Дороти Лаудэн - Голос сердца
День уже клонился к вечеру, когда они вышли от последнего больного. Доктор Бурке, однако, взял ее под руку, намереваясь вести дальше.
— Я полагала, что мистер Гуд — ваш последний пациент на сегодня? — слегка раздраженно спросила Микаэла.
— Прошу вас, зайдемте на минуту ко мне в кабинет. Мне надо еще кое-что обсудить с вами.
И он опять взглянул — на нее как-то многозначительно, пробудив нечто, запрятанное в самой глубине ее души. А почему бы ей, собственно, не пойти? В Бостоне она ненадолго, и каждый миг, проведенный в обществе опытного медика, идет ей на пользу. О семье к тому же беспокоиться нечего, в материнском доме дети как у Христа за пазухой. А главное — ее внезапно охватило непреодолимое желание принадлежать лишь самой себе, потворствовать любому своему желанию. Совсем как в юности, когда она, полная сил и планов на будущее, делала первые шаги на медицинском поприще.
В то время как Микаэла и доктор Бурке шли по направлению к его кабинету, Салли с детьми также находился на улицах Бостона. Они уже исколесили огромный город вдоль и поперек, и дети показали ему все известные им достопримечательности. Один Мэтью всю дорогу молчал, словно воды в рот набрал.
— Что с тобой, Мэтью? — не выдержал наконец Салли. — Тебе что, Бостон не нравится?
Мэтью пожал плечами:
— Хоть бы доктор Майк поскорее увезла нас домой! Ведь ее мать уже выздоровела.
— Но у нее скоро день рождения, — вставила Колин. — До этого мы уж точно не тронемся с места.
Мэтью словно не слышал слов сестры.
— Здесь даже одеваться нельзя по-человечески. — Он указал на свой новый костюм.
— Ну уж в этом доктор Майк не виновата!
— А кто же виноват, как не она? — не унимался Мэтью. — Кто заставил нас нацепить на себя все эти обновки?
— Постарайся встать на ее место, — уговаривал юношу Салли.
— Ну уж нет! — вырвалось у Мэтью. — Тогда бы я сейчас был у Уильяма.
Мэтью тут же заметил, что при одном упоминании этого имени у Салли вмиг изменилось выражение лица, и пожалел о своей оплошности. Но слово не воробей, вылетит — не поймаешь.
— Я хочу сказать, — поспешно добавил он, желая смягчить свой промах, — что здесь все ненастоящее. Витрина напоказ. Я рад, что мы живем в Колорадо-Спрингс.
— А если эта витрина нравится доктору Майк? — возразил Салли. — Как-никак Бостон — ее родной город.
— И ты можешь так вот просто с этим примириться? вспылил Мэтью. — Да как ты вообще можешь терпеть, что этот Уильям волочится за ней?
Они оба невольно остановились, и Колин с Брайеном побежали к витрине ближайшей кондитерской.
Вдруг Мэтью схватил Салли за локоть и показал на дом, находившийся на противоположной стороне улицы. К нему с проезжей части вела узкая пешеходная дорожка, и на ней стояла Микаэла, прощаясь с доктором Бурке. У него в этом доме был кабинет.
На их глазах этот элегантно одетый господин галантно поцеловал руку своей привлекательной спутнице.
— Пожалуйста, подумайте над моим предложением, — говорил он. — Найти партнера не так-то легко. Ибо партнер должен быть вас достоин. — И он взглянул на нее проницательным взором.
— Естественно, — мягко кивнула Микаэла, затем подобрала юбки и ушла.
Салли, наблюдавший эту сцену издалека, не мог, конечно, слышать их разговора, но в ушах у него непрестанно звучали слова Мэтью. Он едва заметно покачал головой.
— Нет, — ответил он после длительной паузы. — С этим я примириться не могу.
Спустя несколько дней в доме миссис Куин был устроен вечер по поводу ее дня рождения. Дом заполнили гости, разряженные в пух и прах.
Даже Салли надел по случаю торжества переделанный по его размерам смокинг покойного отца Микаэлы, но руководствовался при этом не личными побуждениями, а стремлением сделать приятное имениннице. Тем не менее благодаря бороде и длинным волосам, среди которых кое-где выглядывала тоненькая заплетенная косичка, Салли разительно выделялся из толпы приглашенных. Когда он вошел в салон, миссис Куин улыбнулась ему и шепнула на ухо: «В чужой монастырь со своим уставом не ходят». Оглядевшись вокруг себя, Салли не мог не признать, что дипломатичная старуха, скорее всего, была права.
Миссис Куин принимала поздравления, сидя на диване между Микаэлой и Колин. Салли принес бокал с пуншем и протянул его Микаэле, но тут в комнату вошел Уильям Бурке и направился к виновнице торжества.
— От всей души поздравляю вас, многоуважаемая миссис Куин! — произнес он. — Как приятно видеть вас в добром здравии и хорошем настроении.
— В этом не последняя заслуга принадлежит вам! — ответила она и подняла свой бокал. — И Микаэле, разумеется! Не пейте за меня, — обратилась она к гостям, которые, следуя ее примеру, подняли свои бокалы. — Выпейте лучше за Уильяма и Микаэлу.
Микаэла замерла, не смея поднять глаза. Но и без этого она чувствовала, что взор Салли устремлен на нее, и знала, что он выражает.
Помедлив, Салли все же поднял свой бокал.
— За Уильяма и Микаэлу, — еле слышно прошептал он.
И все же на следующий день Салли, к великому удивлению Микаэлы, не отказался сопровождать ее на доклад доктора Бурке. И это при том, что Колин, призвав на помощь все свое обаяние, долго уговаривала его посетить вместе с ней Национальную библиотеку, но он устоял против соблазна. Еще больше ее удивила внезапная перемена, произошедшая с Салли — он с самого утра, изменив своему обычному одеянию в индейском стиле, облачился в новый костюм, чем заслужил от нее комплимент, на который ответил известной поговоркой: «В чужой монастырь со своим уставом не ходят».
Теперь он сидел рядом с Микаэлой в экипаже, мчавшем их к лекционному залу Академии наук, членом которой являлся доктор Бурке. У входа в него, перед массивной деревянной дверью, стоял доктор Хансон, оживленно беседуя со своими коллегами. Завидев приближающийся экипаж, он повернулся к нему спиной, чтобы не здороваться с Микаэлой.
В зале уже яблоку негде было упасть, так что вновь прибывшие с большим трудом отыскали два места в самых последних рядах. Поблизости от кафедры они заметили доктора Бурке. Не прерывая разговора с администратором, он посмотрел в сторону Микаэлы, показывая взглядом, что давно ее ожидает.
Он незамедлительно поднялся на кафедру, сжимая в руке несколько листов бумаги — по всей видимости, с тезисами своего доклада.
— Господа, — начал он, — я воспользуюсь сегодня своим правом докладчика, чтобы предоставить слово одному врачу для сообщения о чрезвычайно важном открытии в области медицины.
По залу прокатился шум удивленных голосов. Все стали с недоумением оглядываться назад и присматриваться к соседям справа и слева от себя, пытаясь отыскать кого-нибудь из знаменитых корифеев медицинской науки, которому удалось войти в зал неузнанным.
