Джеймс Клавелл - Благородный дом. Роман о Гонконге.
— Нет. В переписке он ясно дал понять, что главным от него на переговорах будет Кей Си Чолок.
— Ага, значит... вперед на приступ и все такое! Что мы не сделаем для Благородного Дома!
— Слабые места у неё проявились?
— Нетерпелива. Хочет стать своей в чисто мужской компании. Её ахиллесовой пятой я бы назвал это отчаянное желание быть принятой в мир мужчин.
— Ну и пусть себе желает — с тем же успехом можно искать Святой Грааль. Встреча с Доусоном назначена завтра на одиннадцать?
— Да.
— Позвони Доусону, пусть отменит её, но не раньше, чем завтра в девять утра. Пусть сочинит какую-нибудь отговорку и перенесет встречу на среду в полдень.
— Замечательно придумано: вывести её из равновесия, да?
— Скажи Жаку, что это собрание я беру на себя.
— Хорошо, тайбань. Что насчет Джона Чэня? Ты хочешь, чтобы он там присутствовал?
Данросс помолчал.
— Да. Ты уже виделся с ним?
— Нет. Он должен подойти к ланчу. Хочешь, чтобы я нашел его?
— Нет. Где Филлип?
— Поехал домой. Вернется в четырнадцать тридцать.
«Хорошо», — подумал Данросс и отложил мысли о Джоне Чэне до этого времени.
— Послушай... — Загудел интерком. — Минуточку, Эндрю. — Он нажал на клавишу. — Да, Клаудиа?
— Прошу прощения, что прерываю, тайбань, но меня только что соединили с мистером Жэнем в Тайбэе. Он на второй линии, и ещё подъехал мистер Бартлетт — он внизу.
— Пригласи его, как только я закончу с Жэнем. — Он снова ткнул клавишу четвертой линии. — Эндрю, я могу задержаться на пару минут. Предложи всем выпить и все такое. Бартлетта я приведу сам.
— О'кей.
Данросс ударил по клавише второй линии.
— Цзао ань (Доброе утро), — произнес он на северном диалекте китайского языка, так называемом мандарине. — Как дела? — Он был рад поговорить с дядей Вэй-вэй — генералом Жэнь Данва, заместителем главы тайной полиции гоминьдана в Гонконге.
— Шунь шоу (Все идет своим чередом), — а потом по-английски: — Что случилось, тайбань?
— Я думал, вы в курсе... — Данросс вкратце рассказал о винтовках и Бартлетте, о том, что этим занимается полиция, но не упомянул ни о Цу-яне, ни о Джоне Чэне.
— Айийя! Действительно, любопытно.
— Да. Я тоже так считаю. Весьма любопытно.
— Вы уверены, что Бартлетт ни при чем?
— Уверен. На это, похоже, нет никаких причин. Абсолютно никаких. Глупо использовать для этого свой самолёт. А Бартлетт человек не глупый, — сказал Данросс. — Кому могло бы понадобиться здесь такого рода оружие?
Последовала пауза.
— Преступным элементам.
— Триадам?
— Не все триады преступны.
— Нет, конечно, — согласился Данросс.
— Я посмотрю, что мне удастся выяснить. Уверен, что мы тут ни при чем, Иэн. Вы по-прежнему планируете быть в воскресенье?
— Да.
— Хорошо. Постараюсь что-то выяснить. Пропустим по стаканчику в шесть вечера?
— Может быть, в восемь? Вы ещё не видели Цу-яня?
— Я считал, что он прилетит не раньше выходных. Разве он не будет четвертым на нашей встрече в понедельник с этим американцем?
— Будет. Я слышал, он улетел сегодня утренним рейсом. — Данросс старался сохранять невозмутимость.
— Он непременно позвонит. Вы хотите, чтобы он позвонил вам?
— Да. В любое время. Это не срочно. До встречи в восемь в воскресенье.
— Да, и благодарю за информацию. Если что-нибудь узнаю, сразу позвоню. Пока.
Данросс положил трубку. Он очень внимательно вслушивался в тон голоса Жэня, но ничего необычного не заметил. «Где, черт возьми, Цу-янь?» В дверь постучали.
— Войдите. — Встав, он пошёл навстречу Бартлетту. — Привет. — Он улыбнулся и протянул руку: — Я — Иэн Данросс.
— Линк Бартлетт. — Они обменялись крепким рукопожатием. — Я не очень рано?
— Вы точно вовремя. Должно быть, знаете, что я люблю пунктуальность, — усмехнулся Данросс. — Я слышал, встреча прошла хорошо.
— Прекрасно, — ответил Бартлетт, недоумевая, не имеет ли Данросс в виду встречу с Горнтом. — Кейси хорошо владеет фактами и цифрами.
— Мои парни были просто поражены: она сказала, что может завершить все сама. Это так, мистер Бартлетт?
— Она вправе вести переговоры и заключать сделки на сумму до двадцати миллионов. А что?
— Нет, ничего. Просто хотел узнать, как вы работаете. Прошу садиться, у нас есть ещё несколько минут. Ланч начнется только в двенадцать сорок. Похоже, у нас может сложиться выгодное предприятие.
— Надеюсь, что так. Может, встретимся после того, как я переговорю с Кейси?
Данросс посмотрел на календарь:
— Завтра в десять. Здесь?
— Договорились.
— Курите?
— Нет, спасибо. Бросил несколько лет тому назад.
— Я тоже. Хотя до сих пор тянет выкурить сигаретку. — Данросс откинулся в кресле. — Прежде чем мы отправимся на ланч, мистер Бартлетт, пара незначительных вопросов. В воскресенье днем я собираюсь в Тайбэй и вернусь во вторник до ужина. Хочу пригласить и вас. Там я хотел бы познакомить вас с двумя людьми, предложить партию в гольф — вам понравится. Можно будет поговорить не торопясь, вы могли бы осмотреть площадки для возможных заводов. Это может быть важно для вас. Я обо всем договорился, но вот нельзя будет взять с собой мисс Чолок.
Бартлетт нахмурился, размышляя, является ли приглашение на вторник простым совпадением.
— По словам суперинтендента Армстронга, я не могу покидать Гонконг.
— Уверен, что это можно изменить.
— Значит, вы тоже знаете о винтовках? — сказал Бартлетт и обругал себя за то, что проговорился. Он старался смотреть спокойно.
— О да. Вас ещё кто-нибудь беспокоил по этому поводу? — спросил Данросс, не спуская с него глаз.
— Полиция даже до Кейси добралась! Господи! Мой самолёт арестован, мы все под подозрением, а я и понятия, черт побери, не имею, что это за винтовки.
— Ну, беспокоиться не стоит, мистер Бартлетт. Наша полиция работает очень добросовестно.
— Я не беспокоюсь, просто меня вывели из себя.
— Это можно понять. — Данросс порадовался, что встреча с Армстронгом была конфиденциальной.
«Господи, — с беспокойством думал он, — если Джон Чэнь и Цу-янь как-то замешаны, то Бартлетт выйдет из себя по-настоящему — и плакала наша сделка, он свяжется с Горнтом, и тогда...»
— А как вы узнали о винтовках?
— Сегодня утром поступила информация из нашего офиса в Кай-Так.
— Ничего подобного раньше не случалось?
— Нет, — сказал Данросс и беспечно добавил: — Но я не вижу ничего страшного в контрабанде или в том, чтобы подторговывать оружием. По сути дела, и то и другое — достаточно уважаемые занятия. Конечно, мы занимаемся этим не здесь.
