Уильям Дитрих - Зеркало тьмы
Именно по этой причине я привел своих компаньонов не в тот бордель.
Все произошло так. Пале-Рояль представляет собой громадный прямоугольник из пассажей и галерей, обрамленных колоннадами. Во внутреннем дворе расположены сады, фонтаны и аллеи. Мы пообедали в кафе на открытом воздухе, праздно разглядывая распутниц, разодетых, словно они были известнейшими светскими львицами республики, и неспешно обмениваясь аргументами о классификации костей и преимуществах винтовых пропеллеров. Я показал им, где Бонапарт когда-то играл в шахматы на деньги в свою бытность капитаном артиллерии, и даже ту галерею, в которой молодым солдатом он потерял девственность при помощи местной проститутки. Я не преминул сообщить, что «Йондер» – это именно тот клуб, в котором министр иностранных дел Талейран однажды прокутил 30 000 франков за одну ночь, а в располагавшейся неподалеку торговой лавке Шарлотта Корде купила тот самый нож, которым позже заколола Марата в ванне. Содомиты, одетые в наряды не менее щегольские, чем у шлюх, гуляли, держась за руки, по улице Вздохов, радуясь декриминализации своей любви после революции. Попрошайки сновали среди миллионеров, проповедники читали проповеди, карточные шулеры вертели свои темные дела, а набожные извращенцы искали палаты, в которых их могли отхлестать плетьми, точно рассчитав пропорции искупления и боли.
Мы спустились в подвальный «цирк», где пары танцевали среди «нимф», позирующих в прозрачных одеяниях, и сделали вид, что изучаем с академической объективностью сорок четыре статуи Венеры, украшающие этот комплекс.
Пока мы ходили кругами, Кювье поддался убеждениям испытать удачу в новой игре «21», ставшей популярной благодаря самому Наполеону, Смит с терпением завсегдатая пабов продегустировал дюжину сортов шампанского, а Фултон изучал, как акробаты на практике применяют закон рычага. Мы едва оттащили его от огнеглотателя.
– Представьте, а что, если изобрести дракона!
– Его французы тоже вряд ли купят.
По моим наблюдениям, мои спутники получали такое же удовольствие от созерцания проституток, как если бы они пользовались их услугами. С учетом того, что технически половина развлечений, предлагаемых в Пале-Рояле, были незаконными (с 1600 года французские короли издали тридцать два указа, запрещающих азартные игры), я со всей серьезностью намеревался держаться подальше от неприятностей. И вдруг, ведя за собой наш маленький отряд сквозь тусклые галереи лавок и спешащих вниз ступенек, я услышал женский голос, зовущий меня по имени.
Обернувшись, я лицом к лицу столкнулся с мадам Маргаритой, или, как она предпочитала себя называть, «Изидой, Королевой Аравии». Она управляла борделем и обладала бульдожьей хваткой предпринимателя – мы познакомились еще до моего морального преобразования.
– Месье Гейдж! Вы просто обязаны познакомить меня со своими друзьями!
Маргарита заправляла одним из самых известных публичных домов в Пале-Рояле, представляющим собой хитросплетение сводчатых пещер под вечно переполненным салоном для азартных игр. Декор заведения подходил под определение «восточный», а тонкие одеяния куртизанок были навеяны лихорадочными европейскими фантазиями на тему гаремов Стамбула. По слухам, здесь можно было отведать как гашиш, так и опиум, воображая себя хозяином гарема. Предлагаемые здесь соблазны были дорогими, испорченными до мозга костей, незаконными, а следовательно, абсолютно непреодолимыми. Это было явно не место для ученых мужей, и мой инстинкт подсказывал мне бежать отсюда сломя голову, но Маргарита спешно преградила нам путь, и мои компаньоны нервно столпились за моей спиной, словно мы стояли у входа в лабиринт Минотавра.
– Привет, Изида, – сказал я осторожно, – как идет бизнес?
– Просто прекрасно, но боже, как же мы скучали по нашему Итану! Поговаривали, что вы исчезли в Америке. Это разбило сердце стольким моим цыпочкам! Они рыдали, представляя вас во власти краснокожих!
Что сказать, в свое время я тратил здесь немалые суммы.
– Я вернулся, скальп на месте, но я полностью преобразился, – отрапортовал я, – и решил, что обет безбрачия лишь укрепит мой характер и силу воли.
Она засмеялась.
– Что за абсурдная идея! Конечно же, ваши друзья с вами не согласятся, не так ли, господа?
– Это ученые мужи, светила науки. Я показываю им окрестности.
– Мои девочки могут показать им гораздо больше. Колетт! Софи!
– Боюсь, мы не можем здесь более задерживаться.
– Это то самое аравийское место? – прервал нас Кювье из-за моей спины, вытянув шею, словно похотливый страус. – Я слышал о нем.
– Напоминает Османский дворец, – молвил Смит, прищурившись и заглядывая в дверной проем. – Весьма затейливая архитектура, скажу я вам.
– Неужели вы действительно хотите быть замеченными в таком месте? – спросил я, не обращая внимания на то, с каким энтузиазмом Маргарита сжимает мою руку. – Джентльмены, я отвечаю за вашу репутацию.
– В этом доме все мы – искусницы благоразумия! – убедительно заявила хозяйка заведения. – Уважаемые светила науки, по меньшей мере оцените мой декор – я так много над ним работаю. Итан, какое удачное совпадение, мой ассистент внутри только что спрашивал о вас.
– И кто она?
– Вообще-то, это мужчина. Он играет роль Озириса, – подмигнула она мне.
– Боюсь, подобные связи не в моем вкусе.
– Нет, нет – он только лишь хотел побеседовать и побиться с вами об заклад. Он наслышан о ваших навыках в азартных играх и сказал, что готов поспорить с вами на то, что вы так отчаянно хотите узнать.
– И что же это?
– Новости о вашей египетской подруге.
Последняя ее фраза заставила меня вздрогнуть и остановиться. Я никогда не рассказывал Маргарите об Астизе.
– И откуда этому Озирису знать об этом?
– Да вы заходите, заходите и сами выслушайте его предложение! – Ее глаза горели, зрачки расширились. – И друзей своих захватите с собой, никто ничего не увидит. Выпейте немного бордо и просто расслабьтесь.
Что ж, это, конечно, противоречило всем моим новым моральным установкам, но откуда незнакомцу известно о моей давно утраченной любви в Египте?
– На минутку, пожалуй, заглянем, – нехотя сказал я своим компаньонам, – декорации действительно достойны театра, да и урок на тему механики этого мира тоже не помешает.
– О каком уроке вы говорите? – спросил меня шепотом Фултон, пока мы спускались в грот Маргариты.
– О том, что даже за просмотр надо платить.
Изида провела нас в весьма уютную приемную своего гарема, и мои спутники не смогли сдержать вздоха восхищения, когда перед их глазами предстал целый парад готовых к инспекции «аравийских» красавиц, всех костюмов которых, вместе взятых, едва хватило бы для того, чтобы сшить один приличный шарф.
