Михель Гавен - Балатонский гамбит
— Нет, только не это, — Наталья все поняла однозначно, лицо ее вытянулось и побледнело.
— Йохан, — Маренн тоже забеспокоилась. — Мне бы не хотелось…
— Что? — он пристально посмотрел на нее. — Что ты обо мне думаешь, а? Никаких увечий — ни моральных, ни физических. Я говорю: выпроводите ее из сторожки, чтобы она там не мешалась. Ну, мало ли, ей по делу надо, — он засмеялся. — Дай ей вместо снотворного слабительное, например. Мы ее сразу погрузим на БТР, она и пискнуть не успеет.
— Слабительное у меня есть, — Маренн снова открыла саквояж. — У меня все есть на все случаи жизни. Даже для детей, в виде конфет.
— Вот это Прохорова любит, — обрадовалась Наталья. — Они сладкие?
— Сладкие, — Маренн кивнула.
— Она будет есть горстями, это точно. Даже не поймет ничего.
— Но много вы ей не давайте, — Йохан старался сдержать улыбку. — Что мы с ней потом делать будем, когда подойдет «Гогенштауфен»? Будет бегать в кусты на глазах у двух дивизий? Тут вся война мигом закончится. Все только будут наблюдать, что она там делает.
— Но она не должна видеть никаких немецких мундиров, — предупредила Маренн. — Это потом может сильно навредить всему. Смолчать она наверняка не сможет.
— Она и не увидит ничего, правда, Франц? — Пайпер подмигнул Шлетту. — Мы тоже подсматривать за ней не будем. Ну, постараемся, во всяком случае. Все, идем. Крамер, заводите машину.
Пайпер вышел на крыльцо. За ним адъютант, Шлетт, еще несколько офицеров. Маренн повернулась к Наталье.
— Вот видишь, с твоими друзьями все будет в порядке, — и, обняв за плечи, прижала к себе.
— Он вас любит, этот командир полка, — произнесла Наталья негромко. — Сразу заметно.
— Надеюсь, что да, — ответила Маренн также тихо. — Ты даже не представляешь себе, девочка моя, как я на это надеюсь. Как я этого хочу. Ладно, шинель я возьму с собой, — ее взгляд упал на скамью, где лежали ее вещи. — И китель тоже. Вдруг пожалует «Гогенштауфен», тогда салоп придется надевать тебе.
— Я понимаю, — кивнула Наталья и, надев шапку, взяла автомат.
— Идем.
Они вышли на крыльцо. Луна уже начала бледнеть. Пошел снег. Моторы двух БТРов работали, около них ходили солдаты, слышались короткие команды. Пайпер наклонился, подавая Маренн руку.
— Ким, сюда.
— А фрейляйн, может быть, поедет с нами? — спросил с соседнего БТРа Шлетт.
— Нет, фрейляйн поедет со мной, — строго ответила Маренн, поднимаясь на борт. — Давай, Наташа.
Она протянула ей руку. Наталья поставила ногу на броню, в это время кто-то легко поднял ее и передал прямо в руки Пайпера. Она смущенно обернулась.
— Позвольте помочь, фрейляйн, — Шлетт улыбнулся и отошел к своей машине.
— Спасибо, — Наталья растерянно пожала плечами.
— Так, двигаемся аккуратно, без особого шума, — приказал Пайпер водителю. — Встанешь вот здесь, — показал на карту.
— Слушаюсь, — ответил тот.
БТР, качнувшись, тронулся с места.
— Ты, может быть, перевяжешь меня, — Йохан взял Ким за руку, притянул к себе. — Пока есть время. А то, наверное, вся дивизия знает, что меня ранили. Да не только наша. И в «Гогенштауфен» известно. Кстати, куда ранили, чтобы я тоже знал и не испортил тебе легенды?
— Я сама толком не знаю, куда, — сказала она негромко, почти касаясь губами его щеки. — Не успела придумать. Виланд так заволновался, что этого и не потребовалось. Он мне сразу поверил и доложил Кумму, чего я совсем не хотела. А перевязывать тебя я не буду, это плохая примета. Ведь все знают, что я не люблю городить эти повязки. Стараюсь делать так, чтобы раненые не чувствовали никаких неудобств. Так что это вполне соответствует моим правилам.
— Что ж, если спросят, скажу, что все прошло, — он улыбнулся. — Как только ты приехала, все прошло само собой.
— Виланд вполне это поймет. Он недавно рассказывал мне о терапевтических свойствах любовной страсти, особенно для мужчин.
— Виланд и страсть? Это что-то новенькое, — Йохан пожал плечами.
— Напрасно ты так думаешь. Он очень чуткий человек. И о тебе он высочайшего мнения. Во всех отношениях.
— О тебе тоже, — Йохан с иронией взглянул на нее. — И тоже во всех отношениях. Раз его потянуло на такие размышления. Уж если Виланд заговорил о страсти, то вся теория рейхсфюрера о бесстрастности СС рушится окончательно под твоим влиянием.
Потом, отпустив Маренн, посмотрел в бинокль.
— Все, стой, — приказал водителю. — Дальше не поедем. Иначе нас услышат. Вон та сторожка, за деревьями, — он показал рукой вперед.
— Здесь? — спросила Маренн у Натальи.
— Да, — та попыталась спрыгнуть с БТРа, но Маренн удержала ее.
— Не торопись. «Гогенштауфена» нет? — спросила она Йохана.
— Нет, пока нет, — ответил он. — Перед тем, как вы пришли, я связывался с Куммом. Они все еще ведут бой.
Вдалеке действительно слышалась перестрелка.
— Пошли дальше пешком, — Йохан спрыгнул с БТРа, помог спуститься Маренн и Наталье. — Я посмотрю поближе, что там такое, как лучше встать. Франц, — позвал Шлетта, — ты с нами?
— Да.
Стараясь не скрипеть снегом, приблизились к сторожке. Йохан взял Маренн за руку.
— Идите дальше сами. Мы встанем там и там, — он показал рукой позиции. — Что бы ни случилось, соблюдайте спокойствие. Мы рядом.
Он сжал ее руку.
— Пошли, — Маренн взглянула на Наталью. — Ты первая, ты же командир, — она едва заметно улыбнулась. — А я просто доктор из соседней деревни.
— Пойдем так же, как мы шли, — предложила Наталья. — От задней стены. Так надежнее.
— Разумно, — поддержал ее Шлетт. — Фрейляйн можно доверить взвод, это точно. Она сумеет всех расставить по местам и выработать тактику.
— Помолчи, — одернул его Пайпер. — Не зли ее. Зачем?
— Я и не злю. Я, наоборот, ей очень заинтересовался.
— Заметно.
Наталье уже было не до шуток. Не взглянув на Шлетта, она осторожно пошла вперед. Маренн же обернулась — Йохан ободряюще кивнул ей. Она на мгновение остановилась, потом поспешила за Натальей.
— Наталья, где ты была? — Прохорова выбежала навстречу в сени, только они закрыли дверь. — Мы думали, ты того…
— Сбежала, что ли? — спросила Наталья строго.
— Нет, схватили тебя, — Прохорова растерялась. — Или того хуже, сама понимаешь. А это кто? — она заметила Маренн, которая стояла за Натальей в полумраке. — В пальто каком-то, с мехом…
Прохорова отодвинула Наталью, разглядывая гостью. Маренн немного картинно улыбнулась ей. По тому, что девушка была совершенно здорова и очень непосредственна, она поняла, что это и есть та самая снайпер, которая доставила ей неприятности несколько дней назад, угодив пулей в спину. И старалась сдержать смех, представив, как будет давать ей слабительные конфеты. Да, Наталья права, такая на конфеты клюнет, это просто как дитя, все надо и все в рот. Хотя с виду ничего подобного не подумаешь. Кость широкая, лицо круглое, рука приличная, что мужская. А глаза — детские, хотя и хитренькие, как часто у русских.
