Светлана Найцева - Доисторическая история
Второй плод вожак обезьян отдал одной из своих жен. Нуо протянул ему третий. Вожак обезьян раздал все плоды, которые принес человек, лишь время от времени пробуя некоторые из них.
Нуо сидел, опустив голову и обхватив руками колени. Вожак Кичи был озадачен поведением человека. Он подошел к Нуо и с ворчливым рычанием похлопал его по плечу.
– Нуо плохо и грустно, – вздохнул в ответ сын Сиума.
Вожак обезьян сел рядом с человеком, держа лапу на его плече. Нуо с грустной улыбкой так же положил руку ему на плечи. Карамы не зря считали Кичи похожими на людей. Вот вождь Кичи понимает печаль Нуо и сочувствует ему.
– У Нуо болеет Нгао жена Нуо, – попытался объяснить сын Сиума, используя жесты и возгласы обезьян. – Вот жена Кичи родила малыша, – он указал на одну из обезьян, державшую на руках детеныша и жевавшую какой-то корень. – Жена Кичи и ребенок здоровы и веселы. Жена Нуо тоже родила ребенка, – он показал жестом. – Но жена Нуо заболела.
Вожак обезьян сочувственно проворчал. Тем временем обезьяна с малышом выкопала новый корень и собралась его есть. Внезапно вожак Кичи обернулся к ней и что-то заверещал.
Испуганно взглянув на него и Нуо, обезьяна робко приблизилась и протянула им свою добычу. Ничего не понимая, Нуо взял у нее растение и осмотрел.
Вполне обычная трава, растет по всему лесу. У нее сочные, но горьковатые корневища. Самки Кичи часто едят эту траву, особенно после родов.
Внезапно поняв, сын Сиума удивленно взглянул на вожака и его жену.
– Вождь Кичи хочет сказать, что жена Нуо должна есть эти корни, тогда Нгао будет здорова, как жены Кичи? – спросил Нуо.
Вожак обезьян закивал, одобрительно похлопывая его по плечу. Изумленный Нуо вернул корень испуганной обезьяне. Не зная, как выразить свою радость, он принес для обезьян множество самых вкусных плодов и скорее отправился домой, по пути собирая указанные корни.
Прибежав в поселение, Нуо промыл собранные корни водой и отнес их к своей хижине.
– Миа, – остановившись возле хижины, позвал он. – Миа.
– Что случилось? – выйдя из хижины, спросила дочь Сиума.
– Как Нгао? – встревожено поинтересовался Нуо.
– Горячка не проходит.
– Нуо был в поселении Кичи. Вождь Кичи понял печаль Нуо и дал корни, – он протянул Миа принесенные корни. – Жены Кичи всегда едят такие корни, когда носят малышей. Пусть Нгао поест.
– Хорошо, – удивленно кивнула Миа. – Нгао проснулась и пила настой. Миа даст корни Нгао.
– Нуо наберет еще корней, – сообщил сын Сиума, отходя от хижины.
На этот раз вместе с ним в лес пошли Олан и Лон. Нуо пришлось несколько раз повторить им разговор с вожаком обезьян. Олан и Лон только изумленно качали головами. Они быстро набрали корней и вернулись в поселение. Возле хижины Нуо их встретила Миа.
– Нгао захотела есть, – с радостным удивлением сообщила она. – Дочь Тхена съела все корни, которые принес Нуо. Нгао сказала, что такие корни хорошо утоляют жажду и снимают жар.
– Нуо принес много корней, – радостно улыбнулся сын Сиума.
На следующий день у Нгао спал жар, и появилось молоко. А еще через день она выздоровела. Радости Нуо не было предела.
– Нуо не говорил, что знает травы, – спустя несколько дней сказала Нгао, когда они вечером вчетвером собрались в хижине Нуо.
Дети к этому времени уже крепко спали.
– Это не Нуо, – улыбнулся Олан. – Это подарок Кичи. Нгао сразу понравилась вождю Кичи.
– Кичи? – переспросила Нгао, вспомнив большую рыжую лохматую обезьяну, которую она когда-то кормила плодами. – Почему Кичи?
– Нуо сильно горевал, когда Нгао заболела, – ответил Нуо. – Сын Сиума ходил в лесу и пришел в поселение Кичи. Вождь Кичи заметил печаль Нуо и стал утешать. Вождь Кичи показал, какие корни могут помочь Нгао, и Нгао поправилась.
– Надо поблагодарить Кичи, – задумчиво проговорила Нгао. – Подарок Кичи помог Нгао. Дочь Тхена не знала об этих корнях.
– Когда Нгао пришла на равнину, в племени карамов стали происходить чудеса, – заметил Олан. – Оуи говорит, Нгао должна узнать, кто отец Нгао.
– Оуи велела найти мать Нгао, – подтвердил Нуо. – Пусть Ула расскажет, кто отец Нгао.
– Сиум разрешит Уле остаться в племени? – с надеждой спросила Нгао.
– Ула мать Нгао, – кивнул Нуо. – Ула может жить с карамами, ведь Нгао жена Нуо.
* * *Только спустя луну сиху, наконец, появились на переправе через реку. Нгао оставила сына на попечение Эяо и отправилась искать мать. Вместе с Нгао пошли Нуо, Олан, Лон и еще несколько охотников в полном вооружении. С племенем сиху они встретились уже возле леса.
– Мир мудрому Воуну сыну Ирума и всему племени сиху, – остановившись на некотором расстоянии, громко произнес Нуо на вражеском языке.
– Мир Нуо сыну Сиума и всем карамам, – выступив перед племенем, ответил Воун на языке карамов. – Что привело карамов к тропе сиху?
Он с суеверным страхом смотрел на огромный шрам, пересекающий живот Нуо, и на шкуру леопарда, надетую на Нгао.
Нет, это не Нгао, а вселившийся в нее Оур убил сына Воуна. Сама Нгао не могла этого сделать. И простой карам не мог выжить после такой раны. Нуо не простой человек. Надо быть осторожнее с ними. После того поединка сиху всю зиму преследовали одни несчастья.
– Нгао ищет Улу мать Нгао, – перейдя на родной язык, сообщил Нуо. – Дочь Тхена заберет Улу. Зачем сиху одинокая женщина? Ула только обуза для охотников сиху.
– Ула? – Воун обернулся к племени. – Где Ула?
Ула испуганно вышла из толпы и подошла к Воуну. Эту зиму ей приходилось совсем несладко. После смерти Тхена она жила в семье одного из сыновей, питаясь объедками и терпя побои.
– Ула пойдет с Нгао и карамами?
– Как будет угодно Воуну сыну Ирума, – робко ответила та.
– Воуну угодно, чтобы Ула покинула племя сиху, – распорядился вождь и вернулся к племени.
Он не будет больше связываться с карамами. Племя сиху скрылось в лесу, оставив Улу одну.
– Мама! – Нгао подбежала и обняла мать. – Пусть Ула не боится. Никто не обидит Улу.
Она подвела мать к карамам и познакомила со всеми.
– Нуо сын Сиума рад приветствовать Улу мать Нгао, – приветливо улыбнулся Нуо. – Карамы с радостью примут Улу в племени.
Ула заворожено прикоснулась к шраму на его животе.
– Такие раны не лечатся, – глухо произнесла она.
– Уле лучше знать, – пожал плечами сын Сиума. – Ула научила Нгао лечить раны. Нгао вылечила Нуо.
– Нгао? – Ула удивленно взглянула на дочь. – Ула никогда не лечила раны. Ула только рассказывала Нгао слова одного охотника.
– Этот охотник отец Нгао? – прямо спросил Нуо.
– Нгао дочь Тхена, – опустила глаза Ула.
– Нгао не похожа на Тхена ни лицом, ни нравом, – качнул головой Лон сын Ора. – Лон сталкивался с Тхеном три зимы назад и хорошо запомнил. Нгао больше похожа на карамов, чем на сиху.
