Андрей Посняков - Индейский трон, или Крест против идола
Жены не было, но какая-то женщина была – об этом, ухмыляясь, и поведал вернувшийся с разведки Сиуа:
– Соседи говорят, та еще курвища! С каждым встречным-поперечным… и направо, и налево… ну, ты понимаешь.
– Понимаю, понимаю, не красней, – расхохотался принц. – Что же наш музыкант с нею жил, раз она такая?
– Не знаю. Одна женщина, соседка, сказала: ему все равно было. Такой уж человек. Ну, в общем, беззлобный, безобидный… В чинампах жалеют, что его убили. Староста обещал организовать достойные похороны.
– Эх, бедолага. – Куатемок с грустью покачал головой. – Надо же, жил-жил – и вот. Ну, будем надеяться, хоть с похоронами повезет. Так что еще интересного рассказывали соседи?
– Да много чего. – Подросток усмехнулся. – Но так, больше про ту девушку – всячески поносили… И, знаешь, мне показалось – это оттого, что завидовали. Уж больно она была веселая и острая на язык… очень-очень острая!
– Потому ее и не любили… Постой! Ты сказал – была?
– Да, три дня назад, еще, естественно, до убийства, она куда-то уехала… уплыла на большой лодке… ну, знаешь, ходят такие в разные концы озера…
Принц рассеянно кивнул – ну да, имелись такие, некое подобие водных автобусов или, скорей, маршруток.
Маршруток… а ведь именно так! Сам же ведь когда-то подобную сеть и организовывал, еще там, в той жизни, когда был Асотлем. Смотри-ка, все существует до сих пор – удачной, значит, оказалась идея.
– И куда же направлялась эта большая лодка? Не может быть, чтоб никто не знал!
Сиуа рассмеялся:
– Ну конечно же, знали – в Койокан и обратно.
– Так-так-так! – Куатемок обрадованно потер ладони. – Значит, можно поговорить с лодочником…
– Уже поговорил! – Юноша хвастливо улыбнулся. – Он ее хорошо запомнил, эту… гм… женщину. Да, сказал, села у ацтакальских чинамп, вылезла в Койокане. Невыспавшаяся красавица с дурным характером, всем дерзила, была там пара нахалов, пытались приставать – так их отвадила, вся лодка смеялась.
– Это хорошо, это хорошо, – задумчиво повторил принц. – Такую женщину должны бы запомнить многие! А куда она пошла в Койокане? Лодочник не сказал?
– Ну, откуда ж ему знать? – резонно ухмыльнулся Сиуа. – Он же лодочник, а не носильщик.
– Вот что, мой юный друг. – Куатемок поднялся на ноги – как обычно, они сидели в саду, укрывшись от внезапно начавшегося дождя в беседке. – Хочу тебя спросить… Ты случайно не знаешь язык южных племен?
– Насколько южных?
– Хотя бы – земляков доньи Марины.
– Нет, нет. – Юноша почмокал губами. – Не знаю. А что?
– А не знаешь ли того, кто знает?
Сиуа задумался:
– Трудно сказать. Скорее, это должен быть какой-нибудь почтека… Ха! Ну конечно же! Наш старый друг Шиутек!
– Шиутек?!
– Ну да! Он как-то хвастал, что частенько бывал в тех местах. Значит, наверное, должен знать и язык.
– Наверное! – скривившись, передразнил принц. – А где он сейчас есть-то, этот наш друг Шиутек? Что-то давненько я его не видал.
– Так ты его позови – вот и свидимся, – тут же посоветовал юноша. – Если хочешь, я его могу отыскать… если не ушел по торговым делам с караваном.
– Вот именно – если не ушел!
– Если не ушел, значит, в Тлателолько! На рынке у него несколько рядов.
– Хорошо. Беги! Передай, что сегодня вечером я его жду… Ну, тебя тоже, конечно.
Тлателолько – когда-то опасный соперник, а ныне город-близнец, город-спутник – считался в некотором роде деловым центром ацтекской столицы, именно там располагался крупнейший во всей стране рынок.
– Так я жду вас обоих вечером, – прощаясь, повторил принц. – Ну! Беги же, чего ждешь?
– Забыл сказать… Тот лодочник. Он говорил, что не я один интересуюсь той женщиной.
– Что?!
– О ней расспрашивал еще какой-то молодой человек, по виду слуга или младший жрец, как он выглядел, лодочник не запомнил – уже как раз смеркалось.
– Что ж ты раньше молчал?! – Куатемок нервно дернулся и махнул рукой. – Хотя чего уж теперь-то? Иди ищи Шиутека.
Надо было плыть в Койокан! И как можно быстрее! Кто-то, возможно убийца, скорее всего убийца, двигался сейчас тем же путем, что и принц. И опережал – пусть всего на шаг, но этот шаг был очень важным.
Ишь какая кутерьма завертелась вокруг странной смерти сановника Чикояотля! По традиции и законам ацтеков, наследовать трон мог только брат или племянник правителя. Моктекусома тайно назвал братом Чикояотля. И потом – почти сразу же – сановник умер. Сам по себе? Может быть, но, зная верховных жрецов, что-то не очень верится.
Они готовили наследника! И этим наследником не должен быть Чикояотль… А кто должен быть? Его сын! Но у покойного сановника не было сыновей. Не было… Так и у тлатоани не было братьев, живых братьев. Почему бы и Чикояотлю не усыновить… какого-нибудь младшего жреца, послушную игрушку, куклу…
Эх, не вовремя затеяли жрецы эту нехорошую возню! Испанцы – вот о ком нужно было сейчас думать, ведь может так статься, что трон великого тлатоани ацтеков не достанется никому!
А Моктекусома… он все так же идет на уступки и ничего – ничего! – не делает. Как же – идти против воли Кецалькоатля! В своем стремлении держать народ и правителя в страхе жрецы явно перестарались! Чем и пользовались сейчас конкистадоры… К которым Куатемок, признаться, не испытывал никакой ненависти, ведь многие из их капитанов, даже священник, стали его друзьями. Ненависти принц не испытывал, но знал: если он не справится с испанцами, его страна будет разрушена! Вся цивилизация погибнет, и очень скоро.
Так что следовало спешить! Вообще-то было бы хорошо самому стать тлатоани, ведь у индейцев очень важна традиция. Тогда бы за ним пошли многие…
Стать тлатоани!
Эта простая мысль, верно, печалит и его конкурентов-жрецов. Недаром они подбросили змею, потом, по сути, предали – передали испанцам, для того чтобы опозорить в глазах правителя, чтобы он…
Да-да, он может отречься… если уже не отрекся… в пользу кого?
Это и надо выяснить. И как можно скорее нейтрализовать возможного соперника, ставленника жрецов, да-да, именно так – нейтрализовать, другого выхода сейчас просто не было. И следовало спешить!
Сиуа не обманул, нашел-таки Шиутека. Старый приятель – веселый и жизнерадостный толстяк – был откровенно рад встрече, смеялся, рассказывал какие-то забавные истории, потом даже играл с Сиуа в патолли. Сыграли пять партий, три Шиутек выиграл, загордился, бросил что-то обидное… И потом на протяжении всего ужина – шел сильный дождь, и сидели на этот раз в доме – всячески придирался к юному художнику, так что тот наконец не выдержал и стал поспешно прощаться.
– Постой, постой! – Куатемок хотел было подняться, но Шиутек – вот странное дело! – поспешно схватил его за руку и прошептал:
