Александр Дюма - Три мушкетёра
— Не раньше чем я убью тебя, трус! — крикнул д'Артаньян, стоя лицом к своим трем противникам и по мере сил отражая удары, которые продолжали градом сыпаться на него.
— Гасконское хвастовство! — пробормотал незнакомец. — Клянусь честью, эти гасконцы неисправимы! Что ж, всыпьте ему хорошенько, раз он этого хочет. Когда он выдохнется, то сам скажет.
Но незнакомец еще не знал, с каким упрямцем он имеет дело. Д'Артаньян был не таков, чтобы просить пощады. Сражение продолжалось поэтому еще несколько секунд. Наконец молодой гасконец, обессилев, выпустил из рук шпагу, которая переломилась под ударом палки. Следующий удар рассек ему лоб, и он упал, обливаясь кровью и почти потеряв сознание.
Как раз к этому времени народ сбежался со всех сторон к месту происшествия. Хозяин, опасаясь лишних разговоров, с помощью своих слуг унес раненого на кухню, где ему была оказана кое-какая помощь.
Незнакомец, между тем вернувшись к своему месту у окна, с явным неудовольствием поглядывал на толпу, которая своим присутствием, по-видимому, до чрезвычайности раздражала его.
— Ну, как поживает этот одержимый? — спросил он, повернувшись при звуке раскрывшейся двери и обращаясь к трактирщику, который пришел осведомиться о его самочувствии.
— Ваше сиятельство целы и невредимы? — спросил трактирщик.
— Целехонек, милейший мой хозяин. Но я желал бы знать, что с нашим молодым человеком.
— Ему теперь лучше, — ответил хозяин. — Он совсем было потерял сознание.
— В самом деле? — переспросил незнакомец.
— Но до этого он, собрав последние силы, звал вас, бранился и требовал удовлетворения.
— Это сущий дьявол! — воскликнул незнакомец.
— О нет, ваше сиятельство, — возразил хозяин, презрительно скривив губы. — Мы обыскали его, пока он был в обмороке. В его узелке оказалась всего одна сорочка, а в кошельке — одиннадцать экю. Но, несмотря на это, он, лишаясь чувств, все твердил, что, случись эта история в Париже, вы бы раскаялись тут же на месте, а так вам раскаяться придется позже.
— Ну, тогда это, наверное, переодетый принц крови, — холодно заметил незнакомец.
— Я счел нужным предупредить вас, ваше сиятельство, — вставил хозяин, — чтобы вы были начеку.
— Он в пылу гнева никого не называл?
— Как же, называл! Он похлопывал себя по карману и повторял: «Посмотрим, что скажет господин де Тревиль, когда узнает, что оскорбили человека, находящегося под его покровительством».
— Господин де Тревиль? — проговорил незнакомец, насторожившись. — Похлопывал себя по карману, называя имя господина де Тревиля?.. Ну и как, почтеннейший хозяин? Полагаю, что, пока наш молодой человек был без чувств, вы не преминули заглянуть также и в этот кармашек. Что же в нем было?
— Письмо, адресованное господину де Тревилю, капитану мушкетеров.
— Неужели?
— Точь-в-точь как я имел честь докладывать вашему сиятельству.
Хозяин, не обладавший особой проницательностью, не заметил, какое выражение появилось при этих словах на лице незнакомца. Отойдя от окна, о косяк которого он до сих пор опирался, он озабоченно нахмурил брови.
— Дьявол! — процедил он сквозь зубы. — Неужели Тревиль подослал ко мне этого гасконца? Уж очень он молод! Но удар шпагой — это удар шпагой, какой бы ни был возраст того, кто его нанесет. А мальчишка внушает меньше опасений. Случается, что мелкое препятствие может помешать достижению великой цели.
Незнакомец на несколько минут задумался.
— Послушайте, хозяин! — сказал он наконец. — Не возьметесь ли вы избавить меня от этого сумасброда? Убить его мне не позволяет совесть, а между тем… — на лице его появилось выражение холодной жестокости, — а между тем он мешает мне. Где он сейчас?
— В комнате моей жены, во втором этаже. Ему делают перевязку.
— Вещи и сумка при нем? Он не снял камзола?
— И камзол и сумка остались внизу, на кухне. Но раз этот юный сумасброд вам мешает…
— Разумеется, мешает. Он создает в вашей гостинице суматоху, которая беспокоит порядочных людей… Отправляйтесь к себе, приготовьте мне счет и предупредите моего слугу.
— Как? Ваше сиятельство уже покидает нас?
— Это было вам известно и раньше. Я ведь приказал вам оседлать мою лошадь. Разве мое распоряжение не исполнено?
— Исполнено. Ваше сиятельство может убедиться — лошадь оседлана и стоит у ворот.
— Хорошо, тогда сделайте, как я сказал.
«Вот так штука! — подумал хозяин. — Уж не испугался ли он мальчишки?»
Но повелительный взгляд незнакомца остановил поток его мыслей. Он подобострастно поклонился и вышел.
«Только бы этот проходимец не увидел миледи, — думал незнакомец. — Она скоро должна проехать… Немного запаздывает. Лучше всего, пожалуй, верхом выехать ей навстречу… Если б только я мог узнать, что написано в этом письме, адресованном де Тревилю!..»
И незнакомец, продолжая шептать что-то про себя, направился в кухню.
Трактирщик между тем, не сомневаясь в том, что именно присутствие молодого человека заставляет незнакомца покинуть его гостиницу, поднялся в комнату жены. Д'Артаньян уже вполне пришел в себя. Намекнув на то, что полиция может к нему придраться, так как он затеял ссору со знатным вельможей — а в том, что незнакомец знатный вельможа, трактирщик не сомневался, — хозяин постарался уговорить д'Артаньяна, несмотря на слабость, подняться и двинуться в путь. Д'Артаньян, еще полуоглушенный, без камзола, с головой, обвязанной полотенцем, встал и, тихонько подталкиваемый хозяином, начал спускаться с лестницы. Но первым, кого он увидел, переступив порог кухни и случайно бросив взгляд в окно, был его обидчик, который спокойно беседовал с кем-то, стоя у подножки дорожной кареты, запряженной парой крупных нормандских коней.
Его собеседница, голова которой виднелась в рамке окна кареты, была молодая женщина лет двадцати — двадцати двух. Мы уже упоминали о том, с какой быстротой д'Артаньян схватывал все особенности человеческого лица. Он увидел, что дама была молода и красива. И эта красота тем сильнее поразила его, что она была совершенно необычна для Южной Франции, где д'Артаньян жил до сих пор. Это была бледная белокурая женщина с длинными локонами, спускавшимися до самых плеч, с голубыми томными глазами, с розовыми губками и белыми, словно алебастр, руками. Она о чем-то оживленно беседовала с незнакомцем.
— Итак, его высокопреосвященство приказывает мне… — говорила дама.
— …немедленно вернуться в Англию и оттуда сразу же прислать сообщение, если герцог покинет Лондон.
— А остальные распоряжения?
