Жеральд Мессадье - Сен-Жермен: Человек, не желавший умирать. Том 2. Власть незримого
Дама, которая пригласила Себастьяна к себе на музыкальный вечер, поспешила к графу де Сен-Жермену. Вернее, к его сыну.
— Граф, вы ни слова не сказали о речи его величества!
— Мадам, физика утверждает, что всякое действие вызывает противодействие. Речь его величества была реакцией, за ней неизбежно последует другая реакция, но напрасно я стал бы пытаться ее угадать.
Дама казалась весьма озадаченной таким ответом.
— Но что говорят ваши чувства, граф? — настаивала она.
— Мадам, я могу это чувствовать так же, как смену времен года, не больше и не меньше. Они также предопределены высшей силой, против которой никто не может восставать. Мы просто приспосабливаемся к этим явлениям, как и все смертные. Единственное различие между временами года человека и временами года природы — то, что длительность первых предугадать невозможно.
Собеседница рассмеялась.
— Граф, вы возвращаете мне спокойствие и присутствие духа, — воскликнула она. — Вы словно держитесь от всех на почтительном расстоянии. Как я восхищаюсь вами! Как бы я хотела быть похожей на вас!
— Боюсь, мадам, что вы от этого только проиграете, — поклонился Сен-Жермен. — По моему мнению, ваше очарование намного превосходит мою мудрость.
Дама рассмеялась еще звонче, и атмосфера, царящая в группе людей, окруживших лжеграфа де Сен-Жермена, несколько разрядилась.
— Вы знаете, что мне только что поведал граф? — прощебетала довольная собеседница Сен-Жермена.
Веселость привлекла внимание весьма представительного господина, который неторопливо приблизился к Александру, которого принял за графа де Сен-Жермена.
— А, господин де Беранже! — воскликнула дама.
— Граф, — обратился к Александру Беранже, — вы присутствуете при историческом моменте.
Протокол требовал, чтобы на это заявление последовал ответ.
— Сударь, коль скоро вы дипломат, — тут же откликнулся Александр, — вы принадлежите к избранным, которым известен этот мировой закон: История никогда не заканчивается.
Беранже удивленно приподнял брови. Он собирался что-то сказать, но среди присутствующих возникло движение, и беседа оказалась прервана. Царь уже набросил плащ и собирался удалиться.
— Приятного вечера! — провозгласил Петр, явно довольный собой. — Танцуйте и пейте за мое здоровье!
И царь вышел в сопровождении нескольких советников и секретарей.
— Разве император не останется в Санкт-Петербурге? — поинтересовался лже-Сен-Жермен.
— Нет, я слышал, что он возвращается в Ораниенбаум, — ответил Беранже.
Александр поклонился.
— Мне пора уходить, — произнес он.
Лже-Сен-Жермен распрощался с собеседниками, пообещав своей собеседнице, что непременно придет к ней завтра музицировать. Он уточнил, что остановился у графа Ротари, в Графском переулке, возле Аничкова моста.
Франц поджидал Александра возле двери.
— Карета скоро появится, — шепнул ему на лестнице слуга.
Увидев Себастьяна, стремительно входящего в особняк Барятинского, сам князь, братья Орловы и шевалье де Барбере поставили бокалы и одновременно вскочили со своих мест.
— Нам немедленно нужно отправляться в Петергоф! — сообщил Сен-Жермен.
Он вкратце передал речь царя и рассказал про скандал. Затем сообщил об угрозе войны с Данией. Григорий Орлов вполголоса выругался.
— Ему известно, что гвардейские полки поддерживают императрицу, — пояснил Григорий. — Поэтому Петр хочет нас удалить. Вы правы, граф, нам необходимо действовать, и как можно быстрее.
— В Зимнем все заметят, что вы отсутствовали, — предупредил Алексей.
— Никто не заметит, — возразил Себастьян. — Я по-прежнему там.
— Вы, стало быть, умеете раздваиваться?
Себастьян, усмехнувшись, покачал головой. Польза от присутствия Александра стала для всех очевидной.
— Вы велели кучеру подождать? — спросил князь Барятинский.
— Нет, я отослал карету обратно в Зимний дворец. Но ваши лошади в конюшне?
— Да.
— Тем лучше, — сказал Себастьян. — Хорошо бы императрица предстала перед гвардейцами верхом. Граф, — обратился он к Григорию, — отправляйтесь с Федором в казарму прямо сейчас. Думаю, в полку уже сыграли отбой.
Похоже, Григорий не сразу сообразил, в чем состоит план Себастьяна.
— Алексей, мы с шевалье де Барбере едем за императрицей в Петергоф и привезем ее в казармы. Нужно, чтобы к этому моменту гвардия была уже наготове, ждала приказа к выступлению, — объяснил Себастьян.
Теперь Григорий все понял.
— Но что, по-вашему, нам делать потом?
— Арестовать царя. Он, должно быть, в Зимнем дворце. Вы отдадите приказ гвардии.
Мысль о том, что придется арестовать царя, повергла всех в ужас; это было равносильно государственному перевороту. Они готовились к этому уже много месяцев, но теперь, когда нужно было переходить непосредственно к действию, заговорщиков удерживала мысль о святости и неприкосновенности престола.
— Вы опять-таки правы, — сказал наконец князь Барятинский Себастьяну. — Если мы этого не сделаем, то столкнемся с невиданной жестокостью. Идемте.
— У вас есть пистолеты? — спросил Себастьян.
— Здесь два, — ответил Барятинский.
— У меня тоже есть, — сказал Барбере.
— И у меня есть. Вы полагаете, нам придется ими воспользоваться? — встревожился Алексей.
— Все может быть. На всякий случай держите их наготове.
Барятинский отпер ящик секретера и вытащил оттуда два пистолета, два мешочка с порохом и два кресала, протянул их Себастьяну и Алексею Орлову. Затем приказал слуге седлать лошадей.
— Федор и Владимир, — велел Григорий младшим братьям, — вы поедете со мной в казармы.
В мгновение ока все оказались в вестибюле и стали надевать плащи. В эту минуту из конюшен вернулся слуга Барятинского и сообщил, что оседланы три лошади.
Заговорщики стояли на ступенях у входа, когда стук колес заставил их насторожиться. Карета. Себастьян узнал кучера и сидящего рядом с ним Франца. Дверца кареты открылась, Александр спрыгнул на мостовую и бросился к крыльцу.
В иных обстоятельствах реакция присутствующих могла бы рассмешить Себастьяна. Барятинский, братья Орловы и Барбере вытаращили глаза при виде двойника графа де Сен-Жермена.
— Что происходит? — спросил Себастьян сына.
— Царь уехал в Ораниенбаум.
Известие заставило всех задуматься. Это не меняло кардинально их планы, хотя стало понятно, что действовать придется быстрее. Понадобится время, чтобы привезти императрицу из Петергофа, выступить с речью перед войсками, затем отправить их в Ораниенбаум. Императора удастся арестовать не раньше утра. Еще одна причина не терять ни минуты.
