обговорим с каждым отдельно и кто не захочет ехать в трюме по своей воле, на работу не возьмём. Среди рабочих надо иметь своего человечка. В наших делах это очень важно. Воровать золото, добывая его своими руками, да ещё когда оно на глазах, соблазн очевидный, и его не избежать.
Охрана прииска и дозор местности в округе дело тоже не последнее. Слухи-то, наверное, раньше начала добычи появятся. На реке свои пристани с обслугой придётся учредить. От реки до шахты две дороги разведать. Длинную для всех и короткую для наших особых надобностей.
Когда обо всём договорились, дело завертелось хоть и не очень быстро, но споро.
Через полтора года у подножия горы, где Клим углядел козлов, уже стоял жилой барак, вверх вела лестница с тремя площадками, рядом ещё два склада. Один для продуктов, другой с метизом[56]. Около лестницы стоял домик для господ инженеров и хозяина. Около подъёма наверх — будка охранника. Другая дозорная — там наверху.
Пристань у реки, откуда тропа вела на прииск, охранялась четырьмя казаками. Этой пристанью, где также были склады, Родюков расширил и свою обычную торговлю. Его агенты с товаром уходили вдоль реки и по её притокам, скупая меха, ещё вёрст на двести. Шахта на прииске «Троица» начала давать золото.
На одной из барж привезли большую плетёную корзину и огромный тюк, упакованный в рогожу. При этом грузе было два человека с военной выправкой. Обычный груз, доставляемый на прииск, был малогабаритный, но тяжёлый. Этот совсем другой, но с его доставкой здорово намучились. Странным грузом оказался воздушный шар.
Отдельно везли приспособление для получения водорода и бутыли с кислотой.
Где-то через неделю воздушный шар повис над шахтой. С него постоянно с восходом солнца до заката наблюдатель в подзорную трубу осматривал окрестности. Если вдруг он замечал дым, в этом направлении отправлялся конный разъезд из четырёх казаков охраны. Шар висел над прииском круглые сутки, наблюдая за кострами. В случаях таёжного пожара смотрели, куда он движется.
Если в тайге обнаруживалась группа вооружённых людей, то посёлок переходил почти на осадное положение, хотя работа по добыче золота не прекращалась.
Была для воздушного шара ещё одна работа — перевозка золотых слитков для перегрузки их прямо на баржу, стоявшую посреди реки. Идею с приобретением воздухоплавательного аппарата подсказал Андрею Дмитричу Новиков. Он рассказал историю. В соответствии с ней старатели, работавшие на одном из ручьёв, стекавших со Сьерра-Невада, немало были удивлены, когда их хозяин Джекоб Ниле прибыл на прииск на воздушном шаре, забрал добытое золото и улетел, а через четыре дня вернулся и всем выдал жалованье за работу.
Обычно, чтобы вывезти с прииска золото, снаряжался целый конвой с многочисленной охраной, и ещё не факт, что он довезёт металл до банка. Газеты сообщали о налётах банд даже на строго охраняемые транспорты с золотом. На прииск, с которого уходил караван, после сдачи металла человек с деньгами должен был ещё и вернуться. Здесь его также могли ожидать в пути неприятности с грабителями. Чем больше расстояние от прииска до города, тем вероятней была встреча с лихими людьми. Этот Джекоб с помощью воздушного шара однажды не только сберёг золото, но и вывез жену и двух своих детей при нападении шайки бандитов.
Родюков добыл воздушный шар у военных. Он лежал на складах, а так как войны в это время в Сибири и не намечалось, военный чиновник, ведавший снабжением, за хорошие деньги продал хозяину этот аппарат и нашёл двух офицеров в отставке, умевших его использовать. Немало денег у купца ушло на получение права использовать воздухоплавательный агрегат. Это, вероятно, был первый в России случай, когда воздушный шар использовался не для военного дела.
В начале добычи золота в гору прошли небольшую горизонтальную выработку — штольню, а затем стали выбирать руду из раздува жилы, и внутри горы образовалась камера, похожая на мешок, из которой вниз по падению рудной жилы, постепенно углубляясь в недра, имелась шахта.
Проходка шахты велась вручную, куски руды дробились, из них также руками выбирались обломки с видимым золотом. Пустой кварц сбрасывался в каньон реки, а рудные (с золотом) обломки дробились ещё раз и после удаления крупных частичек металла промывались на шлюзе внизу под горой над рекой на специальной аппарели. На каждой операции по добыче имелся контролёр, наблюдавший за работой. Он следил за технологией и обеспечивал сохранность золота от воровства. Концентрат плавили здесь же в небольшой печи. Шлаки сбрасывали под обрыв. За первый год добычи с «Троицы» вывезли 248 кг золота в слитках, второй год — 514 килограммов, третий год дал 869 кг металла. Это был последний год, когда шахта давала «бешеное золото», с глубиной содержание металла стало падать, хотя в сравнении с другими месторождениями оно было всё же необычно высоким, около 30–50 граммов на тонну породы.
Три первых года дали более 1,5 тонн золота, которое позволило окупить расходы и получить прибыль, на которую приходилось более 600 кг драгметалла. Прибыль могла быть больше, однако Родюков, Клим и Валерий Петрович, как говорится, мироедами не были. Они договорились платить всем работникам существенно больше, чем на других приисках, а за сдачу подъёмного золота[57] тут же платили
90% его стоимости. У других хозяев за это же золото давали от 10 до 15% его реальной цены.
Как ни старались промышленники сохранить в тайне всё, что касалось приисковых дел, слухи о необычно богатой шахте и божеской оплате труда на ней поползли как в среде золотопромышленников, так и по народу. Особенно они усилились, когда товарищество купило быстроходный по тем временам колёсный пароход, который не только таскал баржи, но и осуществлял связь с жилыми местами здорово быстрее, чем раньше.
