Иван Алексеев - Заморский рубеж
Дон Эстебан не верил своим ушам. Он медленно поднялся с низенькой скамейки возле камина, сидя на которой грелся у огня, длинно и вычурно выругался по-испански.
– Ну, так как, дон Эстебан, – усмехнулся сэр Джеймс, – стоит эта услуга моих векселей и писем? Будем ли мы наконец в расчете?
– Да, тысяча чертей и сто одна ведьма! Но… как? И есть ли в этом захвате ваша личная заинтересованность, сэр Джеймс? Простите, но я сомневаюсь, что тут дело только в выкупе компрометирующих вас бумаг. Их можно было бы получить обратно и более легким способом.
– Детали операции мы сейчас обсудим. Я составил план, который изложу вам, и готов выслушать в ответ ваши соображения. Что касается моей личной заинтересованности именно в этом деле, то она, как вы тонко изволили заметить, безусловно, имеется. Я хочу, чтобы мне была передана некая особа, которую вы обнаружите среди пассажиров.
– Ого! – воскликнул дон Эстебан. – Так и знал, что вы одним выстрелом хотите убить двух вальдшнепов. Но, возможно, это поднимет цену, и вы опять окажетесь моим должником…
Сэр Джеймс сделал протестующий жест, но дон Эстебан продолжил:
– А может быть, и нет. Это зависит от одного обстоятельства… Скажите, а будет ли на флагманском корабле отряд морской пехоты?
– Насколько мне известно, да, – слегка озадаченно ответил сэр Джеймс.
– Тогда, если вы так хорошо обо всем осведомлены, то не знаете ли вы случайно, есть ли среди морских пехотинцев некий сержант Фроул Русс? Он родом из гиперборейских лесов, гвардеец русского принца или князя, не помню точно, как они себя величают.
Сэр Джеймс, не ожидавший услышать от партнера ничего подобного, вздрогнул, а затем надолго замолчал, погрузившись в глубокие размышления. Эта затянувшаяся пауза не должна была выглядеть подозрительной для собеседника, ибо сэр Джеймс сделал вид, что вспоминает вроде бы знакомое имя. На самом деле ход его мыслей был несколько иным. Конечно же, он хорошо помнил, что того проклятого русского звали Майком, а не каким-то там Фр-фыром, к тому же он был капралом, а не сержантом. Но как ответить дону Эстебану, чтобы ответ ему понравился, чтобы он согласился на его, сэра Джеймса, условия? Ответить «нет?» А вдруг испанец откажется от захвата корабля, если на нем будет отсутствовать какой-то там сержант родом с неведомой Руси. Нет, надо сделать так, чтобы захват казался благородному дону очень и очень заманчивым предприятием, ибо, судя по всему, у него с сержантом личные счеты. Такое предположение звучало для сэра Джеймса вполне логично, поскольку он сам готов был дорого заплатить, чтобы иметь возможность растерзать мерзавца-капрала. И сэр Джеймс решился.
– Да, дон Эстебан, как я слышал, есть там такой Русс, младший чин флагманской морской пехоты. Он даже недавно появлялся в одном из замков в свите адмирала. Он у Дрейка любимчик и, безусловно, отправится с ним в поход.
– Пресвятая Дева Мария! – с хищной радостью воскликнул дон Эстебан. – Ну что ж, сэр Джеймс, вы – счастливчик! Вам опять повезло. Я тоже буду иметь в этом деле личный интерес. Вы, как обещали, даете мне возможность захватить флагманский корабль и покончить с Дрейком и его головорезами, а взамен получаете свои бумаги. Кроме того, вы получаете некую особу и делаете с ней все, что вам заблагорассудится. Я же получаю сержанта Русса и тоже делаю с ним все, что хочу!
Последние слова дон Эстебан выкрикнул с такой кровожадной злобой, что сэра Джеймса охватил страх, и по его телу пробежала невольная дрожь.
– Позвольте осведомиться, дон Эстебан, чем так досадил вам этот несчастный сержант? – терзаемый любопытством, спросил сэр Джеймс.
– У меня нет секретов от вас, сэр Джеймс, – криво усмехнулся дон Эстебан. – Это произошло почти год назад, в Новом Свете, в нашем форте Бона-Чилья. Эскадра Дрейка атаковала форт. Его морская пехота, малочисленная, но наглая, ринулась на штурм, который, конечно же, был тут же отбит благодаря нашему подавляющему огневому превосходству. Когда англичане бежали из-под огня наших батарей, мы совершили вылазку и ринулись за ними. Под стенами форта наши солдаты нашли этого самого сержанта. Он был весь в крови, сидел на земле и бинтовал страшную рану на руке, видневшуюся сквозь разорванный рукав. «Не стреляйте! – закричал он. – Не убивайте меня! Я ранен, я не могу идти, но я хочу жить и сообщу вам ценные сведения! Я – сержант флагманской морской пехоты Фроул Русс. Я знаю очень много! Отнесите меня к вашему командиру, а еще лучше – к коменданту форта!». Его отнесли на носилках в форт, доставили прямо в кабинет дона Педро, нашего коменданта. Когда пленного посадили на стул, его буквально шатало от слабости, двое стражников его поддерживали. Кроме дона Педро и меня, людей бывалых, вооруженных шпагами, кинжалами и пистолями, там было пятеро стражников с алебардами и саблями. Подлый притворщик, оказавшийся на деле целым и невредимым, убил их всех, причем за несколько мгновений.
Сэр Джеймс невольно содрогнулся при этих словах.
– Я чудом остался жив, – продолжал дон Эстебан. – Мой кинжал, который я выхватил, чтобы покарать бросившегося на нас злодея, он вонзил мне же в мою грудь, и если бы не вот этот медальон с портретом матери, защитивший сердце, – видите, вот на нем след от удара – я бы не разговаривал с вами. Но все равно удар был настолько сильным, что я упал без сознания. Очнулся от сильнейшего взрыва, потрясшего до основания весь форт. Оказалось, что злодей, переодевшись в мундир убитого им коменданта, напялив его парик и шляпу, проник в пороховой погреб и поджег фитиль. Ему удалось бежать до взрыва и, пройдя беспрепятственно на стену, убить еще трех часовых и улизнуть по веревке. Впрочем, ему не пришлось далеко бежать. Его сообщники – морская пехота Дрейка – уже ожидали взрыва, изготовившись к атаке вблизи наших стен. Теперь над бывшим испанским фортом развевается английский флаг.
– То, что вы рассказали, ужасно, дон Эстебан. Теперь я понимаю вашу личную заинтересованность в этом деле.
Сэр Джеймс подошел к столу, развернул лежащий на нем свиток. Дон Эстебан, присоединившись к нему, также склонился над свитком. И благородные партнеры принялись с увлечением обсуждать свои планы, цель которых была проста и понятна: получить максимальную наживу на чужом горе и чужой крови.
– По местам стоять, с якоря сниматься!
С берега доносятся торжественные и протяжные звуки труб, грохот барабанов. Там, на причале, толпы провожающих машут платками, шарфами, шляпами. Отдельной группой в собственных каретах – леди и джентльмены. Леди Алиса и бравый кавалерийский полковник сидят вместе в изящной открытой коляске. Кажется, дело идет к свадьбе. Недолго вдовствовала леди Алиса, разбившая все надежды военно-морского флота и отдавшая свое сердце сухопутному офицеру. Белый шелковый шарф в ее руке трепещет на ветру, посылая прощальный привет отходящей за океан эскадре. Она провожает не только бывших сослуживцев своего покойного мужа, но и лучшую подругу – леди Джоану, принятую адмиралом в качестве почетной пассажирки на флагманском фрегате «Принцесса». Леди Джоана вместе с адмиралом и офицерами фрегата стоит на мостике. Команда выстроена на шканцах. А на шкафуте ярко пламенеют мундиры и головные платки отряда флагманской морской пехоты. Михась стоит во второй шеренге, сразу за плечом сержанта Паркса. Он не испытывает ни волнения, ни грусти, покидая эту гостеприимную страну. Служба есть служба. Он просто выполняет приказ Родины, пославшей его вначале за три моря, а теперь – за океан. Он обязан вернуться живым и невредимым, перенять боевой опыт лихих морских пехотинцев адмирала Дрейка и обогатить новейшими военными знаниями и тактическими приемами свою родную дружину тайного Лесного Стана. Он уже может сказать, что находится здесь не зря: одни ручные бомбы чего стоят!
